Василий Колташов - ЭРОС и БЮРОКРАТИЯ Страница 12

Еще одним любопытным элементом описываемого эротического феномена выступает его оградительная роль в плоскости реальных контактов. Накладывая табу даже на фантазию с участием сексуально интересных знакомых, чиновник тем самым бессознательно устанавливает и другое табу - табу на настоящие личные отношения с этими людьми. Интересно, что данный «мастурбационный» механизм имеет большее распространение у представителей мужского пола - женщины чиновники чаще вообще запрещают для себя мастурбацию, а не только подобные фантазии.

Другой сексуальный комплекс «грязи» связан у чиновников с анальным сексом. Его в одинаковой степени испытывают представители обоих полов, неважно представляется гетеросексуальный или гомосексуальный контакт. Проявляясь в виде воображаемых людьми анальных половых актов, часто происходящих после упрашивания партнера (характер приносимой жертвы очень важен) ощущения стыда, страха и боли выступают едва ли важнейшим источником полового возбуждения. Секс, в представлении консервативной социальной среды, вообще не может быть отделен от этих болезненных чувств. Противоестественность же совершаемых в воображении сексуальных действий только усиливает садомазохистское удовольствие, как бы, выступая его главной привлекательной стороной. Также анальный акт у обоих полов является некой местью: бессознательной компенсацией за отсутствие девственности, за собственную «безнравственность» и «аморальность» партнера. Именно данный характер анального акта делает его одной из самых популярных в консервативной среде русских чиновников сексуальных представлений.

К особым моментам фантазий связанных с анальными контактами стоит отнести распространенную у мужчин потребность воображать, как женщина всовывает палец им в анальное отверстие, произнося «порочные» слова вроде: «Ну, теперь ты завелся грязный пес…» Женщины тоже испытывают интерес к подобной фантазии. Для них она выступает некой прелюдией к предстоящему, либо возможному, анальному акту. У мужчин не меньше распространена фантазия, в которых женщина овладевает ими при помощи искусственного члена. В этой картине находит свое выражение комплекс сексуальной вины перед женщиной и потребность мужчины в наказании за свои желания либо поступки. Как правило, данная фантазия распространена в отношении каких либо конкретных женщин, а не женщин вообще. Иногда в ней партнером мужчины выступает мать или сестра, чаще собственная подруга.

Близко к анальному сексу по своей «безнравственности» у чиновников находится и оральный секс. Долгие годы считаясь в патриархальном обществе чем-то морально неуместным для мужчины и постыдным для женщины, он и сегодня сохранил в наиболее консервативной социальной среде свои «врожденные» черты. Именно «аморальная» природа делает сексуальные фантазии с оральными ласками привлекательными для представителей государственной бюрократии. Форма этого эротического представления довольно проста. Выстраивается она из сочетаний минета и кунилингуса (реже используется анилингус), происходя чаще всего без особой детализации процесса - главное здесь не изощренность действия, а сам его «преступный» факт.

Мочеиспускание и испражнение, а также действия связанные с ними в сексуальном воображении чиновников, особенно это касается менее табуированной молодежи, занимают немаловажное место. Получая от подобных фантазий эротическое наслаждение, представители бюрократии редко осознают, что именно грязь и стыд как особый фактор данного вида воображаемых событий придают им притягательную и возбуждающую силу - вызывают через несексуальный, «спонтанный» физиологический акт некую санкцию на секс.

В фантазиях с мочеиспусканием, их субъект чаще всего не сам осуществляет физиологический акт, а оказывается его «жертвой». В представлениях чиновников-мужчин активную роль берет на себя писающая на них женщина. В этой фантазии также заключена некая подмена ролей, когда не мужчина выступает источником «оплодотворяющего потока», а роль эту берет на себя женщина. Превращаясь, таким образом, из главного действующего лица традиционного сексуального действа в объект женской активности, мужчина, как бы, ощущает себя женщиной. В подобных фантазиях у женщин (чаще всего бездетных) мочеиспускание на них мужчины бессознательно выражает потребность ощутить себя оплодотворенной: именно с актом «осеменения самки» связывает табуированное сознание санкцию на секс. Одновременное с этим унижение только усиливает желание.

