Владимир Леви - Наемный бог Страница 13

Дело мое сейчас все это поглубже понять и, как мед в банки, запечатывать понимание в тексты.

Не могу избавиться от дурацкой надежды, что понимание даст прозрение, а прозрение переменит жизнь.

В безумном людском зоопарке сгущаются мерзость и мрак. Господь наш, как видно, в запарке, помочь бы ему — да вот как?Экранные львы и мессии, банкиры, жрецы новостей народу мозги замесили и ссорятся из-за костей.Иная ученая сука горазда и Богу наврать. Какая же к черту наука, когда умирать, умирать…Я выбрал планиду попроще: с больными закончив дела, шагаю в сосновую рощу послушать, как плачет смола, иголку осмыслить губами, ладонью погладить кору… А в сумке охапку бумаги таскаю как кенгуру.Живу — значит боль и неверность, пишу — значит жив и не прав… И снова исследую смертность и вечности ветреный нрав, а воздух лесной возвещает, что смысл мирозданья смолист, и тайну открыть обещает еще не исписанный лист…

Глава 2. Кольт в декольте

или жертва личностного роста

С давним моим собеседником, журналистом Георгием Игоревичем Дариным (ГИД) мы как-то прошлись по конкретике гипнопрактики, перелопатили прежние мои тексты, добавили новых…

ГИД спросил, можно ли подсчитать, сколько человек я загипнотизировал. Я ответил анекдотом. "Вы не знаете телефон Рабиновича?" — «Нет». — "Ну хотя бы приблизительно?.."

Можно ли убить под гипнозом?

ГИД. Как далеко может зайти гипнотическое овладение личностью? Реально ли преступное использование гипноза?

ВЛ — Вопрос этот пенился и кипел в Европе еще в позапрошлом веке, после нашумевших французских процессов об изнасилованиях под гипнозом. Выяснялось тогда, как правило, что одна из двух составляющих преступления прискорбно отсутствовала: либо гипноза не было, либо изнасилования.

Однако ни публику, ни гипнотизеров это не успокаивало. Последние стремились, естественно, доказать, что гипноз — безопаснейшее из чудес и не содержит в себе угрозы ничьей добродетели. Публика, как всегда, требовала сенсаций и соглашалась лишь с невозможным.

Вот эпизод из сеанса знаменитого французского гипнотизера Коке. (По записи очевидца.)

"Любая личность в гипнозе остается самою собой. Вы хотите доказательств?.. Смотрите: вот дама-сомнамбула. Она полностью подчиняется моей воле. Вот пузырек чернил. Я внушаю даме вылить чернила себе в декольте…

Смотрите: чернила уже льются, но мимо цели!.. И так будет всегда, она будет слушаться меня, но упорно промахиваться… Попробуйте теперь вы, молодой человек из зала, вылить остаток этих чернил на элегантное платье дамы, а я внушу ей, что это лучшие французские духи… Ха-ха-ха, пощечина, извините, все правильно!.."

…Дав той же даме в руку игральную карту и внушив: "Это нож", Коке приказывает: "Заколите меня". Внушение выполняется моментально: дама вонзает «нож» с яростью прямо в сердце гипнотизеру, и тот театрально падает. Дама стоит с каменным лицом. Коке поднимается и дает ей настоящий кинжал. Повторяет приказ. Дама замахивается и наносит удар, но кинжал выпадает у нее из руки. Дама падает, бьется в истерике.

— Как это понимать?..

— Для меня, проведшего не одну сотню гипносеансов, ясно, что эта дама была псевдосомнамбулой. Транс был поверхностным — расщепляющим сознание на две части: внушенную, «виртуальную» — и собственную. Такой подвид транса на массовых сеансах обычен для некоей части публики; как правило, впадают в него инфантильные истероиды. В гипнозе они получают искусственную свободу, как в детской игре, и всячески в ней разряжаются, отыгрываются, отрываются, что только не вытворяют, и иногда очень талантливо.

Одно дело убить понарошку, другое — всерьез. Настоящий транс захватывает психику целиком, до последних глубин. Сомнамбул все делает по-настоящему. Задача гипнотизера — только оформить внушение так, чтобы оно не показалось преступным; либо — произвести гипнотическое перевоплощение личности, вставить иное "я".

