Джеймс Холлис - Обретение смысла во второй половине жизни. Как наконец стать по-настоящему взрослым Страница 23

Для начала не помешает еще раз вспомнить, что основное, универсальное послание, которое мир направляет ребенку, выглядит следующим образом: «Я велик, а ты нет, я силен, а ты нет; а теперь подумай, как быть в этой ситуации». И независимо от того, на какой ответной стратегии мы остановим выбор: приближение/уклонение, доверие/недоверие, дерись/беги, контролируй/подстраивайся – в любом случае она имеет тенденцию выкристаллизовываться как корневая парадигма взаимоотношений с окружающей средой, рефлективная стратегия выживания и способ реализации эмоциональных нужд. Чем более прочные корни в бессознательном пускают эти прочтения себя и мира, тем более автономными они становятся. Как следствие, мы начинаем повторяться, создаем паттерны, воспроизводим одни и те же установки всякий раз в новой форме.

В более поздний период жизни Эго не раз придется с немалым ущербом для своей гордыни признавать тот факт, что вся наша так называемая взрослая жизнь прошла в обслуживании этих адаптивных паттернов. Вспоминается случай во время семинара для социальных работников, который был посвящен психологии личностной истории. Выполнив те упражнения, которые мы предложили на нашем семинаре, одна из участниц, опытная медицинская сестра, не смогла удержаться от слез: «О Боже, да вся моя жизнь прошла зря!» Возможно, с учетом момента эта реакция была несколько преувеличенной, тем более что жизнь она посвятила прекрасному благородному делу. Но ясно также было и то, что потребность нести исцеление родительской семье вылилась в совершенно безосновательный вывод, что ее предназначение – продолжать играть ту же роль во взрослой жизни. Она просто приняла стечение обстоятельств за знак судьбы. Впрочем, все мы нередко путаем обстоятельства с судьбой, не видя разницы между тем, что досталось от жизни, и подлинным своим призванием. Здесь важно не осуждать себя, поскольку не от нас зависело, в какие условия мы были поставлены в детстве. Куда более важно уяснить, с работой каких автономных корневых представлений мы имели дело все это время, чтобы дальше не оставаться у них в плену. Теперь, когда рубеж середины жизни уже перейден, мы – хозяева своей судьбы, и теперь только мы ответственны нравственно и психологически за то, в каком направлении будет продолжаться наше путешествие. И ответ за это придется держать не только перед внешним миром, но и перед психе тоже. Во внешнем мире придется иметь дело с последствиями прошлых поступков, возможно, даже немало поработать над исправлением последствий. Во внутреннем мире мы будем страдать от болезни, которая возникает из-за насилия над задачей души.

История пишет свои послания на нас и через нас. Их можно увидеть в нашей неврологии, в поведенческих паттернах и предпочтениях, в нашей системе ценностей. Мы – это история нашей личности, но не только. Да, силу истории невозможно переоценить, ее действие отпечатывается в нас и через нас, что было подмечено уже в глубокой древности. Образное мышление авторов древнегреческой трагедии раскрывает многое, что с этим связано. Еще в глубокой древности люди знали, что определенные следствия поступка продолжают идти по роду, словно круги, расходящиеся по водной глади, и отголосок их порой бывает поистине ужасающим. Как же пояснить все это? Греки давали всему метафорическое объяснение: некое оскорбленное божество накладывало проклятие на семью, и проклятие это переходило от поколения к поколению, пока кому-то из рода в немалом страдании не открывались причинные факторы. Далее следовала уплата компенсаторной дани тем ценностям, которыми пренебрегли в свое время, и цепь оказывалась разорвана. Даже теперь некоторые психотерапевты, работая со своими клиентами, прибегают к помощи генограмм, или некоей общей схемы фамильных паттернов, насколько их можно проследить в прошлом. Генетическая предрасположенность, циклически повторяющиеся аддиктивные привычки и медицинские проблемы, паттерны супружеских отношений и прочие повторения – все обнаруживает себя тем отчетливее, чем полнее и точнее сама генограмма. И если кто-то гордится своей автономностью, свободой выбора, уверен, что всем в своей жизни обязан своим талантам и усилиям – его нередко ожидает смиренное признание того, что архаические паттерны по-прежнему продолжают свою игру через нас. Но если не мы, то кто же направляет нашу жизнь? И почему, как это нередко бывает, с такими плачевными последствиями?

