Майк Байстер - Быстрый ум Страница 2

Таким образом учительница дала нам ключ к быстрому запоминанию всех планет по порядку. Мне потребовалось минут пять, чтобы выучить весь список от Меркурия до Плутона (который формально уже не планета, но тогда еще считался ею). Еще через год, в четвертом классе, нас всех отправили по домам с заданием выучить к завтрашнему дню все 50 штатов США вместе с их столицами. Вопреки, возможно, вашим ожиданиям я тогда совершенно не представлял, как упростить для себя эту задачу. Я всю ночь пялился на список из 50 пар названий штатов и их столиц: Бисмарк, Северная Дакота; Колумбия, Южная Каролина; Салем, Орегон… У некоторых штатов столицы назывались как-то странно, названия других не только запоминались, но и читались с трудом (Монпелье, Вермонт). Я надеялся, что если буду достаточно долго смотреть на список, то слова каким-то волшебным образом сами запечатлеются у меня в мозгу. При этом родители то и дело заглядывали в мою комнату и ругались: «Майкл, сейчас же в постель!» Но я не сдавался.

На следующий день я чувствовал себя ужасно: я не выспался, устал и, разумеется, ничего не выучил. Я так старался запихнуть всю эту информацию в голову, что столицы, как назло, куда-то все делись, и в тот день я мог вспомнить разве что столицу собственного штата, Спрингфилд! Кроме того, я чувствовал себя обманутым. Я подошел к учительнице, мисс Сайн, и спросил, почему она не дала нам секретную фразу, по которой можно было бы учить штаты и столицы. Она посмотрела на меня как на дурачка; она не была похожа на миссис Карлсон. Положение спасла мама; она помогла мне придумать песенку, по которой можно было точно и быстро запомнить все столицы. И у меня получилось! После того случая я уже знал, что нужно самому придумывать не только способы запоминания информации, но и способы организации и хранения нужных данных. Именно тогда я начал сознательно оттачивать свое умение отмечать повсюду закономерности. Я стал настоящим экспертом по поиску скрытых кодов, формул и быстрых способов выполнения математических операций. Для тренировки я играл словами в разном порядке, сочинял таинственные и удивительные рассказы или стишки для хранения информации, которая должна была мне понадобиться; короче говоря, я учился нестандартно мыслить при решении обычных каждодневных задач. Я обнаружил также, какую огромную пользу приносит умение сосредоточиться и сконцентрировать внимание так, как не умеет никто вокруг, — и выяснил, что для этого нужно тренировать определенные «мышцы» в мозгу, которые есть у всех, но которыми далеко не каждый умеет пользоваться.

К моменту окончания школы и поступления в колледж математические таланты определили мой путь, и в качестве специализации я выбрал финансовое дело. По окончании колледжа моя кузина помогла мне получить место трейдера на Чикагской товарной бирже. Для такого человека, как я, это было идеальное место, а из-за умения быстро считать в уме меня очень скоро прозвали «человек-калькулятор». Я работал на бирже с 1981 по 1997 г., и за все это время мне ни разу не пришло голову, что я мог бы заняться преподаванием или работать с детьми. Но затем осенью 1997 г. другая кузина попросила меня заехать в школу, где она училась, и показать, что я способен вытворять со своим мозгом. К тому моменту я освоил множество самых разных математических трюков и умел показывать поразительные фокусы — к примеру, в мгновение ока перемножать большие числа или складывать длинную последовательность цифр.

Поколебавшись немного, я согласился. До этого я никогда не выступал публично (не считать же выступлениями те редкие ситуации, когда мне случалось развлечь приятелей в баре); вообще-то я не любил демонстрировать свой дар, потому что стеснялся его. В известной мере я все-таки ощущал в этом какую-то ненормальность; в конце концов на работе меня звали еще и «человеком дождя», потому что я, как герой Дастина Хоффмана в одноименном фильме, мог проделывать странные вещи. Я не знал, что подумают обо мне ребята в школе моей кузины. Однако их прием приятно удивил меня. Подростки были в восторге. Похоже, для них было сюрпризом, что я появился на сцене в обычной одежде и без десятка ручек в кармане. А когда кто-то из них спросил: «А можно нам тоже этому научиться?», — мой мир буквально перевернулся.