Сексуальные представления с испражнением (либо поеданием испражнений) по характеру воображаемых в них действий похожи на фантазии с мочеиспусканием. Их главным и определяющим отличием является более сильный элемент «грязи» в рисуемых действиях. Воображая, таким образом, собственное нравственное падение чиновник эмоционально оказывается в зоне порока - там, где «мерзкий, но приятный» сексуальный контакт возможен. Подобные сцены характерны для представителей обоего пола (могут выражать любую сексуальную ориентацию) и не редко выступают прелюдией к вагинальному либо анальному акту. В ходе очищения организма происходит, как бы, удаление преграды для полового акта.

Важным, но не обязательным, другим «грязным» элементом сексуальных фантазий бюрократии является физическая грубость и брань. Выражая потребность в унижении и оскорблении (садомазохистскую природу личности), она выступает сильным возбуждающим ингредиентом воображаемой сексуальной картины. Сцены, в которых партнер (партнерша) унижает и бьет героя фантазии, принуждая его к сексу, наделе помогая преодолеть табу, возникают как у мужчин, так и у женщин.

Подглядывание - одна из самых известных в истории секса фантазий. Выражая мощные табу на открытость человеческого тела и связанные с ним прямые удовольствия, она широко распространена в среде наиболее нравственно задавленных представителей бюрократии. По своей внутренней структуре фантазия подглядывания состоит чаще всего из раздевания (возможно, кого-то из близко знакомых людей, иногда это детские воспоминания) и значительно реже из наблюдения за чужим половым актом. Присутствующий в ней сильный элемент фетишизма позволяет пронаблюдать, как велика, в отдельных случаях даже в воображаемой форме, связь полового возбуждения и вещей у чиновников.

Но как небыли бы разнообразны сексуальные фантазии бюрократии и как бы детально мы не останавливались на самых интересных из них, необходимо четко представлять себе, что, несмотря на все, русская бюрократия это, в основном, сочетание романтических натур, даже если ее романтизм фетишизирован и прагматичен. Цинизм этого реакционного по своему окрасу явления, только маскирующего сексуальное подавление, его кажущееся противоречие с материальными ценностями, все же подает нам тот вектор, отклоняясь от которого в самые неромантичные стороны мы получаем сексуальные фантазии бюрократии.

Фантазия - это не воплощенное желание, часто месть подавленных чувств и идей собственной слабости, собственным табу и страхам. Нередко вызываемые бессмысленностью жизни, ее пустотой, массой нереализованных запретных желаний, сексуальные фантазии чиновной касты наиболее ярко выражает ее душевное состояние непрерывного страдания, страха и злобы, стыда и разочарования.

[2.3.] Вымысел и реальность

Шеф и любовница секретарша - самая известная легенда о жизни управленческой касты. Но ее соответствие действительности далеко от идеала. В реальности бюрократии, связь начальника и подчиненной ему женщины в наше время является редкостью. И все же, она существует как форма супружеской измены либо просто организационно удобного удовольствия.

Заводить роман с собственной секретаршей считалось многие годы для высокопоставленных чиновников явлением вполне нормальным - так было в России начала 1990-х (в СССР подобная схема тоже практиковалась, являясь поводом для анекдотов). Потом, не в погоне за этикой, а ради достижения управленческих результатов, в моду вошла новая доктрина. Роман чиновники мужчины начали заводить не с собственной секретаршей, а с секретаршей коллеги, оставляя ему в свою очередь собственную подопечную. Но сага о начальнике и секретарше все еще жива. И кое-какие основания у нее все же есть.

«…Тогда я посадил ее нас стол, а она стала смотреть на меня, вроде, испуганно, робко обхватив мне шею… Я что-то ей говорил - не помню что. И вдруг прижавшись к ней начал мять ей грудь. Потом, прижавшись еще плотней, слегка приподнял короткую юбку. Она носила ее все это время, только возбуждая и раздражая меня… Моя рука скользнула под плотную ткань, и легко отстранив трусики я засунул в нее палец. Какая она была влажная и горячая! Но чувствовал я себя неловко, было ощущение, что она сама меня подталкивает…Больше на работе между нами ничего не было, мы все оговорили, она уволилась, и я стал платить ей отдельно: она только этого и хотела. Потом подарил машину… Жена, разумеется, ничего не знала…» - рассказывал о своем романе с молодой коллегой один государственный руководитель, не очень симпатичный полный мужчина средних лет. В этой истории все было обычно.