Александр Мосякин - Ограбленная Европа: Вселенский круговорот сокровищ Страница 33

Назначение Даллеса в Берн было с удовлетворением воспринято не только в Вашингтоне и Нью-Йорке, но и в Берлине, ибо шеф нацистской разведки Вальтер Шелленберг и рейхсфюрер Генрих Гиммлер высоко ценили не только его связи, но и "безоговорочную, деловую, сознательную вражду с большевизмом". И Даллес, в окружение которого Шелленберг внедрил своего агента[63], оправдал ожидания. Уже в феврале 1943 года он имел встречу с членом НСДАП князем Э. Гогенлоэ-Лангенбургским, на которой зондировал отношение нацистской верхушки к позиции американских деловых кругов, заинтересованных в сепаратном мире с Германией и возведении "санитарного кордона против Советов". Потом было еще несколько встреч с посланцами Шелленберга, что в итоге весной 1945 года привело к сепаратным переговорам Даллеса и его людей с личным представителем Гиммлера Карлом Вольфом. Именно этими переговорами прославилась швейцарская миссия Даллеса. Но главной ее задачей был сбор и анализ финансово-экономической информации о Третьем рейхе и его внешних связях, особенно со Швейцарией, куда нацисты в огромных количествах вывозили награблен-ные богатства. Это определило состав шпионской команды, в которую наряду с профессиональными разведчиками вошла группа посланцев Уолл-стрит, призванных разузнать, куда и как нацисты вывозят награбленные богатства, а также что и где в послевоенной Европе можно прибрать к рукам.

В швейцарском офисе УСС обосновались Поль Меллон — сын алюминиевого короля Америки Эндрю Меллона, которому большевики продали 21 шедевр картинной галереи Эрмитажа; сыновья Джона Пир-понта Моргана — Джуниус и Генри; представитель химического концерна Дюпонов — Альфред Дюпон. Особую роль в окружении Даллеса играл Геро фон Шульце-Геверниц — немец, иммигрировавший в Америку после прихода Гитлера к власти. Он имел в Швейцарии деловые интересы и фамильную собственность. Его отец, известный ученый в области международных отношений, был депутатом рейхстага. А сам Геверниц был женат на дочери рурского барона Гуго Стиннеса-старшего, что дало ему выход в деловые и политические круги Европы. Курсируя между Берном и Берлином, Геверниц использовал свои семейные связи для установления "перспективных для разведки" знакомств. В дело был вовлечен и вице-президент нью-йоркского филиала). Henry Schreder Banking Corporation Лада-Мокаргио, назначенный вице-консулом США в Цюрихе, с которым Даллес постоянно контактировал.

Ясно, что такая команда шпионов-миллиардеров была призвана решать не только разведывательные, но и важные политико-финансовые задачи с прицелом на послевоенные времена, где награбленной Гитлером военной добыче отводилась немаловажная роль. Судя по документам из Национального архива США, частично рассекреченным в конце 1990-х, миссия Даллеса свою задачу выполнила. За три года работы в Швейцарии "мистер Булл" и его люди смогли выявить связи швейцарских банков с финансово-промышленными и политическими кругами Третьего рейха и проследить пути умыкания награбленного. И не только проследить, но и поучаствовать в этом.

Когда Аллен Даллес и члены его команды вернулись в США[64], резидентом американской разведки в Берне стал Джеймс Кроунтол, о котором американский исследователь Грегори Дуглас сообщает: "Американец по паспорту, Кроунтол происходил из семьи еврейских банкиров немецкого происхождения и прекрасно говорил по-немецки. В войну он прославился тем, что вместе с Герингом торговал произведениями искусства, конфискованными у евреев". То есть, используя каналы разведки, продавал через американские и английские антикварные фирмы ценное имущество жертв холокоста. Кроунтол, как и Геверниц, во время войны регулярно посещал Германию, откуда переправлял в Швейцарию (и далее в США) награбленные ценности, помогая нацистским бонзам наживаться на этом. В бернской резидентуре это именовалось "активной операцией", хотя это была контрабанда краденого в целях наживы с использованием каналов разведки. Причем украденного у жертв геноцида, что подпадает под статью о военных преступлениях.

