Александр Лоуэн - УДОВОЛЬСТВИЕ: Творческий подход к жизни Страница 16

Любая цель сама по себе создает чрезвычайную ситуацию, поскольку в ней не было бы никакого смысла, если бы она не бросала вызов и не вынуждала бы действовать, Однако постановка задач и целей является также функцией творческого процесса. Как только идея кристаллизовалась в концепцию, формулируется цель, которая выражает концепцию в соответствующей форме. Постановка целей является также частью принципа реальности, который под управлением эго модифицирует принцип удовольствия. Принцип реальности гласит, что индивид способен отложить немедленное получение удовлетворения или претерпеть боль ради получения большего удовольствия в будущем. В сущности, принцип реальности — не что иное, как иная формулировка творческого процесса. В обоих случаях более полное удовольствие и наслаждение жизнью видятся как результат усилий, требующихся для достижения цели. Если, однако, утратить такое видение реальности, то цель становится бессмысленной.

Для огромного числа людей достижение целей становится критерием жизни. Не успела реализоваться одна цель, как немедленно возникает другая. Каждое достижение дарит момент трепетного удовлетворения, которое в скором времени увядает, требуя постановки новой цели: новую машину, дом получше, больше престижа, больше денег и так далее. Наша культура одержима достижениями. Стремясь постоянно к цели, живя в состоянии стресса, люди неизбежно сталкиваются с такими последствиями, как высокое давление, язвы, напряжение и тревожность. Мы гордимся своей энергичностью, забывая при этом, что каждый рывок вперед требует активации симпатоадреналовой системы.

Не всякая цель требует отсрочки удовольствия. Мы уже убедились в том, что состояние напряжения само по себе может быть удовольствием, если имеет перспективу разрядки и реализации лежащей в его основе потребности. Предвкушение удовольствия становится источником приятных переживаний. В этих условиях необходимое усилие дается легко и спокойно, работа продвигается гладко и движения тела сохраняют высокую степень координации и ритмичности. Разумеется, все это приносит удовольствие. Однако действовать в такой манере возможно лишь тогда, когда отсутствует давление, нет чувства безысходности, когда деятельность важна не меньше, чем цель, и когда последняя не доминирует над средствами. Мы живем не для того, чтобы создавать, мы создаем для того, чтобы жить. Чрезмерная озабоченность целями и их достижением свойственна людям, испытывающим страх перед удовольствием.

Боязнь удовольствия

Когда речь заходит о страхе перед удовольствием, то это может показаться нонсенсом. Как можно бояться того, что желаемо и благотворно? И все же многие люди избегают удовольствия; у одних в ситуациях наслаждения развивается острая тревога, другие даже испытывают боль, когда приятное возбуждение становится слишком сильным. Как-то раз во время лекции на эту тему один из студентов задал вопрос: «Как вы объясните фразу «Приятно до боли»»? Я тут же вспомнил о замечании, сделанном одним пациентом: «Это хорошая боль». Всем известен факт, что некоторые люди находят в боли удовольствие. Эта с виду мазохистская реакция требует некоторого объяснения.

Представим себе человека, мышцы которого затекли от длительного нахождения в одном положении. Вытягивать занемевшие мышцы больно, и все же, поскольку тем самым человек восстанавливает кровообращение, у него возникает приятное чувство. Другой пример — когда человек выдавливает фурункул на теле, чтобы ослабить давление. Процедура болезненная, однако, как только фурункул вскрывается и его содержимое изливается наружу, возникает чувство удовлетворения. В обоих случаях удовольствие происходит из разрядки напряжения, которой нельзя было бы достичь без испытания боли. Почти любой визит к врачу, особенно к дантисту, не обходится без боли, однако она добровольно принимается ради улучшения самочувствия. Поддержание боли в интересах удовольствия объясняется принципом реальности. В этом нет ничего мазохистского. В конечном счете мы стремимся к удовольствию, а не к боли.

Схожа мотивация сексуального мазохиста, который получает удовольствие от побоев. Боль ему необходима, чтобы освободиться от давления. Его тело настолько зажато, а мышцы ягодиц и таза так напряжены, что сексуальное возбуждение, которое проходит через гениталии, не обладает достаточной интенсивностью. Нанесение побоев, помимо своего психологического значения, помогает снять напряжение и расслабить мышцы, высвобождая поток сексуального возбуждения. Райх в своем исследовании мазохизма установил, что мазохист не заинтересован в боли как таковой, а стремится к удовольствию, которое становится доступным через боль.

