Алла Фоминова - Жизнестойкость личности Страница 11

Существование в жизни человека моментов рождения нового смысла жизни, связанные с особо острым восприятием и творческим пониманием происходящего. М. К. Мамардашвили, вслед за Дж. Джойсом называл эти состояния «епифании», А. А. Бодалев – «пиковые переживания», М. Хайдеггер «просвет бытия». Именно эти состояния связаны с рождением новых для человека смыслов в его жизни [32].

Рождение нового смысла может быть значим для человека в критических жизненных ситуациях, когда кажется, что весь личностный ресурс исчерпан.

Рассматривая смысл как значимую составляющую феномена жизнестойкости, важно обратить внимание на присущее человеку наличие ряда жизненных смыслов, как отмечал В. Франкл: «Смысл – это всякий раз также и конкретный смысл конкретной ситуации. Это всегда «требование момента». Каждый день и каждый час предлагают новый смысл…» [166].

Примитивизация жизненных смыслов может происходить в тяжелые периоды жизни, что происходило в период Второй мировой войны. Но в периоды таких испытаний может появляться и новый, более высокий смысл, который помогает человеку выжить. Это связано с героическим поведением, с совершением значимого поступка. Проявление жизнестойкости в таких ситуациях выходит за рамки жизни непосредственной личности, его собственная жизнестойкость связывается с личностным бессмертием.

В ситуации инвалидности нахождение смысла для человека, для превращения его трудной жизни в самоосуществление, связано с поиском и нахождением личного смысла. А. В. Суворов доктор философских наук, с детских лет находящийся в мире слепоглухоты, пишет: «Жить – это по-человечески осмысленное существование. Прозябание – существование бессмысленное, между человеческой жизнью и физической смертью. Пока есть возможность общаться с детьми, пока есть возможность заниматься литературным и теоретическим творчеством, есть смысл, я живу и считаю, что жить надо. Таков мой выбор» [155].

Гитана-Мария Баталова, писательница, сценарист, с детства прикованная к инвалидной коляске, на вопрос о главных темах своих произведений отвечает: «Наверное, любовь к жизни… Вера в Господа… Любовь к родным, к чужим, сострадание и соучастие к больным людям… И сочинительство для меня – это многогранный и разнообразный мир. Может быть, рассказывая сама себе эти истории, я пытаюсь понять смысл бытия».

Удивительное стихотворение написала Анна Шлипс, девушка с серьезными последствиями ДЦП. Ее восприятие жизни отражает смысл, принятие, радость жизни, который позволяет преодолевать многочисленные трудности, за счет выстраивания важного личностного самовосприятия «Я могу».

Могу потрогать белый снег как свежий хлеб душистый,Могу услышать детский смех как колокольчик чистый,Могу увидеть под дождем промокшие деревья,И месяц в сумраке густом, и птичьих стай кочевья,Могу уплыть в прошедший век на музыке романса,Могу направить мыслей бег в грядущее пространство,И счастья ждать на берегу надежд и вдохновенья,Как много всяческих «могу» отпущено с рожденья.

Смысл сосредоточен на том, что «Могу», а оказывается – много могу, могу изменять свое состояние за счет расширение пространства собственной жизни.

В исследованиях отечественных авторов отмечается наибольшее количество связей жизнестойкости со смысложизненными ориентациями [117], выявляется взаимосвязь высокого уровня жизнестойкости с таким личностным образованием, как позитивное самоотношение [150, 164]; мотивация, ориентированная на успех [171]; адекватный уровень притязаний; сформированные ценностные ориентации [50]. Выявлены значимые положительные взаимосвязи шкал жизнестойкости с убеждением человека о доброте мира [83].

У людей с высоким уровнем жизнестойкости принятие решения в ситуации эксперимента статистически чаще опосредовано морально-ценностными суждениями о взаимодействии (справедливость, альтруизм) [59].

Взгляды на «ценности» и «смыслы» достаточно различаются в зависимости от теоретических позиций автора. В отечественной психологии одна линия анализа ценностей связана с позицией деятельностного оценивания («для чего это?», «что я могу с этим сделать?») – А. Н. Леонтьев [94].