Но Кроунтола это не смущало. Страшнее было другое. У шпиона-контрабандиста была слабина: он был гомосексуалистом и посему попал в одну из постельных ловушек Генриха Мюллера, кои тот именовал "прощай, крошка", ибо гомосексуализм в рейхе был равносилен смертному приговору. Мюллер не арестовал швейцарского гостя лишь потому, что тот был деловым партнером Геринга и высших чинов СС (а возможно, и самого Мюллера) в продаже краденых произведений искусства. И это знакомство шефу гестапо очень пригодилось. Сразу после смерти Гитлера Мюллер бежал в Швейцарию, к чему готовился с лета 1944 года. Среди своих подчиненных Мюллер нашел напарника, имевшего, как и он, лицензию на управление легкомоторным самолетом, и велел ему подготовить двухместный моноплан Fi-156 "Storch" ("Аист"), который с весны 1945 года стоял в берлинском районе Тиргартен вместе с эскадрильей легкомоторных самолетов СС. Мюллер сделал швейцарские паспорта на фамилии Шварцер и Лигл, а у австро-швейцарской границы спрятал в сарае мотоцикл. Штурвал самолета он доверил напарнику, а мотоцикл взял на себя, поскольку был заядлым байкером. В кожанке, шлеме и очках Мюллер любил гонять по Берлину, отводя душу после работы.

На последнее при жизни Гитлера заседание в рейхсканцелярии Мюллер пришел в парадной форме, при всех наградах, демонстрируя свою верность фюреру и режиму, хотя уже был готов к бегству. 29 апреля 1945 года был последним днем работы шефа гестапо на Третий рейх. А уже следующим вечером, после смерти Гитлера, переодевшись в форму майора люфтваффе, Мюллер прибыл в Тиргартен, где его ждал моноплан с пилотом и дополнительным топливным баком под фюзеляжем. Около полуночи легкий "Аист" взмыл в небо над горящим Берлином и, сделав пару остановок в пути, ранним утром приземлился под Зальцбургом у границы Австрии и Швейцарии. Там берлинские беглецы переоделись в гражданское платье, сели на спрятанный в сарае мотоцикл и со швейцарскими паспортами пересекли границу Швейцарии.

У Мюллера имелись счета в швейцарских банках, а во время войны он переправлял в Альпийскую республику награбленные гестапо картины, драгоценности и антиквариат. К тому же у Мюллера были связи со швейцарской разведкой, а в Швейцарии окопались два верных агента — Мали Массо и Поль Хауссенман. Так что база для бегства была готова. Продумал Мюллер и маскировку. В начале мая 1945 года советская военная контрразведка Смерш обнаружила в берлинских развалинах труп человека в форме группенфюрера СС с удостоверением на имя Генриха Мюллера, но это был не он. Потом в Берлине не раз находили бутафорские могилы Мюллера, последний раз — в 2013 году, хотя ни жену, ни детей "усопшего" на опознание трупа ни разу не приглашали. А когда 25 сентября 1963 года власти ФРГ вскрыли одну из таких могил на Кройцбергском кладбище Западного Берлина (в американской зоне оккупации), то вместо праха Мюллера там оказались кости трех неизвестных людей. Распускались слухи, что шеф гестапо был советским агентом и сбежал в СССР, намеренно путая находившегося в советском плену генерал-лейтенанта вермахта В. Мюллера с группенфюрером Г. Мюллером. Все это делало ЦРУ, дабы скрыть, что с ноября 1948 года одна из самых зловещих фигур Третьего рейха спокойно живет в оплоте западной демократии. Факт пребывания Мюллера в США и связи с американскими спецслужбами являли собой строжайший секрет, в который были посвящены лишь несколько человек, включая директоров ЦРУ Уолтера Беделла Смита и Аллена Даллеса, а также президентов США Гарри Трумэна и Дуайта Эйзенхауэра.

Но германские власти знали, где Мюллер. В 1973 году правительство ФРГ выдало официальный ордер на его арест и обратилось за помощью к США, где, по имевшимся данным, нацистский палач доживал свой век под крылом американских спецслужб. Но на запросы немецкой стороны американцы не отвечали, отрицая сам факт присутствия Мюллера за океаном. Бывший шеф гестапо с его опытом и знаниями американцам был нужен. И хотя заокеанская политическая, интеллектуальная и разведывательная элита произвела на Мюллера удручающее впечатление, с 33-м президентом США у группенфюрера СС сложились хорошие отношения. Трумэн удостоил Мюллера особой чести, пригласив в январе 1949 года на свою инаугурацию. А тот радушно принимал высокого гостя у себя дома в Джорджтауне (пригород Вашингтона), угощая крадеными винами из ротшильдовских погребов, играл ему на фортепиано и дарил украденные картины. Мюллер привез с собой целый музей награбленного добра и потихоньку его сбывал (в основном через фирму Christie’s) или дарил нужным людям. Среди вывезенных им ценностей были старинные гобелены из Вены, картины Матисса и других "дегенеративных" художников. Были партитуры П. И. Чайковского из Дома-музея композитора в Клину, рукописи А. П. Чехова и сокровища бывших царских резиденций под Ленинградом, включая роскошные обеденные сервизы, портреты царственных особ и изделия из янтаря, которые Мюллер называл "царскими янтарными гарнитурами".