В. Гитин - Эта покорная тварь – женщина Страница 22

Самолюбивый герцог был уязвлен вдвойне: и бесславным поражением своего отряда, и тем, что это поражение исходило от женщин.

Он взял замок в плотное кольцо осады.

У дам-воительниц, развращенных легкими победами и привыкших самим быть нападающей стороной, это вызвало некоторую растерянность. Замок давно уже не готовился к возможной обороне, следовательно, там не было необходимых запасов пищи и воды.

С другой стороны, герцог, рассчитывавший на блистательную и быструю победу, был весьма озадачен несколькими неудачными попытками штурма замка.

На исходе пятой недели осады он послал Власте ультиматум: или они сдадутся и им будет дарована жизнь и право искупить свои злодеяния усердными молитвами в окрестных монастырях, или замок будет уничтожен вместе с его обитательницами.

Еще не истек срок ультиматума, как со стен замка были сброшены два десятка обезглавленных пленных воинов герцога, а затем распахнулись главные ворота, выпуская лавину вооруженных всадниц.

Они бились до тех пор, пока последняя воительница не была поднята на копья солдат герцога…

Видимо, их пример оказался заразительным, потому что спустя два века арабский ученый Абу-Обейд-аль-Бакри напишет: «На запад от земли русов находится народ женщин, они владеют землями и невольниками. Они беременеют от своих невольников, и когда какая-нибудь из них родит сына, то она его убивает. Они ездят верхом, участвуют в войне и отличаются храбростью».

А о чешских амазонках и в XIV веке упоминал итальянский историк и поэт Сильвио Пикколомини, впоследствии Папа Пий II.

По его описаниям, эти женщины были отменно храбры в бою и крайне жестоки в обращении с подвластными им мужчинами.

Об африканских амазонках писал португальский монах Франсиско Алвареш, посетивший в 1621 году Эфиопию.

В начале XVIII века побывавший на Кавказе лейб-медик Петра I Готлиб Шабер привез оттуда удивительный рассказ о якобы живущих в горах женских племенах, где мужчинам отведена роль лишь безгласных рабов.

Есть еще немало свидетельств о существовании амазонок в разные времена и в разных краях, но, к великому сожалению и при всей доброжелательности к прекрасному полу, невозможно обнаружить в этих свидетельствах указаний на разумное и аккуратное ведение хозяйства, на всеобщее благоденствие, миролюбие, справедливость, которые принято приписывать стремлениям женской натуры, нет, только агрессия, разбой, жестокость…

Да не обвинят меня читательницы в антифеминизме, но эти «замки девственниц» напоминают мне корабль, захваченный беглыми каторжниками, которые не знают ни навигации, ни кораблевождения, и поэтому судно то и дело теряет курс и натыкается на рифы, да и атмосфера, царящая там, — разбойничье-каторжная, атмосфера свирепого и беспощадного мщения. Но за что? За свое неумение или нежелание исполнять природное предназначение? Что ж, за это тоже, бывает, мстят…

КСТАТИ:

«В мести и в любви женщина проявляет больше варварства, чем мужчина».

Среди женщин-воительниц были, конечно, и яркие, благородные личности, такие как Жанна д’Арк или «кавалерист-девица» Надежда Дурова. Но много ли мы знаем о Жанне д’Арк кроме того, что она возглавила французское войско и одержала ряд блистательных побед в битвах при Орлеане, Патэ, Божанси… Это — исторические факты, бесспорно свидетельствующие о воинском таланте и беспримерном героизме Орлеанской Девы, а вот то, что было скрыто за ними, может обсуждаться лишь как версии, как красивые легенды или философские притчи плана знаменитой пьесы «Жаворонок» Жана Ануя…

------------------------------------------------------------------------------------------------

ЖАННА:…Потом был второй раз. Отзвонили к мессе. Снова вспыхнул свет, хотя на небе стояло солнце, но он был еще ярче солнца. На этот раз я его увидела!

КОШОН: Кого?

ЖАННА: Какого-то благородного господина в белом, хорошо отглаженном одеянии, а за плечами у него было два больших белоснежных крыла. В тот день он не сказал мне, как его звать, я только потом узнала, что это был монсениер Михаил-архангел.

ВАРВИК: (сердито Кошону) Неужели так уж необходимо снова выслушивать всю эту чепуху?