Мазохиста от нормального человека отличает эта постоянная потребность в боли, позволяющей испытать удовольствие. Снова и снова он прибегает к одним и тем же болезненным состояниям в отчаянных попытках получить удовольствие. Он не учится на собственном опыте и его подход нельзя считать творческим.

Мазохистское поведение в большей степени мотивировано желанием получить одобрение, чем жаждой удовольствия. Одобрение требует подчинения, которое является для мазохиста необходимым условием испытания удовольствия. Лежащая в основе личности мазохиста установка подчинения подрывает любую творческую деятельность. В свою очередь покорность вынуждает его к провокатив ному поведению, чтобы навлечь на себя наказание. Если не разрешить глубоко укоренившиеся и преобладающие в его личности вину и страх, то мазохист будет продолжать двигаться по этому порочному кругу, постоянно ища боли ради получения удовольствия, но в результате находя больше боли, чем удовольствия.

Важно обратить внимание на то, что травмы не всегда воспринимаются как болезненные в момент их получения. Часто порез, нанесенный острым ножом, некоторое время не ощущается, пока резкая боль волной не нахлынет на пораженный участок. Порез ножом вызывает локализованный шок, из-за которого травмированная часть тела на короткое время немеет. То же самое случается и при психологических травмах. Оскорбительные слова далеко не всегда воспринимаются нами как таковые в момент их произнесения. Боль обиды приходит позднее, и тогда мы реагируем приливом гнева. Возможно, оскорбление просто застало нас врасплох, и мы были не готовы отреагировать. Подобная интерпретация, тем не менее, не объясняет запоздалой реакции на физическую боль.

Боль, как и любое другое чувство, является восприятием движения. В противоположность удовольствию, когда движение происходит плавно и ритмично, характер движения, вызывающего боль, прерывист, конвульсивен и неравномерен. Порез причиняет боль до тех пор, пока не будут выстроены новые каналы, которые позволят крови течь свободно через травмированную область. Тогда боль утихает. Оскорбление болезненно, поскольку вызывает гнев, который не может получить немедленного выражения. Высвобождение гнева успокаивает боль. Пока не восстановлен нормальный поток чувств, имеет место давление (движущая сила или энергия скапливается из-за препятствия), и это давление, или напряжение, воспринимается как болезненное.

Лучшей иллюстрацией такой концепции боли может послужить состояние обморожения. Процесс обморожения обычно происходит безболезненно, но процесс восстановления мучителен. Получивший обморожение человек может совершенно не подозревать о своем состоянии, пока не войдет в теплую комнату. Только после этого возникает боль, которая усиливается по мере восстановления кровообращения в замерзшей конечности. Таким образом, боль при обморожении возникает вследствие нарастающего давления, когда несущие энергию жидкости тела, кровь и лимфа, пытаются пробить себе дорогу в замерзшую конечность.

Боль — это предупреждение, сигнал опасности. В случае обморожения она предупреждает нас о том, что процесс размораживания должен происходить постепенно, во избежание необратимого повреждения тканей. Если возникнет слишком высокое давление, то сжавшиеся, замерзшие клетки взорвутся, что приведет к некрозу пораженной части тела. Лечение обморожения требует постепенного повышения температуры, позволяющего избежать этой опасности. Но даже при неукоснительном соблюдении всех правил, полностью избежать боли невозможно, если мы рассчитываем на полное восстановление функции.

Страх удовольствия является, в сущности, страхом боли, которая неизбежно возникает, когда распространяющийся импульс встречает на своем пути преграду. Райх описывал мазохистский страх удовольствия как страх взорваться, если возбуждение станет слишком сильным. Чтобы лучше понять это утверждение, мы должны рассматривать индивида, тело которого зажато и напряжено, как находящегося в состоянии, сходном с обморожением. Он застыл в своей неподвижности и отсутствии спонтанности. Испытывая удовольствие, он находится под воздействием теплоты, которая вызвана притоком крови к периферии тела в результате деятельности парасимпатических нервов. Его тело стремится к расширению, но испытывает боль, когда встречает сопротивление страдающих хронической спастичностью мышц. Ощущение может даже быть пугающим. Индивид чувствует, что вот-вот взорвется или «распадется на части». Его первый импульс — поскорее выбраться из ситуации.