Владимир Морозов - Язык эмоций и эмоциональный слух. Избранные труды Страница 14

Полученные результаты дают основание высказаться в пользу эволюционно-исторического подхода к решению вопроса о природе акустических средств эмоциональной выразительности пения. В общем виде эта идея была высказана еще Ч. Дарвином, который неоднократно обращался к пению человека как яркому примеру, иллюстрирующему средства выражения эмоций у человека и закономерности их формирования.

Есть все основания полагать, что даже в такой специализированной форме звукового общения между людьми, как пение, информативность, выразительность и надежность акустического кода той или иной эмоции определились, по-видимому, биологической значимостью (в процессе эволюции) эмоционального состояния, выражаемого голосом. В этом плане биологическая значимость эмоций страха, гнева и горя, возможно, была больше, чем радости. Поэтому эти эмоции, и особенно страх, как нам удалось показать, и характеризуются большим количеством отличительных акустических признаков по сравнению с эмоцией радости (таблица 1).

Есть основание связать особенности акустических средств выражения эмоций с особенностями физиологического состояния организма человека, испытывающего эти эмоции. Так, например, при горе (печали) происходит понижение физической и психической активности, наступает общее подавленное состояние, и все это находит свое отражение в структуре звука: падении его силы, увеличении фронтов и спадов звука, «плачущих» интонациях и т. п. При гневе, наоборот, в связи с общей активизацией психической и физиологической деятельности, повышением мышечного тонуса звук голоса становится сильным и резким (укорачиваются фронты и спады), «звенящим металлом» за счет подъема интенсивности высоких спектральных составляющих.

Один из немногих отличительных признаков радости – смещение вершины ВПФ в сторону более высоких частот, по-видимому, связан с характерной формой рта певца, поющего как бы «на улыбке». При этом ротовое отверстие увеличивается и растягивается в ширину, что и ведет, как это показано Фантом (Фант, 1964), к повышению частоты формантных максимумов.

Наконец, характерное для страха сильное увеличение пауз между словами, по-видимому, обусловлено в эволюционном аспекте необходимостью в состоянии страха не только издавать какие-либо сигналы, но и воспринимать сигналы от возможного объекта, вызывающего страх (состояние настороженности и прислушивания).

Наличие внутренней закономерной связи между характером звука голоса, выражающего ту или иную эмоцию, и физиологическим состоянием организма, испытывающего это эмоциональное состояние, по-видимому, является физиологической основой всеобщей понятности и своего рода универсальности основных средств выражения эмоций голосом, несмотря на огромное разнообразие как самих эмоций, так и акустических средств их выражения.

О практических аспектах исследований вокальной речи

Целью настоящего раздела является краткая иллюстрация практического применения полученных результатов в области вокальной педагогики, медицины и технических средств звукозаписи и воспроизведения вокальной речи.

1. Вокальная педагогика

1.1. Обоснование методов вокальной педагогики

Первое прикладное значение биофизических исследований вокальной речи состоит в том, что они, развивая теоретическую базу вокальной педагогики, обосновывают ее практические методы. Теоретические основы вокальной педагогики еще очень зыбки: существует множество эмпирических методов, применяемых путем проб и ошибок. К сожалению, эти «пробы» и «случайные ошибки» нередко приводят к печальным последствиям. Прогрессивный советский вокальный педагог М. Л. Львов писал по этому поводу: «Случайность в работе советского педагога-вокалиста нередко ведет к тому, что студент расплачивается за нее своим голосом, своими мечтами и надеждами, всем своим будущим в искусстве. Случайность может превратить общественно полезную деятельность педагога-вокалиста во вредную, наносящую ущерб интересам государства. Есть разного рода случайности. Одни проистекают от невежества и отсутствия ясных методических принципов. Но есть случайности, которые педагог мог бы избежать, если бы чаще обращался к науке и там искал объяснения фактов, с которыми он как педагог сталкивается» (Львов, 1964, с. 9–10).

