Нарративная практика. Продолжаем разговор - Майкл Уайт Страница 16

такие как психология, социология, медицина и психиатрия, становятся инструментами, побуждающими людей постоянно выносить нормативные суждения о себе и о других – сравнивать реальную жизнь с нормами «продуктивной и аутентичной» жизни. Эти сконструированные нормы базируются на неких представлениях о человеческой природе, которые объявляются истинными, они же определяют приоритетные категории идентичности.

Нас подталкивают к тому, чтобы мы использовали эту «правду о человеке» как стандарт для приведения себя в соответствие: мы считаем себя обязанными постоянно оценивать себя и свою жизнь; мы стараемся всеми способами уменьшить разрыв между нами (нашим местонахождением на разнообразных континуумах и шкалах достижений) и «нормой». Нам внушают, что в результате подобных «дисциплинирующих» практик мы можем стать независимыми, автономными, сепарировавшимися и т. д. Именно эти континуумы нормы и патологии, нормальности и ненормальности, успешности и «лузерства» являются инструментами современной власти, поскольку они ранжируют людей, заставляют их все время задавать себе вопрос, не отстали ли они в своем саморазвитии.

Поднимите руку те, кто никогда не сравнивал себя со сконструированными нашей культурой нормами! Остальные, скажите: проходили ли вы когда-нибудь личностные тесты и тесты достижений? Пытались ли соотнести себя с той или иной типологией, разобраться, насколько вы соответствуете тем или иным идеалам? Пользовались ли какими-нибудь шкалами для понимания себя, вписывали ли вы себя в ту или иную табличку? Именно благодаря этим технологиям, явно и неявно присутствующим в самых разных сферах нашей жизни, люди стараются жить так, как это принято в современной западной культуре, они вовлекаются в воспроизводство таких способов жизни, которые придают им хоть капельку нормативной ценности.

Иначе говоря, нормативное суждение – ключевой аспект современной власти. При этом формулируются тезисы о жизни и идентичности, которым приписывается статус истинности. Эти тезисы формируют стандарты, которым люди стремятся соответствовать, в результате их легко вовлечь в изучение того, «как правильно жить», «как стать успешным».

Порождающие же эти стандарты гуманитарные дисциплины становятся вездесущими и популярными. Ведь, помимо прочего, они еще и предлагают методики приведения себя в соответствие этим нормам. Речь идет о техниках саморазвития, личностного роста, самоконтроля, самодостаточности, самоактуализации, обретения цельности и аутентичности и т. д.

Техники социального контроля навязывают взгляд на жизнь сквозь призму континуумов и классификаций, лишающих человека возможности воспринимать что-то, что в них не вписывается; они требуют вкладывать силы и время в приведение себя в соответствие нормам. В результате происходит эрозия сообществ, эрозия человеческих взаимоотношений, навязывается представление о людях как об отдельных индивидах, которые ориентируются не на сообщество, не друг на друга, а на норму и на соответствие ей. Таким образом современная власть, представляющая собой не что иное, как власть дисциплинарного общества, производит изолированных индивидов.

Поскольку властные отношения проникают всюду и они всепронизывающи и вездесущи, то и противодействие им можно обнаружить повсюду – например, в окружении каждого из вас есть люди, которые отказываются жить так, как это принято в «приличном» обществе. Обычно их поведение принимают за проявления личностной несостоятельности, за неспособность опираться на себя, их не считают «настоящими мужчинами», «истинными женщинами», «реальными взрослыми» и т. п.

Можно посмотреть на способы, которыми власть пытается управлять нами, как на приглашения, от которых мы, в принципе, можем отказаться. Мы предлагаем поисследовать, как это можно сделать. Возьмем, к примеру, тезис о необходимости постоянного саморазвития, движения исключительно вперед и ввысь. Любой человек, всмотревшись в свою жизнь, увидит в ней ошибки, неудачи, может быть, даже несчастья и неспособность достичь желаемого – и все это может быть воспринято не как промахи, а как уникальные результаты, точки входа в «пересочинение истории своей жизни».

Современная власть не монолитна, а мультицентрична, она распылена, она присутствует во всех сферах жизни. Мы все так или иначе вовлечены в нее, мы воспроизводим ее, но это не повод для отчаяния. Мы имеем возможность увидеть, как власть нормирующих убеждений реализуется в нашей конкретной жизни, назвать эти технологии, определить их влияние на нас, – и перед нами возникает бесконечное количество возможностей их ниспровергнуть.

Глава 2. Поворотные моменты в развитии нарративной практики, значение этики[22] в работе терапевта

В этой главе я размышляю о поворотных моментах своей практики. Когда я стал вспоминать события и переживания, которые можно считать определяющими, меня захлестнул поток воспоминаний. Всему отдать должное невозможно, поэтому я выбрал всего несколько тем – самых для меня важных:

– записывающие устройства: новые возможности для рефлексии;

– инверсия заботы: помощь от тех, кто обратился за помощью;

– голоса коллег: обратная связь;

– привлечение внешних свидетелей: расширение аудитории; – личностная и общественная этика.

Записывающие устройства: новые возможности для рефлексии

Начну я с рассказа о том, какую роль сыграли технические устройства в развитии моей практики. С самого начала моего знакомства с семейной терапией мне очень импонировала в ней традиция записывания терапевтических бесед, пересматривания этих записей и последующей рефлексии. Я и сейчас, по прошествии многих лет, считаю эту традицию очень полезной.

В семидесятые годы я начал записывать некоторые свои беседы с людьми, обращавшимися за помощью, на аудио-, а потом на видеокассеты. Среди прочего, эта технология дала мне возможность ощутить преимущества ретроспективного анализа: я смог дистанцироваться от непосредственного опыта и увидеть и услышать то, что в любом другом случае было бы недоступно для меня (однако необходимо признать, что вместе с тем я испытывал изрядную неловкость). На протяжении своей работы я систематически обращаюсь к этой практике и всегда предвкушаю возможность переслушать или пересмотреть записи своих бесед с людьми, обращающимися за помощью, и чему-то научиться на собственных ошибках и упущениях.

Именно в ходе переслушивания и пересматривания записей я смог занять рефлексивную, отстраненную позицию, выйти из потока переживаний внутри терапевтических бесед, услышать и увидеть то, что иначе я не смог бы заметить. Несомненно, это создало возможности для возникновения поворотных моментов в моей работе.

Терапевтическая беседа: направления расспрашивания

Каковы эти поворотные моменты? В первую очередь, именно пересматривая записи, я стал отчетливее представлять, в каких направлениях может двинуться терапевтическая беседа, и как это может происходить. Непосредственно в ходе работы я этого не видел. Возвращаясь к беседам с конкретными людьми, неоднократно прослушивая их, я ощущал, что мой интерес к ним возрастает, я стал замечать тонкие, не замечаемые ранее следы их жизненных историй.

Это вдохновило меня развивать нарративные практики в сторону большей панорамности восприятия, создания возможностей для восприятия жизни в более широком контексте и обнаружения новых направлений движения.

Слушая и пересматривая записи, я возвращаюсь в позицию ученика. Мое ученичество никогда не заканчивается: я принимаю, признаю и ценю тот факт, что всегда