Кен Уилбер - Око духа. Интегральное видение для слегка сдвинувшегося мира Страница 12

Таким образом, эпистемологические критерии интегральных исследований, как и другие критерии достоверности знания, полностью основаны на эксперименте, накоплении данных и согласованном подтверждении.

К счастью, существует очень легкий способ упростить все это!

Я, мы и оно

Вы можете видеть все четыре этих в равной степени важных критерия достоверности или «типа истины» на Рис. 2. И вы, возможно, заметите, что в углах четырех секторов я написал слова «Я», «мы» и «оно». Дело в том, что каждый из этих секторов описан на другом языке. То есть все они имеют разную, но вполне обоснованную феноменологию и, следовательно, каждый из них описан на свойственном ему отдельном языке.

Так, события и данные в Верхнем Левом секторе описаны на языке «Я». События и данные в Нижнем Левом секторе описаны на языке «мы». А оба сектора с правой стороны, поскольку они имеют эмпирический и внешний характер, могут быть описаны на языке «оно». Таким образом, четыре сектора могут быть сведены к трем базовым сферам: Я, мы и оно.

Поскольку ни один из секторов не может быть сведен к другим, точно так же и ни один из этих языков не может быть сведен к другим. Каждый из них жизненно важен и формирует решающую часть вселенной в целом — не говоря уже о жизненно важной части всеобъемлющего понимания психологии и социологии человеческих существ. Вот лишь некоторые из важных составляющих этих трех основных сфер Я, мы и оно:

Я (Верхний Левый сектор) — сознание, субъективность, самость и самовыражение (включая искусство и эстетику); правдивость, искренность.

Мы (Нижний Левый сектор) — этика и мораль, мировоззрения, общий контекст, культура; межличностный смысл, взаимное понимание, правильность, справедливость.

Оно (Правая сторона) — наука и технология, объективная природа, эмпирические формы (включая мозг и социальные системы); пропозициональная истина (как в единичном, так и в функциональном соответствии).

Наука — эмпирическая наука — имеет дело с объектами, с «этими», с эмпирическими паттернами. Мораль и этика касаются «нас» и нашего межличностного мира взаимопонимания и справедливости. Искусство и эстетика касаются красоты, воспринимаемой глазами зрителя («я»).

Да, по существу это платоновские Добро (нравственность, «мы»), Истина (в смысле пропозициональной истины, объективных истин или «оно») и Красота (эстетическое измерение как оно воспринимается каждым «я»).

Кроме того, эти три сферы представляют собой знаменитые три мира, которые различает Сэр Карл Поппер — объективный (оно), субъективный (я) и культурный (мы). Многие, включая и меня самого, считают величайшим из ныне живущих философов Юргена Хабермаса, и три этих великих сферы в точности соответствуют трем критериям достоверности Хабермаса: объективной истине, субъективной честности и межличностной справедливости.

Огромное историческое значение имеет тот факт, что эти сферы обнаруживаются в чрезвычайно влиятельной трилогии Канта — «Критике чистого разума (объективная наука), «Критике практического разума» (нравственность) и «Критике суждения» (эстетическое суждение и искусство).

Три сферы проявляются даже на духовных уровнях развития. Приведем лишь один пример — Три Сокровища Буддизма, а именно: Будду, Дхарму и Сангху. Будда — это просветленный ум в любом и каждом чувствующем существе, «Я», которое есть «не-я», изначальное осознание, которое сияет из каждого внутреннего мира. Будда — это «Я» или «око» Духа. Сангха — это сообщество духовных практиков, «Мы» Духа. А Дхарма — это духовная истина, которая постигается— «Оно», «бытование» или «таковость» любого феномена.

Можно было бы привести десятки других примеров, однако, это общая картина великих сфер «я», «мы» и «оно». И это, очевидно, решающий момент для интегральных исследований, поскольку любая всесторонняя теория человеческого сознания и поведения захочет почитать и включать в себя все четыре сектора или просто три эти великие сферы, каждая из которых обладает собственным критерием достоверности и языком, полностью отличными от критериев и языков других сфер. Это просто еще один пример плюралистической, полимодальной и многомерной установки, которая служит отличительным признаком интегрального подхода, охватывающего все сектора и все уровни.

