Инесса Ципоркина - Психологическая зависимость: как не разориться, покупая счастье Страница 19

6) мифомания — навязчивое фантазирование, стремление к устному сочинительству (в отличие от графомании, связанной с письменным сочинительством, но относящейся не к психологическим зависимостям, а к психическим расстройствам), невзирая на произведенное мифоманом негативное впечатление;

7) интернет-зависимость — это пристрастие часто объединяют с пристрастием к компьютерным играм, хотя в некотором плане оно больше походит на игроманию;

8) игромания — тяга к азартным играм, самая сильная из эмоциональных зависимостей, считается практически неизлечимой.

В юности яркие, сильные переживания ценятся чрезвычайно высоко. Все прочие достижения им «не конкуренты». Поэтому острые ощущения легко превращаются в цель. А средств для достижения этой цели у человека, «выбирающего житье», не так уж много. И самое популярное — это допинг. Химический, информационный, эмоциональный. Если принять что-нибудь «бодрящее» или, наоборот, «расслабляющее», или накрутить себя до синих веников и зеленых чертей, или еще как-то «расширить восприятие» — глядишь, и словишь кайф. Да, все эти методы чреваты потерей независимости личности. Подсознание доминирует, сознание слабеет, внутренний Ребенок крушит все вокруг, Родитель ворчит, Взрослый безмолвствует… Ну и что? Зато какая вечеринка! Тут уж не до гармонического развития. Лишь бы крышу тайфуном не снесло. Человек не подозревает, скольких возможностей и способностей он лишится, если подобные «вечеринки» войдут у него в привычку.

Базовые, жизненно необходимые способности к общению, к эмпатии, к адекватной оценке себя и внешнего мира, к ответственности, к самостоятельности, к самоконтролю — вот каких навыков мы лишаемся в погоне за удовольствиями. Причем речь именно об удовольствиях, а не об удовлетворении важных потребностей. Наоборот: высшие потребности оказываются в забросе и пребывают в подавленном состоянии годы и годы. А им на смену приходят абстиненция и толерантность. То есть психологическая зависимость. Чтобы понять, чем мы рискуем и что теряем, нужно переключиться с бесконечной погони за очередным острым ощущением на нелегкое дело познания и развития себя — как личности, как интеллектуальной (и эмоциональной) единицы. Но, честно говоря, многих останавливает лень, страх и самоуверенность — подарки инфантилизма. Если бы люди знали, что там, под красивой упаковкой, они бы даже обертку разворачивать не стали, а снесли бы эти подарочки прямиком на помойку.

Впрочем, каждому из нас природа дарит бесценное свойство: интерес к собственной идентичности[31]. Животное, например, не воспринимает себя отдельно от себе подобных. И не задумывается, чем оно отличается от представителей своего или другого вида. А человек очень даже задумывается. И часто приходит к ложным выводам. Одно из таких ошибочных мнений: я один такой, совершенно уникальный, мне с человечеством не по пути. Другое — диаметрально противоположное: все вокруг такие же, мы ничем не отличаемся. А как все обстоит на самом деле?

Кто ты будешь такой?

Есть в психологии такое понятие, как децентрация — оно означает способность выйти за рамки собственных представлений и потребностей. Если вы обладаете указанной способностью в достаточной мере, все, что вы прочитаете в этой главе, покажется вам ничуть не удивительным и даже, возможно, тривиальным. Но мы, откровенно говоря, рассчитываем на тех читателей, которым свойственна не децентрация, а, скорее, обратная тактика. Кто бы и о чем с ними ни говорил, они, как заведенные, повторяют: «Вот я бы на твоем месте…» Восточная мудрость гласит: «Публично высказанный совет выглядит как упрек». Надо отметить, что и наедине высказанный совет нередко выглядит как упрек. Другой человек — он другой, а не вы сами «на его месте». Его достоинства — не ваши достоинства, его слабости — не ваши слабости. Вроде бы простая вещь, а как ее трудно осознать! И еще труднее применить на практике.

