Владимир Тараненко - Почерк, портрет, характер. Скрытая психодиагностика в практическом изложении Страница 12

Профессиональная каллиграфия (гр. kalligraphia — красивый почерк) — удел и по тем временам не очень многих, если, конечно, не судить о стиле письма по наградным листам. Впрочем, о «красивости» в почерке — чуть позже. Фактически во втором случае мы имеем дело с явным преобладанием формы над содержанием. Повторимся: общеобразовательная школа в этом плане очень постаралась. «Прилежный» и «хорошист» всегда отдавали душком казенщины и желанием привести все и вся «в норму». Сюда же можно отнести и такую учительскую оценку как «старательность». Тот, для кого смыслом стало получение одобрения за «старательно» и «прилежно» выполненную работу, подсознательно ушел от кардинальной реформы собственного почерка. А зачем? Если можно точно и правильно выполнять существующие инструкции и всегда иметь гарантированное поощрение. Таким образом, где-то в своей онтологии (греч. ontos — сущее, суть) оба варианта имеют общий корень происхождения, черпающий уверенность своего права на бытие в неукоснительном следовании внешним догмам. Однако ригидность установок стоит все же отличать от непродуктивного формализма.

Присмотритесь к приведенным ниже рис. 5.1а и рис. 5.1б и «почувствуйте разницу».

Слово «малина» в первом случае прописано очень жестко, все буквы сцеплены короткими, но хорошо продавленными «переходниками». Вариант второй (рис. 5.1б) помягче, соединения между буквами более растянуты, образуют даже какое-то подобие «петель», как на рис. 5.2.

Когда вы видите, что рука «не ленится» выводить все элементы соединения между буквами, значит, перед вами человек достаточно внушаемый, усваивающий только формальную сторону дела, а посему… недалекий. За последнее — ручаемся. Сохранить во взрослой жизни «школярские» привычки написания может только «незагруженная» рука, хозяин которой очень наивен и чересчур исполнителен. И не удивляйтесь, если при этом столкнетесь с повышенным самомнением: именно старательность в сочетании с недалекостью и порождает в данном случае подобный синдром. Разве мало «клерков» в нашей стране с гордо поднятым носиком и высокомерно взведенными бровками? Они владеют глубокой мудростью: «Не высовывайся, будь старателен, и с годами тебя тоже начнут уважать».

Куда напористей и агрессивней двигаются по карьерной лестнице индивиды с жестким стилем межбуквенного соединения, как на рис. 5.1а и рис. 5.3.

Здесь в полной мере — уверенность в силе системности, догмы, закона и всего того, что мы называем железной последовательностью. Здесь — воинствующий педантизм, для которого все, что случайно и наперед не объяснимо, то неправильно. В самом деле, жутковато слышать уверенно-угрожающий голос за кадром рекламного ролика, например о «правильном»… пиве. Того и гляди, по улицам замаршируют «правильные» люди. Кажется, это уже было. И, видимо, оттого невесело, когда все «правильно». Впрочем, спрос во все века на тех, кто поддается «правильной» обработке, был очень высок. Ведь приводные ремни любой системы принуждения — это все та же психологическая ригидность, жесткость, неукоснительность и при этом — ни малейшей тени внутренних сомнений. «Сначала выполни приказ, а уж потом сомневайся!» Увы, сомнения глушатся и вытесняются как непозволительная для собственной личности слабость.

Ригидный человек легко просчитываемый, его поступки нетрудно спрогнозировать заранее. Поставив капкан на его пути, можно точно знать время, когда он в этот капкан сунется. За «правильную последовательность» иногда приходится очень дорого платить. Кстати, сама природа обычно наказывает ригидных личностей: они болеют редко, но неотвратимо. Достаточно присмотреться, с каким напряжением прописаны строчки, чтобы это понять. Любая несвобода, в том числе и несвобода пишущей руки, загоняет энергию, словно зверя в клетку, где тот начинает бросаться на прутья, калеча себя. Так, от внутренней несвободы происходит глубинная трансформация личности, которая зачастую выражается таким вариантом почерка, как на рис. 5.4.