КОШОН: (твердо) Совершенно необходимо.

ЖАННА: (низким голосом архангела) «Жанна, иди на подмогу королю Франции, и ты вернешь ему его державу». (Своим голосом) «Но, мессир, я только бедная девушка, я не сумею ни скакать на коне, ни вести в бой солдат…» — «Иди к господину де Бодрикуру, начальнику гарнизона в Вокулере… Он даст тебе мужское платье и свезет тебя к дофину. Покровительницами твоими будут Святая Екатерина и Святая Маргарита…» (Внезапно в страхе, с рыданиями падает на землю.) «Сжальтесь надо мной, мессир! Я простая девушка, я так счастлива. И я в ответе только за своих овечек… Французское королевство мне не по силам. Надо же понимать, что я простая темная девушка и вовсе не сильная. А Франция, мессир, слишком тяжела! У короля есть большие военачальники, они сильные, они привычные… И к тому же, проиграв сражение, они спокойно ложатся спать. Скажут, что была слабая артиллерийская подготовка, что им вовремя не подсобили, что валил снег или в лицо бил ветер, и если все солдаты погибли, их просто вычеркивают из списков. А я день и ночь буду думать о тех, кого послала на смерть. Сжальтесь, мессир!» (Встает, своим обычным голосом) Как бы не так! Так тебе и сжалился! Ушел и взвалил мне на плечи Францию! (Просто) А ведь у меня полно дела на ферме, да и отец шутить не любит.

                                                                                        ЖАН АНУЙ. Жаворонок

----------------------------------------------------------------------------------

Что ж, пусть будет восприниматься такой национальная героиня Франции и всемирный символ женского героизма.

А вот стимулом к началу боевого пути «кавалерист-девицы» было, как пишет Надежда Дурова в своих мемуарах, прежде всего желание обрести свободу от семейных уз:

«Может быть, я забыла бы наконец свои гусарские замашки и сделалась обыкновенною девицей, как и все, если б мать моя не представляла в самом безотрадном свете участь женщины».

Далее: «Воинственный жар с неимоверной силой запылал в душе моей; мечты зароились в уме, и я деятельно зачала изыскивать способы произвесть в действие прежнее намерение мое — сделаться воином, быть сыном для отца своего и навсегда отдалиться от пола, которого участь и вечная зависимость начали страшить меня…

…Итак, я на воле! свободна! независима! я взяла, мне принадлежащее, мою свободу, свободу! драгоценный дар неба, неотъемлемо принадлежащий каждому человеку! Я умела взять ее, охранить от притязаний на будущее время, и отныне до могилы она будет и уделом моим и наградой!»

КСТАТИ:

«Говорят, что между двумя противоположными мнениями находится истина. Ни в коем случае! Между ними лежит проблема».

Проблема женщин-воительниц лежит прежде всего в подмене убеждений чувствами. Впрочем, эта проблема универсальна для всех дочерей Евы.

Что же касается сугубо боевых качеств, то они неоспоримы.

В конце прошлого века английский путешественник Дж. Дункан предпринял экспедицию в Африку. Посетив Дагомею, он был поражен тем обстоятельством, что основную мощь королевской армии представляли полки женской гвардии. «Десять отборных полков, — пишет в своих записках Дж. Дункан, — каждый состоящий из 600 женщин, внушали должное почтение подданным короля и ужас соседям. В эту гвардию принимались девушки от 15 до 19 лет, которые должны были отличаться свирепостью и жестокостью. В сражениях нередко принимали участие также женщины-телохранительницы короля, которых называли «супругами пантеры», и даже престарелые родственницы королевской семьи — «матери пантеры». Страх, который внушали женщины — воины, был столь велик, что закаленные мужи, выстроившиеся для битвы, нередко разбегались, едва услышав воинственные завывания женщин».

Подобное, однако, никак нельзя сказать о женском батальоне, защищавшем Зимний дворец в ночь Октябрьского переворота, особенно учитывая тот факт, что потери штурмующих составили всего шесть человек, а в составе батальона была пулеметная рота, сама по себе способная скосить не одну сотню солдат, тем более идущих в лобовую атаку. Что здесь сыграло свою роль — растерянность или сердоболие хорошо воспитанных российских барышень — неизвестно. Известно лишь то, что они были частью убиты, частью изнасилованы с особым цинизмом.