Карен Хорни - Самоанализ Страница 12

Хождение по канату — не более чем заученный автоматизм. И паника, охватывающая невротичного человека, если что-либо вынуждает его преступить установленные рамки, не менее остра, чем та, которую испытывает канатоходец, утративший равновесие.

Таким образом, любая невротическая наклонность порождает не только специфическую тревогу, но и специфические формы поведения, специфический образ себя и других, специфическую гордость, специфическую форму уязвимости и специфическое внутреннее сопротивление.

До сих пор мы упрощали проблему, предполагая, что у одного человека бывает только одна невротическая наклонность или сочетание родственных. Но, как уже отмечалось, склонность перекладывать ответственность за свою жизнь на плечи партнера часто сочетается с более общей потребностью в любви и привязанности и с наклонностью к ограничению своей жизни узкими рамками. Стремление к власти очень часто сочетается со стремлением к престижу, и оба этих стремления могут проявляться как две стороны одной и той же наклонности. Стремление к абсолютной независимости и самодостаточности часто переплетается с верой в силу разума и предвидения, благодаря которым можно управлять жизнью. В этих случаях сосуществование различных наклонностей не слишком усложняет картину: несмотря на то, что иногда те или иные наклонности могут сталкиваться (например, потребность в восхищении может сталкиваться с потребностью доминировать), их цели не слишком расходятся. Но это не значит, что здесь нет конфликтов — любая невротическая наклонность содержит в себе зародыш конфликтов. Но если эти наклонности родственны, то конфликты можно устранить путем вытеснения, избегания и т. п., хотя это и достигается большой ценой для индивида.

Ситуация кардинально меняется, если у человека развилось несколько невротических наклонностей, несовместимых по своей природе. Его положение тогда можно сравнить с положением слуги двух господ, отдающих одновременно противоположные приказания и ожидающих слепого повиновения.

Если уступчивость является для человека такой же навязчивой потребностью, как и абсолютная независимость, то он чувствует себя пойманным в капкан неразрешимого конфликта. И хотя он будет искать пути компромисса, конфликты неизбежны, ибо следование одним наклонностям будет постоянно препятствовать осуществлению противоположных. В такой же тупик человек заходит тогда, когда навязчивая потребность диктаторским образом подчинять своей воле других сочетается со стремлением опираться на них или когда потребность эксплуатировать других, служащая помехой продуктивности человека, столь же сильна, как и потребность вызывать восхищение. Фактически это происходит всегда, когда одновременно существуют противоположные наклонности.

Такие невротические «симптомы», как фобии, депрессия, алкоголизм, в конечном счете проистекают из внутренних конфликтов. И чем полнее мы это осознаем, тем менее будем испытывать искушение истолковывать такие симптомы буквально. Если они возникают в результате конфликта наклонностей, то совершенно бесполезно пытаться их понять, не осмыслив вначале лежащую в их основе структуру.

Теперь становится очевидным, что сущностью «невроза» является невротическая структура характера, а его узловыми пунктами — невротические наклонности, каждая из которых представляет собой своеобразное ядро этой структуры внутри личности, а каждая из этих подструктур тесно связана с другими. Понимание природы и сложности структуры характера представляет не только чисто теоретический интерес, но имеет также большое практическое значение. Между тем даже психиатры, не говоря уже о неспециалистах, склонны недооценивать сложную природу современного человека.

Хотя невротическая структура характера является более или менее жесткой, она все же ненадежна и уязвима из-за множества своих слабых мест — отговорок, самообманов и иллюзий. В бесчисленных пунктах, которые у каждого индивида различны, бросается в глаза его неспособность функционировать. Он может яростно доказывать, что все в порядке, не считая головной боли или отсутствия аппетита, но в глубине души чувствует, что что-то не так.

Но он не только не осознает источника беспокойства, но и заинтересован в том. чтобы оставаться в неведении, потому что, как уже говорилось, его невротические наклонности имеют для него определенную субъективную ценность. В этой ситуации есть две линии поведения: несмотря на субъективную важность своих невротических наклонностей, индивид может исследовать природу и причины недостатков, которые они порождают, или отрицать, что что-то не так или нуждается в изменении.