А. Н. Леонтьев в своих лекциях отмечал, что «путь развития личности – это путь от осуществления деятельности для поддержания жизни к поддержанию жизни для того, чтобы делать дело своей жизни…. Жизнь все время демонстрирует эту формулу…. И когда мы встречается с проблемой объяснения явлений «восхождения на костер», каким словом это символически обозначают, мы не можем предложить никакого другого объяснения» [111].

В исследованиях Е. А. Климова изучался процесс формирования оптимального индивидуального стиля деятельности в профессиональной сфере.

Было выявлено, что у людей разных профессий (ткачихи, станочники, слесари, токари-наладчики) с ответственным отношением к работе обнаруживалась высокая статистическая значимость между способами и приемами работы и нейро– и психодинамическими свойствами работника. Эта связь была обозначена как типологически обусловленный стиль деятельности. Роль отношений к профессиональной деятельности определялась как на уровне операционализации действия, так и на уровне психофизиологическом.

Именно отношение человека к самой деятельности способствует его активному поиску наилучших приемов и способов выполнения этой деятельности, соответствующих его индивидуальным особенностям [72].

Другая линия анализа ценностей идет от идей С. Л. Рубинштейна, связывающего ценности и смыслы со значимостью для человека других людей и жизнедеятельностью человека в целом, отношением к действительности.

Отношение к жизни включает множество различных аспектов и составляющих, которые С. Л. Рубинштейн назвал особыми мировоззренческими, или жизненными, чувствами. Одни ситуации и аспекты жизни порождают чувство комического, или юмористическое отношение, другие – трагическое. По мнению С. Л. Рубинштейна, комическое, юмористическое восприятие тех или иных жизненных ситуаций выступает как определенный способ разрешения ее противоречий, а не просто как восприятие смешных сторон жизни.

С. Л. Рубинштейн называл такой юмор «юмор с позиции силы», юмор как выражение добра со злом [2].

В Приложении 2 находится статья про роль юмора в оптимизации состояния учащихся, в развитии их личности.

Именно разнообразие жизненных чувств, которые выражают не только трагическое, но и юмористическое, а более высоко – оптимистическое отношение к жизни, помогают преодолевать даже трагических ход жизни.

Отношение к жизни серьезное и юмористическое образуют единую связь в проявлении жизнестойкости человека. Г. Олпорт писал: «… Я убежден в том, что психическое здоровье заключает в себе парадоксальную связь серьезности жизненной ориентации и юмора. Многие запутанные обстоятельства жизни совершенно безнадежны, и у нас нет против них никакого оружия, кроме смеха. Рискну заявить, что человека нельзя считать психически здоровым, если он не способен посмеяться над самим собой, отмечая, где он просчитался, где его претензии были слишком раздуты или неправомерны» [133].

«Юмор дает возможность человеку занять дистанцию по отношению к чему угодно, в том числе и к самому себе и обрести тем самым полный контроль над собой», – писал австрийский психолог В. Франкл, переживший ужасы концлагеря» [166].

По мнению С. А. Рубинштейна чувства не только следуют за ходом жизни, но и в какой-то момент дают возможность человеку «выйти за пределы трагического поворота жизни, преодолевая обиду, страдания, несправедливость, человек реально изменяет расстановку сил, соотношение добра и зла в жизни» [142].

Чувства, переживания, эмоции данного уровня, прежде всего, связаны с категорией отношения, а не эмоционального реагирования.

В осмыслении психологической жизни человека категория «отношения» наиболее разработана в трудах В. Н. Мясищева. Он понимал под отношениями совокупность субъективно значимого для личности. Эта значимость определяет не только наличие определенных эмоциональных состояний, но и их практическую реализацию личностью в жизни [115].

В исследовании И. Я. Стоянова выявлено, что «переживания, сопровождающие деструктивные патогенные реакции (внешние взаимодействия), оказывают разрушающее действие на структуры организма через гормональную, иммунную и нервную системы (внутрисистемные взаимодействия). У пациентов нарушения внешних и внутренних взаимодействий усиливают друг друга, порождая дезорганизацию». Автор отмечает, что «… человек как потенциально открытая психологическая система даже в условиях воздействия психической травмы и в процессе ее переработки, способен к самоорганизации, развитию социальной успешности и здоровья. Другие варианты «личностного выбора» – заболеть неврозом, психосоматическим или аддиктивным расстройством в качестве патологического защитного механизма в большей степени характерно при недостаточных или нарушенных системах взаимодействия [179].