Дмитрий Леонтьев - Очерк психологии личности Страница 12

Третья грань Я — психологическое Я. Оно включает в себя восприятие собственных черт, диспозиций, мотивов, потребностей и способностей и отвечает на вопрос «какой Я». Психологическое Я составляет основу того, что в психологии называют образом Я или Я-концепцией, хотя телесное и социально-ролевое Я тоже в него входят.

Четвертая грань Я — это ощущение себя как источника активности или, наоборот, пассивного объекта воздействий, переживание своей свободы или несвободы, ответственности или посторонности. Это то Я, которое является не представлением о себе, а некоторой первичной точкой отсчета любых представлений о себе, то Я, которое присутствует в формулах: «Мыслю — следовательно существую», «На том стою и не могу иначе». Его можно назвать экзистенциальным Я, поскольку в нем отражаются личностные особенности высшего, экзистенциального уровня, особенности не каких-то конкретных личностных структур, а общих принципов отношений личности с окружающим ее миром.

Наконец, пятая грань Я — это самоотношение или смысл Я. Наиболее поверхностным проявлением самоотношения выступает самооценка — общее положительное или отрицательное отношение к себе. Однако просто одним знаком самоотношение не опишешь. Во-первых, следует различать самоуважение — отношение к себе как бы со стороны, обусловленное какими-то моими реальными достоинствами или недостатками — и самопринятие — непосредственное эмоциональное отношение к себе, не зависящее от того, есть ли во мне какие-то черты, объясняющие это отношение. Нередко встречается высокое самопринятие при сравнительно низком самоуважении или наоборот. Во-вторых, не менее важными характеристиками самоотношения, чем его оценочный знак, являются степень его целостности, интегрированности, а также автономности, независимости от внешних оценок.

Все эти особенности самоотношения, накладывающие огромный отпечаток на всю жизнь человека, формируются родительским воспитанием. Позитивная самооценка, лежащая в основании внутренней свободы, создается любовью, а отрицательная самооценка, ведущая к несвободе, — нелюбовью. Целостное, интегрированное самоотношение, лежащее в основе ответственности, формируется личностно-пристрастным воспитанием, а мозаичное, противоречивое самоотношение, порождающее несамостоятельность, — безлично-формальным воспитанием и т. д.

Главная функция самоотношения в жизнедеятельности здоровой автономной личности — это сигнализация о том, что в жизни все в порядке или, наоборот, не все. Если мое самоотношение находится не на должном уровне — это для меня сигнал о том, что нужно что-то менять — но не в самоотношении, а в жизни, в моих отношениях с миром. Самоотношение, таким образом, является механизмом обратной связи, оно не является или, по крайней мере, не должно являться самоцелью или самоценностью. Но на деле бывает иначе. Главной целью для человека может стать сохранение положительной самооценки или избегание отрицательной любой ценой. В этом случае самооценка перестает отражать состояние реальных жизненных процессов и заслоняет от человека мир, а порой искажает его, если правдивая картина мира угрожает его самооценке. Активность человека в мире оказывается в этом случае лишь средством поддержания высокой самооценки. Но этот путь ведет в тупик. Высокая самооценка относится к таким вещам, которые могут быть доступны человеку лишь как побочный результат его активности, но ускользают от него, как только он пытается сделать их целью. В качестве других примеров можно, вслед за В. Франклом, назвать счастье и самоактуализацию. В другой связи Франкл напоминал о том, что назначение бумеранга — не в том, чтобы возвращаться к бросившему его, а в том, чтобы поразить цель. Возвращается только тот бумеранг, который не попал в цель. Слишком большое внимание, уделяемое человеком своему Я — признак того, что он не достиг успеха в реализации своих жизненных целей. «Если я хочу стать тем', чем я могу, мне надо делать то, что я должен. Если я хочу стать самим собой, я должен выполнять личные и конкретные задачи и требования. Если человек хочет прийти к самому себе, его путь лежит через мир».[26]

Вместо заключения

Давать какое-то обобщение сказанному неуместно по меньшей мере по двум причинам. Во-первых, изложение и без того было предельно сжатым и общим. Во-вторых, оно не представляет из себя какого-то завершенного куска, поддающегося закруглению. Напротив, оно противится закруглению и требует продолжать то, что было здесь только начато. «Очерк…» — это лишь начальное введение в проблемы личности, точка в котором поставлена условно, как, впрочем, почти в любой научной публикации. Многоточие было бы уместнее….

