Игорь Стебаев - Кузнечик дорогой. Эволюционно-экологические очерки Страница 6

Так что саранчовые, эти дети Солнца, оказываются и его помощниками в обогащении биосферы. Поэтому стоит присмотреться к их поведению.

Воистину они, как молвил М. В. Ломоносов, везде в своем дому, не просят ни о чем, не должны никому. Они сторицею возвращают природе взятое у нее. Да и взятое столь аккуратно — не вытаптывая травы и вызывая усиление их роста. Так же как, скажем, на покосах, но даже еще целесообразнее, ибо срезание зеленой массы у них идет не сплошь, а по отдельной травинке и у каждого вида — по своей.

Вообще-то, воздействуя через микробов на почву, саранчовые способствуют не только травам, а в целом таким знакомым «существам природы» как луга и степи, все время подновляя их как свои «дома». О них, имеющих в современной науке название биопочвенных систем, или БИОГЕОЦЕНОЗОВ, и мыслил М. В. Ломоносов. Например, о луговых и лесных биогеоценозах — как общностях растений, животных и бактерий, а также образуемых ими почв.

Здесь стоит вспомнить, что и само теперь столь распространившееся слово ЭКОЛОГИЯ, введенное в науку великим немецким натуралистом Эрнстом Геккелем в 1866 году, а ныне вошедшее и в этику нашей с вами жизни, означает учение о доме всего и всякого живого. Из всего этого, собственно, и состоит вся биосфера.

Повадки и походки

Мы уже заметили, что саранчовые, как и другие их сородичи, проводят свою жизнь экологически умело или даже, можно сказать, разумно. Поэтому стоит приглядеться и к тому, как они «препровождают жизнь меж мягкою травою» и как они себя в ней ведут. Для этого нам будет полезна такая сравнительно недавно оформившаяся наука как ЭТОЛОГИЯ, название которой происходит от греческого слова ethos, обозначающего именно нрав, обычай.

Обычаи и нравы саранчовых легче всего исследовать безошибочным методом сказочного мальчика-с-пальчика. Для этого, в первую очередь, нужно стать им, опустившись перед травой и ее обитателями на коленки, и, конечно, запастись маленькими белыми камушками. Теперь заметим на земле кобылку и, не отрывая от нее взора, поползем за нею, оставляя камешки по ее пути. Тут, конечно, нужно набраться терпения — не меньшего, чем у того же Жана Анри Фабра, изучавшего инстинкты и нравы насекомых, — так как наша кобылка по пути закусывает, а иногда и подолгу отдыхает, привалившись на бочок и греясь на солнышке.

Поблуждав в стране дремучих трав[7], мы можем наконец оглянуться и на картинку пути, пройденного кобылкой[8]. Собрав много таких картинок, можно заметить, что кобылка идет извилистой тропой. Но на каждом ее изломе она идет по кратчайшему пути до излюбленного ею пятнышка земли, голой или с матрасиком растительного опада, или до теневых зонтиков того или иного растения. Так может вести себя, например, любитель только яблок или только груш в смешанном саду, стараясь при наименьшей трате сил как можно скорее наполнить свою корзинку. Для кобылки, конечно, еще важно пройти этот путь так, чтобы быть не замеченной птицами. Так что у каждого вида саранчовых — своя сноровка и походка, по которым их можно узнать, даже если не удастся как следует разглядеть, что называется, в лицо.

Автор этих строк вместе со своими студентами метил сотни саранчовых двух видов — лугового и степного — пятнышком краски на спинке. После этого мы выпускали их из садка в одном месте. Место это было посередине целого гектара пятнистого остепненного луга. Потом, прочесывая этот луг, мы изо дня в день считали помеченных саранчовых по клеткам натянутых на земле веревок (площадь одного квадрата 20x20 см), следя таким образом за их расселением. Оказалось, что насекомые движутся беспрестанно, но не бесцельно. «Степняки» выбирают кратчайшие пути к степным пятнам через луговые, «луговики» же — наоборот. При этом чужие улочки они перебегают быстро, а по своим двигаются не спеша и не поперек, а больше — вдоль них. Подобно тому, как мы перебегали бы залитую дождем улицу по камушкам, а потом не спеша шли бы вдоль домов по сухим тротуарам.

Изо дня в день степняки стягивались со всего луга к наиболее приподнятому и сухому его углу. Здесь вероятность встретить пятнышки степной растительности была больше. Другой же вид скатывался к противоположному, пониженному углу опытной площадки.