При анализе индивид придерживается обеих линий, из которых в разное время преобладает то одна, то другая. И чем более необходимыми являются для него невротические наклонности, чем более сомнительна их подлинная ценность, тем более яростно и жестко ему приходится их защищать и оправдывать. Подобную ситуацию можно сравнить с необходимостью правительства отстаивать и оправдывать свою деятельность. И чем более критикуют правительство, тем менее оно терпимо к критике и тем сильнее оно должно утверждать свою правоту. Эти самооправдания образуют то, что я назвала бы вторичными защитами. Их целью является не только защита тех или иных спорных моментов, но и сохранение невротической структуры в целом. Они как минное поле, созданное вокруг неврозов для их обороны. И как бы они ни различались в деталях, общим их радикалом является убеждение, что в принципе все хорошо, все в порядке и ничего не надо менять.

В соответствии с всеобъемлющей функцией вторичных защит порождаемые ими установки имеют тенденцию к генерализации, не оставляя тем самым открытой ни одной лазейки. Так, например, человек, покрывший себя броней непогрешимости, не только будет отстаивать свое стремление властвовать как справедливое, разумное и оправданное, но и будет неспособен признать — возможно, банальная мысль, — что поступает в чем-то не так или сомнительно. Вторичные защиты могут быть настолько скрыты, что обнаружить их удается только в процессе аналитической работы, или, наоборот, составлять черту, сразу обращающую на себя внимание в картине личности; их, например, легко распознать у человека, который всегда и во всем должен быть правым. Они не обязательно должны проявляться как черта характера, но могут принимать форму моральных или научных убеждений. Так, особое подчеркивание конституциональных факторов часто означает убеждение человека в том, что он таков «по своей природе», а потому ничего и не надо менять. Также значительно различается сила и жесткость этих защит. Например, в случае Клэр, к анализу которой мы будем обращаться на протяжении всей книги, они едва ли играли какую-либо роль. Но в других случаях они могут быть настолько сильны, что делают любую попытку анализа невозможной. Чем более человек намерен сохранить свой статус-кво, тем сложнее пробить его вторичные защиты. И хотя вторичные защиты различаются по прочности, силе и своим проявлениям, они — в отличие от многочисленных нюансов и оттенков невротической структуры характера как такового — представляют собой однообразные вариации на тему «все хорошо», «все в порядке», «ничего не надо менять».

Я бы хотела вернуться теперь к моему исходному утверждению, что невротические наклонности образуют узловой пункт психических расстройств. Это утверждение совершенно не означает, что невротические наклонности являются тем, что человек остро воспринимает именно как расстройство: как отмечалось выше, обычно он не отдает себе отчета в том, что они-то и являются движущими силами в его жизни. Это не означает также, что невротические наклонности представляют собой первоисточник всех психических расстройств: они сами являются продуктом еще более ранних расстройств, конфликтов в человеческих взаимоотношениях. Мое утверждение скорее заключается в том, что узловым пунктом всей невротической структуры является то, что я назвала невротическими наклонностями. Они обеспечивают выход из начальных затруднений, вселяя надежду, что, несмотря на нарушенное отношение к себе и другим, с жизнью все-таки удастся сладить. Но они порождают также множество новых расстройств: иллюзии о мире и о себе, уязвимость, внутреннее сопротивление, конфликты. Они одновременно являются способом разрешения исходных проблем и источником новых.

Глава 3

Стадии психоаналитического понимания

Знание невротических наклонностей и их скрытого смысла дает общее представление о том, что должно быть проработано в процессе анализа. Но, кроме того, желательно знать и последовательность, в которой должна быть проделана эта работа. Можно ли браться за решение проблем как попало? Не следует ли вначале понять отдельные элементы, прежде чем составные части мозаики не сложатся в понятную картину? Или, быть может, есть принципы, которые могут служить руководством в лабиринте предъявляемого материала?