Впрочем, это очень полезная вещь. Из нее произрастает одно из самых полезных качеств — демократичность ценностей и отношений, свойственная самоактуализированной личности. Демократизм состоит не в том, чтобы общаться с прислугой так, будто это ваша любимая родня. Демократизм — это умение общаться и с прислугой, и с начальством, и с подчиненным, как с равным, но другим человеком: не требовать от него ваших реакций, ваших ценностей ивашего отношения к жизни. В этой книге уже неоднократно говорилось о том, что зачастую люди и себя-то плохо понимают. При таком уровне «непоняток» они и себе, и с прочей части человечества предъявляют требования, как к «идеальному Я». В их сознании присутствует некий облагороженный, апгрейденный образ себя — без недостатков, без страхов, без изъянов. Им хочется, чтобы этим требованиям соответствовали не только они, но и все, кто их окружает. Вот тогда жизнь, наконец, станет гармонична и светла. Такое вот среднестатистическое заблуждение, корень больших межличностных конфликтов. В качестве «пестицида», уничтожающего подобные «корни и ростки», предлагаем всем читателям получше узнать собственный потенциал — и в плане позитива, и в плане негатива. А заодно рассмотреть и альтернативные структуры личности — хотя бы вприглядку. Просто чтобы понять, какие они — окружающие люди.

В психологии для этой цели существует множество методик — например, миннесотовский многопрофильный личностный тест (MMPI). Желающие его пройти могут ознакомится с MMPI в Интернете. В данной книге излагаются самые основные характеристики психологических типов, благодаря которым мы так отличаемся друг от друга. Каждый из пунктов миннесотовского теста — это отдельная шкала, на которой определенное качество или состояние натуры отмечено пиком или спадом. Из сочетания отметок на десяти шкалах складывается общая картина характера и психологическое состояние тестируемого. Здесь мы обозначили не только основные черты, но и основные опасности для каждого типа личности — с точки зрения возможности формирования личностного расстройства и, как следствия, психологической зависимости. Некоторые описываемые свойства имеют наследственную природу, некоторые — благоприобретенную. Последняя категория — это отражение защитных психологических тактик, сформированных условиями жизни и закрепленных в подсознании.

1. Сверхконтроль (ипохондрия) — шкала 1.

Это качество может стать как причиной повышенной тревожности, так и средством понизить уровень тревоги. Вообще-то стратегии ипохондрика не выглядят особенно экстравагантными, разве что на первый взгляд. Ипохондрик в качестве главного «средства обороны» выбирает… болезнь. Чаще мнимую, нежели реальную. Впрочем, и «натуральное» заболевание может превратиться в уютное убежище от социальных проблем, не связанных со здоровьем.

Пик по данной шкале означает, что человек преувеличивает свои недомогания или даже выдумывает какие-нибудь симптомы. Зачем это нужно? Главным образом для сохранения энергии. И не только физической, но и психической. Апеллируя к собственной болезненности, можно под благовидным предлогом отказаться от любых трудоемких планов и задач. В частности, ипохондрия сильно мешает самореализации. Зато предоставляет возможность переложить вину за свои проблемы на внешние причины, обвинить в своих бедах не себя, а нечто извне. Вот почему некоторые люди строят свое восприятие так, чтобы их физическое здоровье существовало как бы отдельно от личности.

И обращение ипохондрика со своим телом также напоминает манеру поведения, к которой прибегают, стараясь умаслить капризную, злопамятную и мелочную особу: это не просто здоровый образ жизни, это и бдительное наблюдение за отдельными органами и за общим физическим состоянием, регулярные визиты семейного доктора или участкового терапевта, многолетнее ведение дневников питания и, как бы помягче выразиться, обратных процессов. Между тем ипохондрики в массе своей ничем «особо страшным» не больны и во врачебном наблюдении, равно как и в жестком соблюдении режима, не нуждаются. Но признавшись себе в этом, ипохондрик лишается возможности играть в психологические игры, в частности, в игру «Убогий», где все проблемы «игрока» объясняются и оправдываются неполадками со здоровьем. Притом, что роль психологических игр в жизни человека настолько велика, что умелое исполнение излюбленной роли может с успехом заменить саму жизнь. В следующих главах мы расскажем об этой системе «избегания жизни» подробнее.

Поэтому, стараясь набрать побольше очков для продолжения своей игры, ипохондрик требует от собственного тела невозможного: каких-нибудь выдающихся внешних данных и мыслительных способностей, какой-нибудь сверхъестественной работоспособности и нечеловеческой выносливости… А образцы для подражания берет из героического эпоса или со страниц глянцевых журналов, что, в принципе, одно и то же в плане адекватной оценки нормальных возможностей человеческого тела и ума. Одним словом, требования ипохондрика чрезмерны. И они не могут быть удовлетворены. Но где-то же написано (нарисовано, зафиксировано на пленке, на диске, на каком угодно информационном носителе), что «были люди в наше время»! Почему, спрашивается, я должен отказаться следовать этим заповедям?