Это означает, что саранчовые не только снуют в траве осмотрительно, но и могут ориентироваться на большом расстоянии (видимо, по рельефу) и прокладывать курсы с некоторым предвидением будущего.

Мы выяснили также, что, отродившись на теплых и сухих холмиках, где весна наступает быстрее, они по ходу летнего распускания, а затем выгорания травы постепенно переходят в западинки, где весна трав наступает позже. То есть, целеустремленно двигаясь, они как бы все время живут именно в весне. К осени же саранчовые опять возвращаются на свою микрородину. Это в миниатюре похоже на сотнекило-метровые миграции диких степных копытных. Конечно, все эти повадки неодинаковы у разных насекомых и, в свою очередь, влияют на их обличив.

Облики саранчовых

Облики саранчовых, отражающие их непосредственное окружение, очень ярко были выявлены замечательным русским энтомологом и экологом Григорием Яковлевичем Бей-Биенко (1903 — 1971). Он работал в Омске, а затем в Санкт-Петербурге, в лаборатории по изучению насекомых Северной Азии в музее Зоологического института Академии наук. Г. Я. Бей-Биенко — основоположник исследования кузнечиков и саранчовых Сибири. Тому, о чем мы сейчас начинаем разговор, посвящены его исключительно яркие очерки в замечательных томах о животном мире степей, пустынь, лесов и гор, написанных многими учеными[9].

КОБЫЛКАМИ чаще всего называют достаточно крупных саранчовых с умеренно вытянутым и округленным в своем поперечном сечении телом, имеющих яйцевидную голову. Именно подобные им насекомые в третичный период выходили из лесов и приспосабливались к жизни на полянах, в лугах и в луговых степях. Таковы часто забирающиеся на деревья кобылка бескрылая (Podisma pedestris L.) и прус итальянский (Cal-liptamus italicus L.). К ним относятся пестрая кобылка (Arcyptera fusca Pall.) и прямо-таки причудливая сибирская кобылка (Gomphocerus sibiricus L.), самцы которой имеют передние ножки, особо приспособленные для крепких объятий с самкою. Среди них — и более изящная травянка толстоголовая (Stenobothrus lineatus Panz.).

Отметьте для себя еще раз литеру L. — как много все-таки сделал Карл Линней как первооткрыватель видов! 

Но нам необходимо остановиться еще на одном сокращении: Pall. — это сокращенное имя Петра Симона Палласа (1741 — 1811). Он родился в Пруссии. В 1761 году переехал в Россию, чтобы возглавить экспедицию, организованную по инициативе М. В. Ломоносова, в которой и провел целые 16 лет. До 1786 года он издал много томов с описанием и массой гравированных и раскрашенных рисунков представителей флоры и фауны многих районов нашей страны, но особенно Сибири, которую он исходил до Байкала. Его труды посвящены «творческому духу России, созданному Великими Петром и Екатериной». Именно он впервые установил, что актинии, кораллы и другие им подобные — не растения, а животные. Конец жизни П. С. Даллас провел в Крыму, где способствовал организации Никитского ботанического сада. Он заложил и весь букет крымских вин, на свои деньги выписывая лозы, виноградарей и виноделов из Италии.

Метод мальчика-с-пальчика показывает, что кобылки забираются на нижние части трав, но гуляют большей частью по земле, предпочитая усыпанную опавшими стебельками у подножия растений. Если при приземлении после прыжка кобылки попадают в пучки травы, то они спешат с них спуститься.

КОНЬКИ — совсем другое дело. Попав при прыжке на землю, они спешат взобраться на траву, а при ходьбе стараются передвигаться по листьям, избегая земли, особенно оголенной. Такие повадки сказываются и на их облике. Тело их сжато с боков, а голова почти островершинно треугольная. Все это удобно для движения сквозь густой строй стеблей трав. Главным образом, это виды рода Хортиппус (Chorthippus), которых у нас очень много. Кое-кто из них, подобно кузнечикам, имеет укороченные крылья — таковы, например, коньки луговой и короткокрылый (Chorthippus dorsatus Zett., Chorthippus parallelus).

Но есть еще и встречающиеся на юге, так сказать, сверхконьки, которые отличаются очень сильно удлиненным телом и головой. Такова Акрида оксицефала, то есть остроголовая (Acryda oxycephala Pall.), от греческого оху — острый. Рот у нее расположен не вблизи глаз, а у расширенного низа головы. Так что эти вызывающие улыбку существа, если использовать гоголевскую терминологию, действительно имеют «кувшинное рыло».