Богини: тайны женской божественной сущности - Джозеф Кэмпбелл Страница 12

колец деревьев. В результате некоторые даты европейской истории сдвинулись в более ранние исторические периоды, на 1000, а то и на 15 000 лет назад. Таким образом, самые ранние культы Богини в Европе датируются теперь 7000 лет до н. э. Мы не находим никакой столь же древней социальной организации или степени развития культуры в Индии вплоть до 2500 лет до н. э. Получается, что Европа опережает всех на 5000 лет, и это значительно меняет наши представления о мире.

Именно с такой точки зрения я хочу изучить самые ранние представления о возникновении Богини. В Римской империи, в золотой век Апулея, во II в. н. э. ее знали как Богиню со Множеством Имен. В классических мифах она фигурирует под именами Афродита, Артемида, Деметра, Персефона, Афина, Гера, Геката, как Три грации, Девять муз, Фурии и т. д. В Египте она предстает в образе Исиды, в древнем Вавилоне она – Иштар, у шумеров – Инанна, а у западных – Астарта. Все это – одна и та же Богиня, и прежде всего следует уяснить, что как всеобщая Богиня она имеет широкие ассоциации в системе культуры. В более поздние периоды эти ассоциации специализировались, и их разные функции стали прерогативой различных богинь.

Таким образом, в двух регионах Древнего мира впервые возникли культивация растений и одомашнивание животных: во-первых, в Юго-Восточной Азии, во-вторых – в Юго-Западной и Малой Азии. Первые города появились в Месопотамии и Египте. Многие годы велись ожесточенные споры о том, где появились первые центры земледелия и одомашненные животные, в Юго-Восточной или в Юго-Западной Азии. В конце XIX в. Лео Фробениус настаивал на том, что, по всей вероятности, впервые это произошло в Юго-Восточной Азии; Карл Сойер, антрополог из Университета Калифорнии, Беркли, поддержал его точку зрения в своей работе «Происхождение и распространение земледелия».[32] Сейчас развивается версия, что время начала развития земледелия, овощеводства и одомашнивания животных вдоль долин рек в Таиланде, Камбодже и Вьетнаме может быть датировано 11 000 лет до н. э. и даже раньше. Там люди занимались рыбалкой; вероятно, именно их женщины научились впервые выращивать растения, которые размножали не семенами, а черенками и отводками. Среди таких растений – пальма саго, таро и сладкий картофель (батат). Они приручили собак, свиней и кур.

Сократ перед тем, как принять яд, сказал своим друзьям: «Я должен принести петуха в жертву Асклепию». То есть он имел в виду, что должен принести петуха в жертву богу медицины. А петух пришел к нам из Юго-Восточной Азии. Я всегда говорил, что если куда-то можно привезти петуха, то туда же можно принести и новую идею.

Распространившись на территорию Южного Китая, в Абиссинию, районы Ближнего Востока и Европу, исходная форма земледелия изменилась. Стали использовать посадку семян и применять плуг для вспашки сельскохозяйственных земель. Первоначально при посадке растений использовался труд женщин и детей: сначала в земле выкапывали маленькую ямку и затем в нее высаживали черенки растений. Переход к новой форме сельского хозяйства с посевом семян напоминал сексуальный акт, и пахота стала считаться мужским занятием. В сущности, в древности в Месопотамии семена высевали сразу же во время вспахивания земли – словно следуя законам космоса, воспроизводя акт зачатия человека.

В этом регионе в основном одомашнивали овец и коз, а затем крупный рогатый скот, который со временем и стал преобладающим в хозяйстве. Их выращивали в горных местностях Северного Ирака, в Иране, Южной Анатолии (Турция) и Сирии.

Карл Сойер отметил, что вши, обитавшие на одомашненных свиньях, были принесены из Юго-Восточной Азии. Это еще одно из свидетельств влияния Юго-Восточной Азии на Европу.

Итак, различие между двумя системами, как в видах растениеводства, так и одомашнивания животных, сыграют решающую роль в отношении человека к Богине.

В Южной Турции, которую в древности называли Анатолия, есть равнина, где группа археологов под руководством Джеймса Мелларта проводила раскопки древнего города Чаталхеюк.[33] Это древнейший центр земледелия на Ближнем Востоке или даже в мире, внешне он напоминал южноамериканское пуэбло. Дома строились прямо один над другим, а заходили в них по приставным лестницам на крыше. Такое поселение невозможно без сельского хозяйства или овощеводства, там выращивали нечто напоминающее пшеницу. Основными домашними животными здесь были свиньи, собаки и крупный рогатый скот.

Значение поселения Чаталхеюк существенно возросло, когда Мелларт обнаружил здесь древнюю керамику, которая датировалась от 6000 лет до н. э. Там, где есть керамические товары, тут же возникает фигура Богини.

Завоевать маленькое поселение Чаталхеюк можно было, только разрушив его до основания. Примерно около IV тысячелетия до н. э. такие поселения обычно были окружены высокой стеной. Это дает основания предполагать, что сюда вторгались захватчики. Семиты с юга совершили набег из пустыни именно в тот период, когда начались захватнические войны. Первым великим завоевателем был Саргон I в 2350 г. до н. э. До нас дошли прославлявшие его победы тексты:

«Я овладел городом этого человека и убил всех его жителей. Я захватил город и того человека, и там тоже убил всех жителей, и захватил город другого человека, и убил всех в этом городе, а потом я омыл свое оружие в море».[34]

Рис. 9. Двойная Богиня (резьба на аспидном сланце, Турция, 6000–5800 гг. до н. э.)

Такое заявление – «Я омыл свое оружие в море» – повторяется ужасающе часто. Самое лучшее представление о том, что это было за оружие, можно получить, перечитывая Библию, Книгу Иисуса Навина и Книгу Судей.

В Чаталхеюке (5800 г. до н. э.) нашли крупный кусок аспидного сланца (рис. 9), где Богиня изображена в двух ипостасях. Обе ее фигурки расположены спина спиной друг к другу, одна женская фигурка обнимает мужчину, а другая – держит на руках ребенка. Это ключ целой мифологии, отражающей сущность женщины как силы, трансформирующей все вокруг. Она является тем промежуточным звеном, которое превращает семя в живое существо. Она принимает в себя семя прошлого и, благодаря обитающему в ее теле чуду, переносит его в будущее. Женщина – это трансформирующая сила, а мужчина – то, что подлежит трансформации; она служит посредником между отцом и ребенком.

Мысль о том, что ребенок – это новое рождение отцовской энергии, наводит на другую – что ребенок порождает сам себя. В «Божественной комедии» Данте в молитве святого Бернара к Деве Марии ей там отводится точно такая роль, и ее сын – это Отец Небесный, единый Бог в двух лицах. Отсюда и начинается Богиня.

О дева мать, дочь своего же сына,