Плоский мир

Несмотря на жизнеспособность того, что мы могли бы назвать «Левосторонними» подходами интроспекции, интерпретации и сознания (подходами, которые отдают должное сферам «Я» и «мы»), в течение последних примерно трехсот лет на Западе со стороны современной науки (и исключительно «правосторонних» подходов) предпринимались настойчивые и основательные попытки полностью свести весь Комос к множеству «оно». То есть области «я» и «мы» были почти полностью колонизированы областями «оно» — научным материализмом, позитивизмом, бихевиоризмом, эмпиризмом и вообще объективистскими внешними подходами.

Весь этот «Правосторонний» империализм, который во многих отношениях стал отличительной чертой западной современности, известен, главным образом как, сайентизм, который я бы определил как убеждение, что весь мир может быть полностью объяснен на языке «оно». Это допущение, что все субъективные и интерсубъективные пространства можно без остатка свести к поведению объективных процессов, что внутренний мир человека, равно как и других живых существ, можно исчерпывающим образом описать как целостные системы динамически взаимосвязанных «оно».

Все мы знаем о вульгарном редукционизме — это сведение всех сложных сущностей к материальным атомам, что действительно грубо. Однако утонченный редукционизм гораздо более распространен, коварен и разрушителен. Утонченный редукционизм просто сводит каждое событие на Левой Стороне к соответствующему аспекту Правой Стороны. То есть утонченный редукционизм сводит все «я» и все «мы» к соответствующим им эмпирическим коррелятам, к множеству «оно». Разум сводится к мозгу, практика — к технике, внутренние состояния — к битам цифровых «оно», глубина сводится к бесконечным поверхностям, пересекающим плоскую и безжизненную систему; уровни качества сводятся к уровням количества, диалогическая интерпретация — к монологическому взгляду — короче говоря, многомерная Вселенная примитивно сводится к плоскому миру.

Но именно потому, что человеческие существа действительно обладают этими четырьмя разными аспектами — интенциональным, поведенческим, культурным и социальным — этот «научный» подход может выглядеть в высшей степени обоснованным, поскольку каждое внутреннее событие действительно имеет внешний коррелят. (Даже если я переживаю внетелесный опыт, он фиксируется в эмпирическом мозге!) И, таким образом, поначалу кажется вполне оправданным пытаться упростить поиск знания, допустив лишь эмпирические данные и объективное «оно».

Но когда вы, в конце концов, закончили сведение всех «я» и всех «мы» к простым «оно», превратили всё внутреннее во внешнее, все глубины — в блестящие поверхности, оказывается, что вы идеально выпотрошили весь Космос. Вы полностью лишили вселенную ценности, смысла, сознания, глубины и дискурса — и разложили ее, очищенную и высушенную, на анатомическом столе монологического наблюдения.

Сознание действительно становится призраком в машине, именно потому, что оно только что совершило самоубийство.

И, таким образом, мы заканчиваем знаменитым резюме Уайтхеда, касающимся современного научного мировоззрения (или утонченного редукционизма): «унылое дело, без звука, запаха и цвета; просто бесконечная и бессмысленная суета материального». К чему он, между прочим, добавлял: «Тем самым разрушена современная философия ».

Не помогает и то, что утонченный редукционизм зачастую «холистичен», поскольку такой холизм всегда носит внешний характер: целостные и динамически взаимосвязанные «оно»! Откройте любое руководство по теории целостных систем или описание новой холистической научной парадигмы, и вы обнаружите бесконечную дискуссию о теории хаоса, кибернетических механизмах обратной связи, диссипативных структурах, теории сложности, глобальных сетях, системных взаимодействиях, — и все это описано на процессуальном языке «оно». Вы не найдете ничего существенного об эстетике, поэзии, красоте, добродетели, нравственных склонностях, межличностном развитии, внутреннем озарении, трансцендентальной интуиции, этических побуждениях, взаимопонимании или феноменологии медитации (вот вам и весь «холизм»). Иными словами, вы найдете лишь одноцветный мир взимосвязанных «оно» даже без упоминания в равной степени важных и в равной степени целостных сфер «я» и «мы», субъективных и интерсубъективных пространств, которые и делают восприятие объективных систем вообще возможным.