Эрих Фромм - Человек для себя

Эрих Фромм. Человек для себя. Минск, Коллегиум, 1992. Перевод с английского Л. Чернышевой по изданию: Fromm Erich. Man for Himself. An inquiry into psychology of ethics. Holt, Rinehart and Winston. New York, 1964.

Примечания переводчицы Л. Чернышёвой: Перевод немного отредактирован в 2009 году. Сноски даны в конце каждой главы, в отличие от печатного издания 1992 года, где они — постраничные. HTML версия книги доступна также на персональном сайте переводчицы http://www.tchernyshova.ru

Все издания этой книги Э. Фромма в переводе Л. Чернышёвой, выпущенные издательством АСТ, являются контрафактными, осуществлены без ведома переводчицы.

Будьте светочами себе,

Будьте себе опорой.

Храните истину в себе

Как единственный светоч.

Истинные слова всегда кажутся парадоксальными, но никакая другая форма учения не может заменить их.

Кто же тогда истинные философы? Те, кто любят зреть истину.

Истреблен будет народ Мой за недостаток ведения; Так как ты отверг ведение, То и я отвергну тебя.

Если же путь, который, как я показал, ведет к этому, и кажется весьма трудным, однако все же его можно найти. Да он и должен быть трудным, ибо его так редко находят. В самом деле, если бы спасение было у всех под руками и могло быть найдено без особенного труда, так как же могли бы почти все пренебрегать им? Но все прекрасное так же трудно, как и редко.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Эта книга во многих отношениях является продолжением "Бегства от свободы" [1], где я пытался проанализировать бегство современного человека от самого себя и от своей свободы; теперь я рассматриваю проблемы этики, норм и ценностей, ведущих к реализации человеком своего Я и своих возможностей. Некоторые идеи, выраженные в "Бегстве от свободы", неизбежно повторяются и в этой книге, и хотя я пытался, насколько возможно, сократить рассмотрение частично совпадающих тем, все же полностью избежать повторения не смог. В главе "Человеческая природа и характер" я рассматриваю вопросы характерологии, которые не затрагивались в предыдущей книге, и лишь вкратце касаюсь уже рассмотренных проблем. Читатель, желающий иметь полную картину моей характерологии, должен прочесть обе книги, хотя предыдущая и не обязательна для понимания нынешней работы.

Многих читателей может удивить, что психоаналитик берется за проблемы этики и, в частности, утверждает, что психология должна не только разоблачать ложные этические оценки, но и может, сверх того, быть основой для построения объективных и правильных норм поведения. Такая позиция находится в противоречии с преобладающим в современной психологии направлением, которое придает большее значение "приспособлению", чем "добродетели", и ориентируется на этический релятивизм. Мой опыт как практикующего психоаналитика подтверждает мое убеждение, что проблемы этики нельзя исключать из изучения личности, как в плане теоретическом, так и в терапевтическом. Наши ценностные суждения определяют наши действия, на их правильности покоится наше духовное здоровье и счастье. Рассмотрение оценок лишь как рационализаций бессознательных, иррациональных желаний — хотя они могут быть и ими тоже — сужает и искажает нашу картину целостной личности. Сами неврозы, в конечном счете, являются симптомами морального поражения (однако "приспособление" ни в коем случае не является симптомом моральной победы). Во многих случаях невротический симптом — это конкретное выражение морального конфликта, и успешность терапевтического усилия зависит от понимания и решения моральной проблемы человека.

Отделение психологии от этики — явление сравнительно недавнее. Великие гуманисты, этические мыслители прошлого, на чьих трудах основана данная работа, были и философами, и психологами; они считали, что понимание человеческой природы и понимание ценностей и норм человеческой жизни взаимозависимо. Фрейд же и его школа, хотя и внесли неоценимый вклад в прогресс этической мысли благодаря разоблачению иррациональных ценностных суждений, заняли релятивистскую позицию относительно ценностей, позицию, имевшую отрицательное воздействие не только на развитие этической теории, но также и на прогресс самой психологии.

