Виктор Франкл - Страдания от бессмысленности жизни Страница 2

К тому же теорию стремления к смыслу, как выяснилось, можно полностью обосновать и сугубо эмпирическим способом. Вспомним хотя бы работы Крамбо, Махолика{3} и Элизабет С. Лукас, которые разработали оригинальные тесты для определения психометрических параметров стремления к смыслу. Сейчас уже защищены десятки диссертаций, в которых — по большей части на основе данных, полученных с помощью этих тестов — доказывается правомерность логотерапевтической теории мотивации.

Здесь не место подробно разбирать эту тему, однако я не могу не упомянуть об исследованиях, проведённых учёными, которые не принадлежат к числу моих учеников. Так, отчёт Американского совета по образованию, составленный по результатам опроса 189 733 учащихся трёхсот шестидесяти университетов в США, не оставляет никаких сомнений в том, что людьми движет стремление к смыслу, — причём эта мотивация является ни больше, ни меньше как отличительной особенностью человека, — ведь 73,7% опрошенных студентов заявили, что стремятся «обрести такую идею, которая наполнит их жизнь смыслом». А по данным Национального института здравоохранения, в ходе опроса 7 948 учащихся сорока восьми высших учебных заведений большинство из них, точнее, 78% опрошенных заявили, что стремятся «найти смысл жизни».

Впрочем, этим стремлением руководствуется не только молодёжь, но и старшее поколение. Например, в Центре статистических исследований при Мичиганском университете был проведён опрос 1 533 рабочих, для того чтобы выяснить, что является для них критерием хорошей работы. Высокая заработная плата заняла лишь пятое место среди критериев, по которым опрошенные оценивали работу. В этом убедился на собственном опыте и психиатр Роберт Коулз: рабочие, с которыми ему довелось беседовать, жаловались главным образом на ощущение бессмысленности жизни. Значит, неспроста Джозеф Кац из Университета штата Нью-Йорк предрекает, что следующая генерация промышленных рабочих при выборе профессии будет руководствоваться не только уровнем заработной платы, но и стремлением к осмысленной жизни.

Спору нет, больной больше всего хочет выздороветь, а бедняк мечтает разбогатеть. «Ес-ли бы я был богат. . . » — поёт Тевье-молочник в мюзикле «Скрипач на крыше». Но бесспорно и то, что здоровье и деньги нужны им лишь для того, чтобы вести такую жизнь, которая представляется им осмысленной, и выполнить своё предназначение!

Как известно, потребности, по мнению Маслоу, делятся на высшие и низшие, причём высшие потребности могут быть удовлетворены лишь при условии удовлетворения низших потребностей. И хотя одной из высших потребностей Маслоу считает стремление к смыслу, которое он даже называет «основополагающей мотивацией человека», всё равно выходит, что человек задумывается о смысле жизни лишь тогда, когда ему живётся хорошо, в общем, старается «сначала для брюха, потом уж для духа». Между тем, всем — и прежде всего, нам, психиатрам, — известно по собственному опыту, что потребность в обретении смысла жизни настоятельно заявляет о себе именно в те моменты, когда жизнь человека становится невыносимой. Это могут подтвердить смертельно больные пациенты, а также бывшие узники концентрационных лагерей и лагерей для военнопленных!

В то же время, это не означает, что о смысле жизни задумывается лишь тот, кого лишают возможности удовлетворять свои низшие потребности. Нет, человек задумывается об этом и при наличии возможностей для удовлетворения своих низших потребностей, например, при наличии тех возможностей, какие предоставляет ему «общество изобилия». И тут нет никакого противоречия. Напротив, данный факт лишь подтверждает нашу теорию, согласно которой стремление к смыслу представляет собой самодостаточную мотивацию и не является ни выражением, ни порождением других потребностей; эмпирически это уже доказали Крамбо и Махолик, а также Кратохвил и Планова.

Первостепенное значение для постижения сущности человека имеет психический феномен, который я называю самотрансцендентностью человеческого бытия. Речь идёт о том, что человек в жизни всегда стремится выйти за пределы своей личности, тянется к чему-то большему, будь то предназначение, которое ему нужно исполнить, или любовь к другому человеку. Человек раскрывается в служении своему делу или в любви. Чем сильнее он отдаётся своему делу или любви к ближнему, тем больше в нём человечности, тем ближе он к самому себе. По сути, человек может обрести себя только благодаря самозабвению, самоотречению. Разве здоровый глаз видит сам себя? Нет, такое бывает лишь при глазных болезнях. Например, при катаракте у человека появляется перед глазами пелена, вызванная помутнением хрусталика, а при глаукоме он видит радужный ореол вокруг источника света. Чем явственнее такие зрительные ощущения, тем хуже человек видит окружающий мир.