Германский врач Кауфман дал загипнотизированному пистолет, велел выйти на улицу и убить первого попавшегося полицейского. Внушение было выполнено немедленно. Патрон был холостым, полицейский не пострадал, но шуму поднялось много. Кауфмана привлекли к суду. Доктор настаивал, что его эксперимент имеет великое научно-историческое значение, ибо решает вопрос о возможности преступной гипнотизации положительно и служит предостережением для последующих поколений. Ему возражали: ваш эксперимент несерьезен, это просто психологическое хулиганство; у вашего испытуемого наверняка оставалась уверенность в том, что убийства произойти не может; его поступок диктовался верой в авторитет доктора, он не допускал мысли, что врач может толкнуть его на убийство.

"Вот именно, — отвечал Кауфман. — Мысли не допускал, а убийство совершить вполне мог".

Стоит иметь в виду и возможную примесь небезопасной телепатии… Сижу однажды в гостях в семье 14-летнего сомнамбула Шурика, которого я лечил гипнозом. У нас полный рапОрт… Напротив меня Шуриков папа, и я молча нечаянно замечаю, что лицом этот папа смахивает на козла. Вдруг Шурик громко, как бы ни с того ни с сего, изрекает: "Пап! Ты козел!"

В шоке все и сам Шурик. Один я знаю, кто виноват…

Кого можно загипнотизировать против воли

— Вы говорили, что внушение действует сильнее всего, когда оно незаметно, когда не воспринимается как внушение. И гипноз, говорили вы, может быть незаметным, и это гипноз сильнейший…

А можно ли загипнотизировать человека против его воли, насильственно, когда человек знает, что его гипнотизируют и сопротивляется?..

— Да, но смотря кого, кто, когда… Среднего школьника, лет от семи до тринадцати, любой заурядный гипнотизер загипнотизирует запросто при любом первоначальном сопротивлении. Подростка — уже труднее. Студента еще труднее. Солдата или милиционера — полегче. Депутата Государственной Думы — смотря какого…

Внушаемость людей очень различна, и количественно, и качественно, очень колеблема, переменчива. Много значат и возраст, и интеллект, и развитие личности, и характер, и здоровье, и жизненное положение человека, и социально-психологическая ситуация, и погода…

В двадцатых годах двадцатого века доктор Гейденгайм экспериментально гипнотизировал роту немецких солдат. Под страхом наказания начальство запретило им засыпать. Некоторые из солдат, процентов тридцать, все же уснули. Можно догадаться: впали в гипноз те, на кого сам приказ "ни в коем случае не засыпать" оказал внушающее воздействие: раз так приказывают, значит, о-о…

Одни заснули с испугу, другие, быть может, из внутреннего противоречия или даже подсознательного желания наказания. Сработал закон, который я изучил в специальных опытах и именую Законом Психостатистики.

Закон этот, весьма широкий и очень важный для бизнеса, культуры, политики и иных сфер, обеспечивает возрастание малого в большом, а в пределе — превращение малого в великое.

Если бы Гейденгайм гипнотизировал не роту, а взвод, запрет начальства сработал бы более эффективно. Еще надежнее он подействовал бы, если бы солдат было не более пяти, а если бы только трое — почти наверняка стопроцентно, то есть у гипнотизера, скорее всего, ничего не вышло бы. Зато полк дал бы Гейденгайму результат уже порядка шестидесяти процентов в его пользу.

Объясняется это не только тем, что люди с повышенной внушаемостью (гипнабельностью, вероготовностью) всегда составляют определенный процент населения и обнаружение их в большой массе статистически вероятнее, чем в малом числе. Дело еще и в том, что каждый загипнотизированный (и вовсе не обязательно спящий!..) воздействует своим состоянием на еще не загипнотизированных и сам по себе становится мощным гипнотизером, проводником единой внушающей воли.

Все это подлежит точному математическому расчету. Чем больше таких рассеивающихся-сливающихся проводников на единицу времени и пространства и чем больше численная масса аудитории, тем быстрее и сильнее идет в ней цепная реакция повышения внушаемости.

Вот зачем шоу-бизнесмены притаскивают на концерты очередной своей раскручиваемой звезды оплачиваемые команды клакеров — аплодисментщиков-крикунов, возбуждающих зал, а опытные организаторы массовых продаж устраивают из них спектакли, где первоначально процесс запускается подставными лицами, а затем уж идет, с нарастающим ажиотажем, сам по себе.

То же, в целом, относимо к организации любого массового процесса; множество частностей, различные тонкости я сейчас раскрывать не буду…

Таран для госбезопасности

— Ван приходилось преодолевать сопротивление гипнотизируемых?