Сергей Степанов - Приключения IQ, или Кто на свете всех умнее Страница 13

Принадлежность к группе с более низким средним IQ не должна вызывать ощущения обреченности у отдельного человека. Во–первых, его собственный IQ может оказаться выше среднего для его группы, во–вторых, его личная судьба может сложиться более успешно, так как между IQ и социальными успехами корреляция неабсолютна. И наконец, в–третьих, его собственные усилия, выразившиеся в получении лучшего образования, играют хотя и не решающую, но вполне определенную роль.

Тем не менее принадлежность к группе с более низким в среднем IQ создает серьезные проблемы, на которые трудно закрывать глаза. Доля безработных, низкооплачиваемых, малообразованных и живущих на государственное пособие, а также наркоманов и преступников существенно выше среди черного населения Америки. В немалой мере это определяется заколдованным кругом социальных условий, но не может не зависеть от их более низкого IQ. Чтобы разорвать этот порочный круг, а также компенсировать природную «несправедливость», американские власти ввели программу «позитивных действий», которая дает ряд преимуществ чернокожим, отчасти латиноамериканцам, инвалидам и некоторым другим меньшинствам, которые бы иначе могли подвергаться дискриминации. Хернстайн и Мюррей обсуждают эту непростую ситуацию, нередко воспринимаемую как расизм наоборот, то есть дискриминацию белых по цвету кожи (а также по полу, состоянию здоровья, по непринадлежности к сексуальным меньшинствам). У американцев популярна горькая шутка: «Кто имеет сейчас наилучшие шансы при приеме на работу? – Одноногая чернокожая лесбиянка!» Авторы книги полагают, что искусственное привлечение лиц с недостаточно высоким IQ к деятельности, требующей высокого интеллекта, не столько решает, сколько создает проблемы.

Что касается второго вопроса, то он представляется даже более существенным. Примерно с начала 60–х годов в США началось расслоение общества, выделение из него двух мало смешивающихся групп – с высоким и с низким IQ. Современное американское общество Хернстайн и Мюррей делят по познавательной способности (IQ) на пять классов: I – очень высокая (IQ=125–150, их 5%, то есть 12,5 миллионов); II – высокая (110–125, их 20%, или 50 миллионов); III – нормальная (90–110, их 50%, 125 миллионов); IV – низкая (75–90, 20%, 50 миллионов) и V – очень низкая (50–75, 5%, 12,5 миллионов). По мнению авторов, в последние десятилетия из членов первого класса сформировалась обособленная интеллектуальная элита, которая все в большей степени занимает наиболее престижные и высокооплачиваемые должности в правительстве, бизнесе, науке, медицине, юриспруденции. В этой группе все более возрастает средний IQ, и она все больше отгораживается от остального общества. Свою генетическую роль в этом обособлении играет предпочтение, которое проявляют носители высоких IQ друг к другу при заключении браков. При высокой наследуемости интеллекта это создает своего рода самовоспроизводящуюся касту из людей, принадлежащих к первому классу.

Искаженным зеркальным отражением привилегированной группы выглядит в США группа «бедных», состоящая из лиц с низкой познавательной способностью (V и частично IV классы, имеющие IQ=50–80). Они отличаются от средних классов, не говоря уже о высшем, в ряде отношений. Прежде всего они бедны (разумеется, по американским меркам). В значительной степени их бедность определяется социальным происхождением: дети бедных родителей, вырастая, оказываются бедными в 8 раз чаще, чем дети богатых. Однако роль IQ является более значимой: у родителей с низким IQ (V класс) дети становятся бедными в 15 раз (!) чаще, чем у родителей с высоким IQ (I класс). Дети с низким IQ значительно чаще бросают школу недоучившись. Среди лиц с низким IQ значительно больше и тех, кто не может, и тех, кто не хочет найти работу. Живут на государственные пособия (вэлфер) преимущественно лица с низким IQ. Средний IQ у нарушивших закон равен 90, но у преступников–рецидивистов он еще ниже. С IQ связаны и демографические проблемы: женщины с высоким IQ (I и II классы) рожают меньше и позже. В США все увеличивается группа женщин, которые еще в школьном возрасте заводят внебрачных детей, не ищут работу и живут на пособие. Их дочери, как правило, выбирают такой же путь, создавая тем самым порочный круг, воспроизводя и увеличивая низшую касту. Неудивительно, что по величине IQ они относятся к двум низшим классам.