Наиболее выдающимся исключением из этого направления психоанализа является К. Г. Юнг. Он признал, что психология и психотерапия тесно связаны с философскими и моральными проблемами человека. Но хотя это признание само по себе чрезвычайно важно, философская ориентация Юнга привела лишь к противостоянию Фрейду, а не к философски ориентированной психологии, идущей дальше Фрейда. Для Юнга "бессознательное" и миф стали новыми источниками откровения, которые должны быть выше рационального мышления только потому, что их происхождение внерационально. Сила монотеистических религий Запада, как и великих религий Индии и Китая, состояла в сосредоточении внимания на истине и в утверждении, что эти религии и были истинной верой. Хотя эта убежденность часто служила причиной фанатичной нетерпимости по отношению к другим религиям, в то же время она внушала приверженцам и оппонентам одинаковое уважение к истине. Эклектически восхищаясь всякой религией, Юнг в своей теории отказался от поиска истины. Любая система, если только она внерациональна, любой миф или символ имеют для него равную ценность. Он релятивист в отношении религии — негативный и не чуждый рационального релятивизма, с которым он так горячо сражается. Такой иррационализм, прикрытый психологическими, философскими, этническими и политическими терминами, это не прогресс, а реакция. Поражение рационализма восемнадцатого и девятнадцатого столетий было обусловлено не его верой в разум, а узостью его понятий. Ошибки одностороннего рационализма может исправить не ослабление, а усиление разума и неотступный поиск истины — но не псевдорелигиозный обскурантизм.

Психологию нельзя отделять ни от философии и этики, ни от социологии и экономики. Тот факт, что в этой книге я уделил особое внимание философским проблемам, не означает, что я пришел к убеждению, будто социально-экономические факторы менее важны; этот односторонний акцент всецело обусловлен задачами изложения. Я надеюсь опубликовать еще работу по социальной психологии, посвященную взаимодействию психических и социально-экономических факторов.

Может показаться, что психоаналитик, наблюдавший стойкость и упорство иррациональных влечений, станет пессимистически оценивать человеческую способность управлять собой и освобождаться от рабства у иррациональных страстей. Должен признаться, что в течение моей аналитической работы я все больше поражался противоположному феномену: силе стремлений к счастью и здоровью, стремлений, данных человеку от природы. "Лечение" означает устранение помех, мешающих успешности этих стремлений. На деле более озадачивает не то, что среди людей так много невротиков, а то, что большинство людей все же относительно здоровы, несмотря на множество вредных влияний, которым они подвергаются.

Вероятно, надо все же сказать и слово предостережения. Многие люди сегодня ждут, что книги по психологии дадут им предписания, как достичь "счастья" или "душевного мира". Эта книга не содержит подобных советов. Это теоретическая попытка уяснить проблемы этики и психологии; ее цель — побудить читателя обратиться с вопросом к самому себе, а не успокоить его.

Мое чувство благодарности друзьям, коллегам и ученым, чье поощрение и советы помогли мне в написании данной книги, не умещается в те слова, какими можно выразить благодарность. Однако я хочу особенно поблагодарить тех, кто прямо содействовал завершению этой работы. Особенно бесценной была помощь господина Патрика Малэхи. Он и доктор Альфред Сейдеманн сделали много ценных предложений и критических замечаний в отношении философских вопросов, поднимаемых в этой книге. Я глубоко благодарен профессору Дэвиду Рисмену за многие конструктивные советы и господину Дональду Слесинджеру, который сделал данную рукопись более удобочитаемой. В высшей степени я благодарен моей жене, которая помогла выверить рукопись и внесла много существенных предложений по структуре и содержанию книги, в частности концепция позитивного и негативного аспектов непродуктивной ориентации многим обязана ее предложениям. Я хочу поблагодарить редакторов журнала "Психиатрия" и "Американского социологического журнала" за разрешение использовать в данной книге мои статьи "Себялюбие и любовь к себе", "Вера как черта характера" и "Индивидуальные и социальные источники невроза"…