Соционика. Умение общаться эффективно - Калинаускас Игорь Николаевич Страница 2

Но в любом случае начинать следует с того «золотого ключика», который размыкает цепь механических зависимостей. Что же это за «ключик»? Уровни связи инструментального сознания и установочного поведения так или иначе связаны с системой сбора, обработки и оценки информации. Как эта система представлена в человеке?

Для инструментального сознания информационную основу составляют сигналы, поступающие от основных психологических функций: ощущения, интуиции, чувства и мышления. Система обработки информации для формирования установочного поведения достаточно специфична. Ее цель – оценить возможность осуществления выбранной модели поведения через реальные поступки. Эта работа выполняется четырьмя структурами головного мозга, деятельность которых определенным образом синхронизирована и ориентирована на отбор ситуаций, способствующих удовлетворению доминирующих и субдоминантных потребностей. Совокупность функционирования этих мозговых структур относится к оперативной части мышления человека и составляет тип его информационного метаболизма (ТИМ).

Что такое соционика

Давно замечено, что все, что относится к описаниям сознания и интеллекта, связано с цифрой «три»: теза, антитеза, синтез; первый голос, второй голос, третий голос и т. д. А все, что относится к психическому, связано с цифрой «четыре»: четыре темперамента, четыре стихии и т. д. Благодаря работам, проделанным под руководством Павла Васильевича Симонова, который был директором Института высшей нервной деятельности, удалось экспериментальным путем выяснить, что за наши целостные реакции – организма, психики, сознания как целого – отвечают четыре мозговые структуры. Эти четыре мозговые структуры определяют в том числе и шестнадцать типов информационного метаболизма, и восемь психотипов, выделенных Карлом Юнгом, и четыре темперамента и т. д. Потому что наиболее общая характеристика – это прием, переработка и выдача информации. Homo Sapiens – прием, отбор, переработка и выдача информации. Это связано и с резонансными свойствами плоти, и с нейропсихологическими особенностями, то есть с некоторыми структурами головного мозга, которые, соответственно, по-разному могут вступать между собой в коммуникацию.

Для того чтобы не вдаваться в тонкости нейрофизиологии, мы выделяем в потоке информации высоковероятные события, это так называемая консервативная часть восприятия мира, и маловероятные события, это креативная, творческая часть восприятия мира. И в том и в другом случае особенно наглядно это можно показать на примере психопатологии. Если восприятие маловероятных событий начинает доминировать (слабые случайные связи вытесняют восприятие высоковероятных событий), то мы получаем шизофреника. Если восприятие высоковероятных событий вытесняет креативную часть, то мы получаем параноика. Но это – крайности. В норме это в человеке сбалансировано.

У нас есть доминантные и субдоминантные потребности (подробно об этом говорится в учении о доминанте Ухтомского). Если внимание к доминантным потребностям превалирует, мы получаем кадавра, полностью удовлетворенного желудочно. В крайнем варианте. Если преобладают субдоминантные потребности, то мы имеем этакого рассеянного ученого, который забывает поесть, поспать, помыться-побриться… Вот, собственно говоря, тоже четыре, как видите, элемента, которые мы выделяем из всей информации, получаемой в первую очередь из окружающего мира.

В работе К. Юнга «Психологические типы» выделено восемь типов, описывающих особенности мышления. У Юнга имеются в виду психологические типы по структуре мышления: логическое мышление, интуитивное мышление, эмоциональное мышление и сенсорное мышление. Так появились знаменитые четыре элемента: логические, интуитивные, эмоциональные (позже ставшие этическими) и сенсорные.

Юнг писал, что есть люди, у которых преобладает, доминирует логическое мышление. Они прежде всего видят порядок или беспорядок в связях между элементами окружающей их ситуации.

Есть интуитивные, опирающиеся прежде всего на чувство времени и целостность. Они схватывают ситуацию в ее целостности.

Есть эмоциональные (потом у Аушры Аугустичунявите они превратились в этических), они мыслят от эмоций, чувственно-эмоционально реагируя на ситуацию, и это у них доминирует.

И есть сенсорные, те, которые идут через ощущения, сенсорные ощущения.

Прежде всего имеется в виду доминантная часть мышления. Но, как мы понимаем, человек как существо – нечто целостное, и проблема состоит в том, что для описания целое надо перейти из логики одного в логику единого. И это очень сложный переход. Мы все обучены в логике одного, то есть у нас исходная единица нашего мышления – это одно, простое, нерасчленимое одно. Если его расчленить, оно «сломается». А исходное в логике единого – это единое, а единое всегда состоит из некоторого множества частей. Поэтому мы решили использовать для обозначения целостного слово «объем». Сейчас те, кто разбирается в компьютерах, знают, что существует так называемое «облачное» хранение информации, «облако информации» – это тоже объем.

Со времен Юнга известно, что есть люди интровертированные, то есть воспринимающие себя как некий субъект, а мир как некий объект и сосредоточенные на своих внутренних переживаниях, мыслях, чувствах и т. д. А есть люди экстравертированные. Интроверсия и экстраверсия – это процесс.

В современной соционике мы пользуемся понятиями интротим и экстратим. Что неравнозначно понятию интроверсия и экстраверсия.

Интротим ориентирован на себя, на свой внутренний мир. Поэтому, когда он воспринимает что-либо внешнее, находящееся за пределами его самого, объективное, он воспринимает это через себя, через свои впечатления, чувства, переживания и т. д. Интротим нормально себя чувствует в монотонных, повторяющихся ситуациях. И ему становится очень плохо, когда вдруг, неожиданно что-то резко изменяется.

Экстратим себя воспринимает как объект, а мир воспринимает субъективно, поэтому он ориентирован на внешний мир. Экстратим не терпит монотонных ситуаций, монотонную, соответственно, работу, а любит неожиданности, чтобы что-то менялось, ему все время хочется драйва. Поэтому на конвейере, к примеру, хорошо себя чувствует интротим. А экстратим на конвейере чувствует себя плохо.

Можно так образно сказать: если интротим заблудился, то в себе. А если экстратим заблудился, то в трех соснах.

Любой экстратим может находиться в таком периоде или такой ситуации, когда он интровертируется (процесс). И любой интротим может экстравертироваться. Это происходит, когда, скажем, интротим вынужден активно заниматься внешними делами. В силу обстоятельств он вовлекается во внешние ситуации и должен там действовать активно. А экстратим, наоборот, когда у него вокруг ничего не происходит, может интровертироваться и погрузиться в себя. Тогда человек ведет себя так, как будто у него зеркальный тип информационного метаболизма. Это необходимо запомнить, поскольку огромное количество типичных ошибок связано с неразличением экстратима и интротима как принадлежности типа информационного метаболизма от экстраверсии и интроверсии как процесса-состояния.

В случае интротимности или интроверсии мы имеем дело с субъективным содержанием человека – субъективные элементы, в случае экстратима или экстраверсии мы имеем дело с объектным содержанием окружающего мира – объективные элементы.

Для экстратима человек как субъект – это что-то мало существующее. Поэтому «с глаз долой – из сердца вон». Для инротима – данный конкретный неповторимый человек. Человек – это объект, реально существующее субъективное. Поэтому инротим помнит, поэтому вспоминает, поддерживает связь, старается восстановить отношения, если они разрушаются. А экстратим – нет. Интротимы – очень хорошие руководители. Ибо для них человек как психическое явление – объект, а объектом можно манипулировать, управлять, направлять, расставлять… Для экстратима – нет, он не знает, что с этим делать. Он начинает входить в ситуацию человека, его легко запутать, отвлечь от функциональных служебных отношений.