Средний IQ у черных, поступающих в престижные университеты, ниже, чем у белых, так как согласно программе «позитивных действий» для них заметно ниже проходной балл. Однако, по мнению Хернстайна и Мюррея, это создает особые проблемы, так как черные и другие меньшинства с низким IQ учатся, естественно, хуже тех, у кого IQ выше, то есть белых, и это служит дополнительным фактором расового антагонизма. Эти проблемы сохраняются и после окончания университета, при поступлении на работу, где также действует система привилегий.

Авторы книги обращают внимание на те негативные последствия, к которым приводит усиленное внимание правительства и общества к низшим слоям общества. Стремясь достичь социальной справедливости и уменьшить различия в уровнях образования и доходов, американская администрация основное внимание и средства налогоплательщиков направляет на натужное и безнадежное подтягивание низших к высшим. Обратная тенденция существует в системе школьного образования, где программы ориентированы не на лучших и даже не на средних, а на отстающих. В США только 0,1% средств, выделяемых на образование, идет на обучение одаренных школьников, в то время как на подтягивание отстающих (с низким IQ) расходуется 92% средств. В результате качество школьного образования в США снижается, и математические задачи, которые в начале прошлого века задавали пятнадцатилетним школьникам, их сегодняшние ровесники решить не могут.

Таким образом, цель «Колоколообразной кривой» состоит совсем не в том, чтобы показать этнические различия в познавательных способностях, и не в том, чтобы продемонстрировать, что эти различия в основном являются генетически предопределенными. Эти объективные и многократно подтвержденные данные давно не составляют предмета научной дискуссии, хотя и встречают возражения со стороны политически ангажированных демагогов. Серьезно обоснованным и тревожным наблюдением является обособление в американском обществе двух «каст». Их изоляция друг от друга и степень выраженности их различий со временем увеличиваются. К тому же низшая каста имеет более выраженную тенденцию к активному самовоспроизводству, угрожая всей нации интеллектуальной деградацией (о чем нелишне задуматься радетелям повышения рождаемости любой ценой).

Вот таков американский опыт. И что тут перенимать? Тем более, что наша социально–экономическая, а главное – культурная ситуация принципиально иная. Американская интеллектуальная элита сумела стать элитой во всех отношениях и теперь не только может себе позволить, но просто вынуждена ради самосохранения заигрывать с низами – впрочем, вполне отдавая себе отчет, что тем в силу природной ограниченности выше своего потолка не прыгнуть. Наша интеллектуальная элита во все времена представляла собой слабую прослойку, тонко размазанную между верхами и низами и презираемую теми и другими. А если сегодня она еще и примется подпевать слащавым эгалитаристским фантазиям, то окажется окончательно раздавлена этими безжалостными жерновами. Нам бы сначала встать на ноги, как Америке. А для этого необходимо в первую очередь поощрять способных. Есть над чем задуматься. Тому, кто это умеет…

Семейный рейтинг ума: поровну или по–братски?

«Было у отца три сына. Старший умный был детина, средний был ни так, ни сяк, младший вовсе был дурак». Всем памятны эти строчки из популярной сказки, как, впрочем, ее неожиданный сюжет и мораль: парадоксальные, «дурацкие» решения жизненных проблем, которые находит младший сын, приводят его к такому успеху, который и не снился рассудительным старшим братьям. Примечательно, что преображение Иванушки–дурачка в Ивана–Царевича – традиционный фольклорный сюжет во всех частях света. Люди давно подметили: самый, казалось бы, умный зачастую оказывается не самым успешным и в итоге жизненного состязания проигрывает дурачку «не от мира сего». В чем разгадка этого парадокса, мы еще попробуем разобраться. А пока обратим внимание лишь на один, самый очевидный аспект этого сюжета, подмеченный народной мудростью, – неравномерное распределение умственных способностей в рамках одной семьи. С научной точки зрения, дети одних родителей являются носителями одних и тех же генов, и, если признать врожденную природу интеллекта, должны бы не сильно отличаться друг от друга умом. Даже переместив акцент на роль среды, приходится признать, что для родных братьев и сестер она практически одинакова, то есть их интеллект формируется в равных условиях и, соответственно, больших различий тут быть не должно. Однако они имеют место, и о том свидетельствуют не только плоды житейской наблюдательности, но и строгие статистические подсчеты.