В заключение, для тех читателей, которые имеют профессиональный интерес к затронутым в «Очерке…» вопросам, приведу список основных публикаций, в которых отдельные вопросы получили более детальную проработку.

1. Трубицына Л.В., Леонтьев Д.А. Индивидуальность личности и индивидуальность характера // Психологические проблемы индивидуальности. Вып.2. — М., 1984, с. 36–40.

2. Леонтьев Д.А. Грани проблемы индивидуальности // Психологические проблемы индивидуальности. Вып.3. — Л.; М.,1985, с. 17–23.

3. Леонтьев Д.А. К проблеме детерминации индивидуально-стилевых особенностей // Когнитивные стили. — Таллинн, 1986, с. 42–46.

4. Леонтьев Д.А. Проблема смысла в современной зарубежной психологии (обзор) // Современный человек: цели, ценности, идеалы. Выпуск 1. — М., 1988, с. 73–100.

5. Леонтьев Д.А. Личность: человек в мире и мир в человеке // Вопр. психол., 1989, № 3, с. 11–21.

6. Леонтьев Д.А. Деятельность и потребность // Деятельностный подход в психологии: проблемы и перспективы / под ред. В.В. Давыдова, Д.А. Леонтьева. — М., 1990, с. 96–108.

7. Леонтьев Д.А. Человек и мир; логика жизненных отношений // Логика, психология и семиотика: аспекты взаимодействия / отв. ред. Б.А. Парахонский. — Киев, 1990, с. 47–58.

8. Леонтьев Д.А. Субъективная семантика и смыслообразование // Вестник Моск. ун-та, сер.14. Психология, 1990, № 3, с. 33–42.

9. Леонтьев Д.А. Осмысленность искусства // Искусство и эмоции: материалы международного научного симпозиума / под, ред. Л.Я. Дорфмана. Д.А. Леонтьева, В.М. Петрова, В.А. Созинова. — Пермь, 1991, с. 57–70.

10. Леонтьев Д.А. Жизненный мир человека и проблема потребностей // Психол. журн., 1992, т. 13, № 2, с. 107–120.

Комментарии

1

Пьецух В. Предсказание будущего. М., 1989, с. 278.

2

Allport G. Personality: a psychological interpretation. N.Y., 1937, p. 330–331.

3

Братусь Б.С. Психологические аспекты нравственного развития личности. М.: Знание, 1977, с.4.

4

Каттнер Г. Колодец миров. М., 1992.

5

Шибутани Т. Социальная психология. М., 1969, с. 447.

6

Ключевский В.О. Неопубликованные произведения. М., 1983, с. 239–240.

7

Ключевский В.О. Неопубликованные произведения. М., 1983, с. 49–50.

8

Мамардашвили М. Беседы о мышлении // "Мысль изреченная…" / под ред. В.А. Кругликова. М., 1991, с. 17.

9

Асмолов А.Г. Психология личности. М., 1990, с 355.

10

Гегель Г.В.Ф. Работы розных лет. М., 1971, т. 2, с. 26.

11

Maddi S.R. The search for meaning // The Nebraska Symposium on Motivation 1970. Lincoln, 1971, p. 137–186.

12

Frankl V.E. Der Wille zum Sinn. 2 Aufl. Bern, 1982, S. 116.

13

Лихтенберг Г.К. Афоризмы. — 2-е изд. — М., 1965, с. 159.

14

Спиноза. Этика, доказанная в геометрическом порядке. М.; Л., 1932, с. 99, 111.

15

Kelly G.A. The Psychology of Personal Constructs. N.Y., 1955.

16

Kelly G.A. The Psychology of Personal Constructs. N.Y., 1955, с. 512.

17

Берн Э. Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры. М., 1988, с. 211.

18

Франкл В. Человек в поисках смысла. М., 1990.

19

Adler A. What life should mean to you. London, 1980.

20

Толстой Л. Исповедь // Собр. Соч. в 22 тт. М, т. 16, 1983, с 147, 149.

21

Франкл В. Цит. раб.

22

Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. 2-е изд. М., 1977, с. 225.

23

Мамардашвили М. Как я понимаю философию. М., 1990, с. 63.

24

Зинченко В.П. Миры сознания и структурасознания // Вопросы психологии, 1991, № 2, с. 35.

25

Adler A. Studie uber Minderwertigkeit von Organen. Munchen, 1907.

26