Всем нам знакомо слово комплекс, но мало кто в полной мере понимает, какое важное для нашей повседневности явление подметил в свое время К. Г. Юнг. Комплекс – это сгусток энергии в бессознательном. Он получает заряд от событий личностной истории, подкрепляется с каждым повторением, воплощает в себе фрагмент нашей личности и порождает запрограммированную ответную реакцию с ее имплицитным набором ожиданий. (Юнг даже назвал комплекс «отколотой личностью».) Все мы имеем комплексы, поскольку все мы – существа, имеющие историческую программу. Некоторые из этих запрограммированных, рефлективных реакций могут быть полезны, так как защищают нас и охраняют нашу психологическую территорию. Не имей мы подобных кластеров позитивного опыта в межличностных отношениях, мы не могли бы сближаться с другими людьми, доверять им, не могли бы жить активной жизнью, а подозревали бы ближнего во всех грехах и вечно держались особняком. Мы не могли бы любить музыку, ценить справедливость или дорожить своими убеждениями, если бы они не были связаны с глубокими положительными переживаниями.

С другой стороны, эти отколотые личности, подобно министрам теневого кабинета, нередко узурпируют власть Эго, вынуждая воспроизводить прежние стереотипы, и делают пленниками личной истории. И даже выводя комплекс к сознанию, мы можем по-прежнему оставаться в плену его кумулятивной силы. Почему человек оказывается столь подвержен тому или иному настроению? Задействуется комплекс, и его неисследованное, необработанное содержимое мощным потоком обрушивается на сознательную жизнь. Почему пьяницы столь склонны к сентиментальности, раздражительности или к безудержному веселью? Воздействие химии ослабляет нормальную ингибирующую силу Эго, и непрожитая жизнь, прежде находившаяся под спудом, выплескивает на поле теперешней реальности свою историческую программу.

Проявление комплекса в своей крайней форме хорошо видно на примере антисоциального расстройства личности. Все такие люди прошли через ранний опыт насилия. Это всепоглощающее страдание превратилось в линзу, через которую воспринимаются все без исключения окружающие. «Ты здесь для того, чтобы причинить мне боль, – такой сигнал посылает этот рефлективный фильтр, – и я должен первым подчинить тебя, прибегнув к силе или к манипуляции». Чем архаичнее этот сигнал, чем мощнее повторяется, тем меньше шансов, что сознание сможет уловить и исправить его. Это раннее послание, таким образом, отравляет всякую новую попытку сблизиться с другим человеком, с ужасающим постоянством приводя все к тому же печальному результату.

Комплексы, их присутствие и сила уже давно были подмечены народной мудростью. Вот откуда взялись, например, поговорка «Семь раз отмерь – один отрежь» или неписанное правило с недельку подождать, прежде чем бросить письмо в почтовый ящик. Мы уже давно привыкли к тому, что под настроение способны на что угодно: можем влюбиться с первого взгляда или огорчиться от любой мелочи. Но настроение уходит столь же внезапно, как и появляется. Так что же мы действительно представляем собой, независимо от перепадов настроения? Если я и состояние моего Эго в настоящий момент – не одно и то же, тогда кто я?

К сожалению, мы редко понимаем, что в данный момент находимся во власти комплекса. Энергии через комплекс всегда выбрасывается с избытком, хотя человеку, попавшему под влияние комплекса, обычно кажется, что эмоциональный выброс соответствует реальной ситуации. (Например, вспышка гнева водителя в дорожном конфликте может оказаться внешним выражением аффекта, уходящего корнями к прошлым обидам: «Как ты посмел подрезать меня! Вот из-за таких-то все мои проблемы! Ну, попадись ты мне в следующий раз!» Водителю кажется, что его гнев вполне оправдан. На самом деле, этот всплеск эмоций – не что иное, как «перенесенный гнев», неадекватный конкретной ситуации, хотя последствия его могут оказаться вполне ощутимыми.) Больше того, активность комплекса всегда сопровождается и определенными телесными проявлениями: перехватывает горло, начинает сосать под ложечкой, становятся потными ладони. Но подобный сигнал, если и замечается вообще, то лишь некоторое время спустя, когда появляется возможность спокойно обдумать случившееся. Если же научиться распознавать его в момент, когда захлестывают эмоции и начинают сжиматься кулаки, можно избежать тирании истории. Вот только научиться видеть себя со стороны, когда история проявляется в полную силу, оказывается не так-то просто. Ницше однажды заметил не без иронии, что никудышная музыка и ни на что не годные доводы звучат просто замечательно, когда нужно «выступать в поход на врага». Не только отдельные люди, но целые нации могут оказаться под властью комплекса, оставляя будущим поколениям расхлебывать последствия своих опрометчивых решений.