Психологический рисунок личности, или Как разбираться в людях - Аркадий Петрович Егидес Страница 22

Все психотипы мы обсуждаем в основном в рамках нормы. Помните «о рисунке личности»? Но имеем в виду: они могут «оказаться» акцентуантами и даже психопатами.

Почему же все-таки эпилептоид звучит сходно с эпилептиком? Эпилепсия проявляется в судорожных припадках, а эпилептоид взрывчат – тоже как припадки гнева вроде бы. Эпилептоид бывает злобен, как эпилептик. Злопамятен, как эпилептик. Тщателен, как эпилептик. Конкретен, как эпилептик. Но, во-первых, это только именно как, а во-вторых, главное, у эпилептоида нет эпилепсии. В этом существенное различие.

Любовь к порядку

Одна из базовых черт, от которой зависит многое в эпилептоиде, любовь к порядку. И как частное ее проявление, по логике психотипа, – любовь к порядку в вещах. А это проявляется в том, что эпилептоид любит, чтобы стулья стояли ровно, в линию, чтобы ключи не валялись в ящике, а висели бы на специально обустроенной витринке, каждый на своем месте, чтобы все нужные инструменты были под рукой.

То есть эпилептоид блюдет целесообразный в общем-то порядок. В противовес куда менее прагматичному психастеноидному порядку. Психастеноидка убирает, например, свежий слой пылинок, а через полчаса будет точно такой же. Эпилептоиды (и психастеноиды) в этом плане отличаются от других психотипов. Вот паранойяльный все-таки меньше следит за порядком. А шизоид тем более. Часто и у истероидки все в художественном беспорядке: ой, все время тороплюсь в бизнес-клуб и ничего не успеваю…

Итак, эпилептоид любит порядок в вещах. Но более важно, что он любит заставлять людей наводить порядок в вещах. Тоже базовая черта. Если у кого-то в доме стулья стоят неровно, это его очень тревожит. А если нет на своем месте ключа, надо рыться в куче других ключей и методом тыка отыскивать нужный – это уж просто выводит его из себя. И вот он заставляет.

Эпилептоид всех приучает к порядку.

Эпилептоид любит, чтобы был порядок и в отношениях между людьми. Он сам чаще всего женат и не терпит, когда другие неженаты, а занимаются любовью просто так. Это его термин – «беспорядочные половые связи». А беспорядочные – это уже и непорядочные. Эпилептоид – морализатор.

Он всех приучает к порядку. Чтобы стулья ровно ставили. Чтобы половые акты проводили два раза в неделю, не чаще. Чтобы на столах и в бумагах было все на своих местах, чтобы вовремя приходили на пятиминутки. И чтобы не зевали и не кашляли, когда выступает начальник. И без доклада чтобы не входили.

Эпилептоид не просто любит наводить порядок в отношении людей к вещам и в отношениях людей между собой. Он любит наводить ужас на тех, кто порядок не вполне соблюдает. Если где-то непорядок, для эпилептоида это криминал, он чувствует, как в нем нарастает глухое раздражение. А потом ворчание, а потом громыхание. Он любит ругать за беспорядок, подчас нагромождая злые эпитеты: хамы, лжецы, клятвопреступники, развратники, грязнули, проститутки, воры, грабители… Угрожая возмездием. Потрясая кулаками. Стуча ими по столу.

Потому что эпилептоид, как и паранойяльный, очень агрессивен. Я уже говорил, что в любви к порядку он сходен с психастеноидом. Но эпилептоид отличается именно агрессивным принуждением соблюдать и наводить порядок. В большей мере в области человекоотношений, чем в мире предметов. Психастеноид сам чтит и соблюдает порядок в вещах и в отношениях (мораль), но не может потребовать от других так, как это делает эпилептоид.

Характерно, что эпилептоид любит наводить порядок, предписанный кем-то со стороны. Другим эпилептоидом. Или, что более часто, – паранойяльным. И чаще это порядок, пришедший из прошлого.

Эпилептоид – традиционалист и консерватор.

Я сказал «со стороны» и «из прошлого». Но в этой формуле более значимо «со стороны», чем «из прошлого». То есть он не сам придумал, а взял у кого-то из прошлого или хотя бы со стороны.

Nota bene: эпилептоид не может идти за одиноко инакомыслящим пророком, это выше его сил. Но когда идеи, рожденные пророком, набирают силу, становятся идеями «из будущего», «из грядущего», чему надо служить, как надо служить традициям, когда он уверовал в эти идеи, то он служит им тоже очень ревностно. Неофитами, то есть вновь обращенными в веру, тоже были эпилептоиды, и известно, что не было более преданных новой вере, чем неофиты. Грядущее здесь выступает как некая неизбежность, коей надо служить, такая же неизбежность, как и история, которую не перепишешь. Эпилептоид в большой команде тоже может работать на изменение порядка, но, так сказать, с позиции исторического хода вещей, то есть поддерживает порядок хода истории. Помните, у Маркса: коммунизм неизбежен, но надо его вводить. Вот по такой логике и эпилептоид может стремиться к изменению порядка.

Но чаще эпилептоиды деятельностны и энергетичны именно в поддержании порядка, в то время как паранойяльные деятельностны и энергетичны в изменении порядка. Эпилептоид хочет распространить традиционный порядок на будущее, чтобы все было и дальше так, как было и как есть.

* * *

Сделаем лирическое отступление. Меня все время подмывает излагать материал, как вы, наверное, обратили внимание, в несколько ироничном, юмористическом ключе. Но это для того, чтобы запоминалось легче, а не для того, чтобы каждый психотип заклеймить. Ведь если посмотреть на дело с другой стороны, то и неупорядоченные половые связи, и гурьбой стоящие стулья, и «без доклада», и кашлять – это все действительно не так уж хорошо. Я рассчитываю, что читатель сам сделает поправки в сторону плюсов, если меня так уж будет заносить мое злословие.

Мышление

Мышление у эпилептоида прагматическое, четкое, ясное, понятное всем людям без перевода с русского на русский. Он хорошо структурирует свои высказывания, разлагает их на простые фразы. Он не злоупотребляет вводными предложениями и деепричастными оборотами. Логика его последовательна и проста. Впрочем, эпилептоид, как и паранойяльный, может выкручивать логике руки с помощью заимствованных аргументов. Но он всегда не одинок в своих заблуждениях, такими же заимствованными аргументами пользуются многие окружающие его люди. Он последним сдает идеологические бастионы или не сдает вообще, оставаясь в идеологических шорах.

Но идеология идеологией, а жизнь жизнью. В целом эпилептоид использует простую заземленную логику здравого смысла. Когда ему кем-то даются напрямую правильные логические ходы, он вынужденно соглашается. И в отличие от истероида, который с легкостью пренебрегает тем, что его уличили в логической передержке, эпилептоид начинает мучиться несоответствием своего поведения тому, к чему пришел в «здравосмысленных» размышлениях. Так было со многими неруководящими коммунистами при брежневых. С