Продолжая мысль М. Л. Львова, нам хочется привести лишь один характерный пример. Вокальный педагог Н. из самодеятельности, в прошлом певец, признался, что в течение всей своей многолетней певческой практики на сцене считал звонкий призвук в своем голосе большим вокальным дефектом (свист в горле, как он выражался) и всячески пытался от него избавиться (смягчить голос, по его словам). Есть основание полагать, что в его голосе была хорошо выражена высокая певческая форманта, которая, как нами показано, определяет коэффициент звонкости голоса и от которой певцу Н. удалось, по-видимому, в конце концов избавиться. Впрочем, это не представляло бы столь большого зла, если бы не то, что, став педагогом и следуя своим «теоретическим» представлениям о голосе, Н. передавал свою ошибку ученикам и, надо полагать, «избавил» от высокой певческой форманты не одного своего ученика. Ознакомившись с нашими исследованиями по спектру вокальных гласных и послушав звучание голоса с удаленной высокой певческой формантой, он понял ее важную роль в эстетических свойствах голоса и свою ошибку – неверные теоретические принципы.

В связи с этим случаем невольно вспоминается известный афоризм: «Нет ничего практичнее хорошо обоснованной теории». Нам представляется, что именно в хорошо обоснованной теории и нуждается более всего современная практика вокального искусства, ибо успех обучения зависит, прежде всего, от того, насколько теоретически правильно представляет себе педагог процесс вокального звукообразования. Экспериментально-теоретическому исследованию этих процессов посвящена и монография (Морозов, 1977а).

1.2. Разработка объективных критериев вокально-технического совершенства певца

Опытным вокалистам известно, что художественно-эстетическое мастерство певца формируется в результате приобретения вокально-технического мастерства (Лисициан, 1961; Шпиллер, 1972). Хорошо выразила эту мысль известная певица и вокальный педагог Матильда Маркези, которая сказала, что каждое искусство слагается из двух частей: технико-механической и эстетической, и «тот, кто недостаточно подготовлен для преодоления трудностей первого рода, никогда не будет в состоянии достигнуть совершенства во второй, будь он хоть гений».

До настоящего времени вокально-технические данные певца (так же как и художественно-эстетические достоинства его пения) оцениваются на слух, т. е. субъективно, и потому нередко служат причиной разногласий среди педагогов. «Успех развития голоса певца заключается в ухе педагога» – гласит известная пословица. Но, как не менее известно, уши бывают разные. Отсюда и разногласия.

Между тем полученные в результате биофизических исследований данные о певческом голосе и механизмах его образования уже сегодня дают возможность разработать объективную, научно обоснованную систему оценки вокально-технического совершенства певца. Как показали исследования, это совершенство складывается из многих показателей: акустических, физиологических, психологических. Монография в значительной мере посвящена изысканию этих показателей и их обоснованию. Наряду с акустическими показателями (тембр, сила, полётность, вибрато, помехоустойчивость, разборчивость), характеризующими звук певческого голоса, в монографии исследованы некоторые физиологические показатели, характеризующие сам процесс образования звука (устойчивость к действию акустических помех, особенности вибрации резонаторов), и ряд психологических показателей (эмоциональная выразительность голоса, эмоциональная восприимчивость).

Поскольку о каждом из этих показателей шел подробный разговор в соответствующих разделах монографии, мы не будем их комментировать и лишь проиллюстрируем возможность их практического применения некоторыми примерами.

1.3. Объективный контроль за развитием голоса певца в процессе обучения

Объективные критерии могут быть применены в помощь педагогу для оценки вокально-технического развития певца в процессе его обучения. Так, например, измерения коэффициента звонкости голоса (см. 1.8) у одного и того же студента, проведенные за сравнительно продолжительный срок, показали, что при успешном обучении, когда акустические качества голоса улучшаются, коэффициент звонкости возрастает. На втором курсе Ленинградской консерватории бас Н. Охотников имел Kзв =18 %. На пятом курсе Kзв возрос у него до 30 %. К этому времени Охотников под руководством своего педагога И. И. Плешакова достиг больших успехов и был удостоен звания лауреата Всесоюзного и Международного конкурсов вокалистов. Улучшение голоса певца в процессе обучения можно было констатировать и на слух. Однако измерение коэффициента звонкости дало объективный и притом количественный показатель степени этого улучшения.