Стоит упомянуть и об одном из девяноста интересных фактов, которые установила Элизабет Лукас в ходе эмпирического исследования. По объективной оценке, среди посетителей венского Пратера, знаменитого пар-ка отдыха и развлечений, встречается гораздо больше людей разочарованных в жизни, чем в среди жителей Вены в целом. Что касается среднестатистического показателя разочарования в жизни, то в Вене он почти не отличается от соответствующих показателей, которые приводят в своих работах американские и японские исследователи. Иными словами, люди, падкие на развлечения и удовольствия, когда-то потерпели крах в своём стремлении к смыслу или, по выражению Маслоу, не смогли удовлетворить свои «основополагающие» запросы.

Всё это напоминает мне один американский анекдот. Домашний врач встречает на улице своего подопечного, осведомляется у него о самочувствии и сразу замечает, что тот стал туговат на ухо. «Алкоголем, наверное, злоупотребляете», — говорит ему врач укоризненными тоном. Через пару месяцев они снова сталкиваются на улице. Врач опять осведомляется о самочувствии подопечного, только на этот раз старается говорить громче. «Ой, не надо так кричать! — просит тот. — Я уже хорошо слышу». «Вы, никак, пить бросили, — говорит ему врач. — И правильно сделали. Так держать». Встречаются они ещё через пару месяцев. «Как здоровье?» — интересуется врач. «Что Вы сказали?» — переспрашивает подопечный. «Я говорю, как здоровье?» — повторяет врач. Наконец, пациент расслышал вопрос и говорит: «Ну, как здоровье — сами видите, я снова стал плохо слышать». «Небось, опять начали пить?» — спрашивает врач. А пациент и говорит ему в ответ: «Понимаете, сначала я пил и плохо слышал, потом я бросил пить и снова стал хорошо слышать, вот только то, что я услышал, оказалось гораздо хуже виски». В общем, этот человек несчастен, поскольку жизнь его лишена смысла, и он пытается обрести счастье иным способом: вообще отказывается от осмысленной жизни, подменяя смысл жизни алкоголем. Человек ведь, как правило, не ставит перед собой цель достичь счастья; скорее, ощущение счастья представляет собой побочный эффект от достижения намеченной цели. Правда, «эффект» счастья можно вызвать искусственным путём, например, с помощью алкоголя. Б.А. Маки, директор Реабилитационного центра для алкоголиков при ВМФ США, утверждает: «Общаясь с алкоголиками, зачастую замечаешь, что жизнь для них потеряла всякий смысл». Одна моя аспирантка из Международного Университета США в Сан-Диего провела ряд исследований и обобщила в своей диссертации полученные данные, согласно которым 90% обследованных ею людей, страдавших алкоголизмом в тяжёлой хронической форме, явно испытывали ощущение бессмысленности жизни. Поэтому неудивительно, что проведённая Крамбо групповая логотерапия алкоголиков с углублённым изучением причин разочарования в жизни оказалась более эффективной, чем традиционная терапия, которая применялась в контрольной группе.

Так же обстоит дело и с наркоманами. Если верить Стэнли Криппнеру, в основе наркомании всегда лежит ощущение бессмысленности жизни. Все опрошенные им наркоманы заявляли, что жизнь кажется им совершенно бессмысленной. На основе результатов сравнительного исследования группы наркоманов и контрольной группы, которую составляли лица, не страдающие от наркотической зависимости, Шин и Фехтман, а также моя аспирантка Бетти Лу Пэдлфорд доказали, что среди наркоманов в два раза чаще встречаются люди, разочарованные в жизни. И опять же неудивительно, что в Калифорнийском наркологическом реабилитационном центре, которым руководит Фрейзер, практикующий логотерапию, от наркомании излечивается 40% пациентов, тогда как среднестатистический показатель излечения в таких учреждениях составляет всего 10%.

Стоит упомянуть и о том, что, согласно результатам исследования Блэка и Грегсона из Новой Зеландии, показатель разочарования в жизни среди уголовных преступников гораздо выше среднестатистического уровня. Вот почему в Калифорнийском реабилитационном центре для несовершеннолетних преступников, где под руководством Барбера применяются методы логотерапии, отмечено снижение показателя рецидивов преступления с 40% до 17%.