Обратите внимание на «выгнутость», «волнистость» написания букв, при этом продавка «переходников» очень сильная, слова напоминают неразрывное плетение из толстой гнутой проволоки. Именно так и пишут личности, у которых существует проблема самовыражения, которые обладают мощнейшей встроенной внутренней цензурой. «Комплекс несвободы» — вот как можно определить их внутреннее состояние. Рука непроизвольно искривляет буквы, чтобы сохранить комфортным самоосознание. Классическая психологическая проекция вовне затаенного синдрома. Наблюдая такого человека в жизни, вы сразу же заметите, а скорее почувствуете, дискомфорт в общении с ним из-за множества скрытых установок, многоплановости реагирования в откровенных ситуациях и всегда повышенной обидчивости (!). Последнее качество (обидчивость) глубоко укоренившееся, и здесь вы ничего не сможете поделать. Обвиняя внешнее окружение, индивид таким образом уходит от самокритики.

И еще один нюанс: он умеет приспосабливаться к вашим запросам, но рано или поздно потребует за это высокую цену. «Я пожертвовал многим, а ты…» — приблизительно так начнется разрыв дотоле близких отношений (если, конечно, такие отношения можно назвать близкими). В данном случае неизбежную расплату за усердие в «ломке самого себя» человек обязательно попытается сбросить вовне. А дотоле подспудно у него будет назревать недовольство. И совсем не важно, какие за этим последуют объяснения. С помощью анализа почерка истинную причину, надеемся, вы сможете узнать раньше.

Обратите также отдельное внимание на «остроту» или «покатость» таких букв, как «м», «н», «п», «т», «ш». Представьте их в виде частокола и прикиньте: перелезая через него, порвешь одежду, аль нет (рис. 5.5).

Чем острее, колючее буковки, тем жестче и несговорчивее человек, тем сильнее у него проявляется критичность, нередко доходящая до крайних пределов язвительности и «вредности». Такой субъект способен даже семейную гавань превратить в строевой плац, где шаг вправо-влево — дисциплинарный проступок. А вот на службе «мистеру Палкину» всегда хорошо: наш народ привык мягкость почитать за слабость и еще не скоро, наверное, у нас привьется вкус к «нормальной» жизни. В коммуникации — агрессивная недоверчивость, и прежде всего — ко всему непонятному и незнакомому. Чувство сопереживания, как и способность понять другого, видимо, таким людям просто неведомо.

Необходимо различать в подобном почерке остроту отдельно верха, или «спинки», букв «т», «м», «п», «н», «ш» и остроту их низа, или «подбрюшья», как, например, на рис. 5.6а-в.

Все три слова имеют существенные различия в аспекте графологического анализа. Вариант рис. 5.6а: острый верх и мягкий низ строчных букв; вариант рис. 5.6б: «спина» и «подбрюшье» строки одинаково острые; вариант рис. 5.6в (весьма редкий): верх мягкий, а низ острый. Как интерпретировать указанные различия, вам сразу станет понятно, если примете к сведению следующую схему анализа: верх — отношение к внешнему миру, так называемой зоне экспансии, а низ — отношение к себе и к своему личному пространству. Заметьте, речь идет не о выступающих отростках, а непосредственно о самой строке (назовем ее «основным фронтом» или «строчными буквами»). Расшифруем теперь более предметно все варианты, приведенные на рис 5.6.

Итак, в случае, представленном на рис. 5.6а, мы имеем дело с типичной самозащитой в жестко-агрессивной форме от внешнего окружения. При этом интимный (лат. intimus — самый глубокий, внутренний) мир личности вполне комфортен (мягкий низ). К «своим» — мягко и дружелюбно, к «чужакам» — рычанием и угрозами. Идеальный работник для службы безопасности, но в сферу маркетинга или PR-мероприятий его лучше не допускать. Жизненная философия избитая, но беспроигрышная. Вот только прогресса не предвидится: рано или поздно «чужаки» сомкнут кольцо фронтов… Тогда вполне возможно произойдет эволюция почерка от варианта рис. 5.6а к варианту рис. 5.6б. Тотальная облога и тотальная самозащита. Нереализованная агрессия развернется внутрь…

Нечто подобное описывает Гарри Гаррисон в отличном романе: «Неукротимая планета». Со средой еще можно как-то бороться, но с самим собой? Бегство в виртуальность не спасет, хотя зайти можно далеко. Как правило, люди с подобным почерком устраивают все тот же «строевой ад» для домочадцев и близких коллег по работе. Научите их расслабляться или отправьте сторожем на «заимку». Авось природа подлечит. Впрочем, есть еще одно предложение — «контролер» при тотальных «разборках» в период острого кризиса. Но опять же не давайте ему потом шанс развернуться, иначе кранты пославшему. Мрачноватый получается разговор, но что поделаешь: под солнцем место не только розам.