Этот вопрос поставил передо мной совершенно новую задачу. Поначалу я не знал, каким из моих умений можно научить. Я прогуливался по берегу озера и пытался проанализировать методы вычислений, которые давно проделывал совершенно автоматически. «Так… хорошо… что я делаю, когда считаю вот это? А дальше что?» Поскольку за годы тренировок и практики я научил свой мозг работать быстро, то специально замедлить процесс, чтобы разложить его на составляющие, оказалось нелегко. Однако со временем мне удалось упростить свои методы, схемы и способы, разбить их на отдельные элементы, которыми уже можно было делиться с другими. И только начав работать с детьми, я стал понимать, что многому из того, что умею, действительно можно научиться и научить других. Меня по-своему поразило, что другие люди могут разобраться в том, как я использую свой мозг, и тоже научиться проделывать некоторые из интеллектуальных трюков, которыми я владею. Достаточно постараться и не пожалеть времени на практику. Для меня этот момент стал определяющим. Убедившись, что мои умения можно передать другим, я создал интерактивную презентацию и начал чаще бывать в близлежащих школах. Мои презентации увлекали ребят; они напоминали шоу и совсем не походили на лекции или привычные в школе формальные уроки.

Вскоре слух о том, чем я занимаюсь, разошелся по окрестностям. Постепенно я сосредоточился в основном на занятиях со школьниками среднего возраста, примерно с четвертого по восьмой класс, включая инвалидов и отстающих. Именно у них, кстати, наблюдались самые впечатляющие результаты. Стало ясно, что вовремя (как можно раньше) обретенные умения могут помочь таким людям успешно закончить среднюю школу, учиться в колледже… а потом и стать вполне успешными взрослыми. Отстающие ученики могут стать лучшими, а отличники — достигнуть небывалых успехов.

Я оставался на товарной бирже по совместительству до 2005 г., а затем сделал решительный шаг и полностью посвятил себя разработке собственного продукта, который можно было бы продавать; на это у меня ушло почти четыре года. Я продолжал бесплатные выступления, расширяя аудиторию; начал даже потихоньку учить взрослых, в первую очередь преподавателей тех школ, что приглашали меня. Спрос на мои выступления продолжал расти, и я как мог справлялся с текущими делами, работая одновременно в своей новой компании Brainetics; это же слово — брейнетика — стало названием моей новой учебной программы на пяти DVD-дисках. Слово «брейнетика» я образовал из двух слов — брейн[1] и атлетика; мне кажется, это подходящее название для дисциплины, которая по существу представляет собой упражнения для мозга. Моей целью было создание программы, подходящей для всех уровней подготовки и любых способностей. Учащимся с физическими недостатками, дислексией или даже аутизмом понадобится больше времени на освоение умений, но занятия для них будут не менее ценными и интересными, чем для отличников. Кроме того, я нашел способ сделать свою программу захватывающей и полезной для родителей и бабушек с дедушками: у них наконец появится дело, которое можно делать вместе с детьми и внуками, — а заодно и мозги потренировать.

Я не мог даже предположить, что моя программа окажется настолько успешной. И дети, и взрослые встретили ее с настоящим энтузиазмом. Я продал в США более 200 000 экземпляров программы, провел почти 10 000 занятий — это я по-прежнему делаю бесплатно, — но ни разу не слышал ни одного отрицательного отзыва о своей системе. И сегодня я больше всего ценю те отзывы о брейнетике, в которых люди говорят, как сильно изменились отношения в их семьях под влиянием занятий брейнетикой. Я получаю письма от подростков, в которых говорится: «Впервые в жизни папа назвал меня сообразительным». В свою очередь, родители и бабушки с дедушками выражают мне благодарность за то, что теперь они могут с пользой «играть» со своими детьми и внуками.

Однако брейнетика — больше, чем просто игра. Когда-то давно, в 1980-е гг., ученые в Принстоне определили, что я могу проделывать в уме то, что большинство людей делать не в состоянии; при этом я, как ни странно, оказался единственным самоучкой среди участников исследования. Обычно считается, что либо человек рождается с мозгом, подобным моему, либо какой-то «несчастный случай» вроде припадка или сотрясения мозга приоткрывает ранее недоступные области мозга и дает возможность использовать его в полную силу. Но я — живое доказательство существования третьего пути: возможности самостоятельно тренировать свой мозг, чтобы затем лучше использовать его потенциал. Сегодня многие из моих учеников тоже могут засвидетельствовать это. Я надеюсь, что вы тоже очень скоро сможете это сделать.