Джеймс Холлис - Грезы об Эдеме: В поисках доброго волшебника Страница 23

Теперь Грегори заново перепроверяет все свои отношения, концентрируясь на сходстве их скрытых программ. Хотя сознательно он совершенно не хочет, чтобы его подруги заменяли ему мать, стиль его отношений с ними был порожден старой детской травмой. Он балансирует на грани осознания того, что он действительно хочет в жизни, и того, что удовлетворяет его внешне, но совсем не удовлетворяет внутри. Вся его взрослая жизнь оказалась следствием детской травмы его Эроса, как, впрочем, и у всех нас.

Мера нашего возможного исцеления зависит от степени нашего желания и возможности обратиться к таким травмам, к нашим бессознательным структурам, к нашим самым глубинным желаниям. Грегори готов расширить свое понимание отношений с Другим, и теперь он точно знает, что дальнейшее развитие этих отношений возможно только через расширение отношений с самим собой. Маленький мальчик, который по-прежнему остается частью его личности, может и дальше бродить по заснеженным улицам Филадельфии в поисках кого-то, кто помог бы ему угодить матери, но желания этого мальчика больше не будут автоматически управлять жизнью Грегори.

Пятидесятилетний Стивен состоял в браке 25 лет. На первых сессиях он рассказал об общем недомогании и размышлял о необходимости изменить свою карьеру. Он рассказал, что любит свою жену и делает все возможное, чтобы ей было хорошо, но несколько лет назад у него пропало к ней всякое сексуальное влечение, о чем они оба сожалели.

Как и Грегори, Стивен пришел на терапию добровольно, но без понимания ее цели, а просто признав, что его разговор с самим собой затянулся слишком надолго. Хотя он считал, что то общее заболевание, которым он страдал, может указывать на необходимость сменить работу, он также чувствовал, что получил приглашение от своей внутренней фемининности вступить с ней в контакт, и это приглашение ему не следовало оставлять без внимания.

У пятидесятилетних мужчин сексуальное желание пропадает не так уж редко. Очень легко все свалить на усталость, на возрастное снижение уровня либидо и/или на рутину повседневности, уменьшающую эмоциональную остроту любых отношений. Но влечение может снижаться также из-за того, что подруга мужчины полнеет, седеет и больше соответствует материнской роли, ибо стареет вместе с ним. И тогда совершенно неосознанно для мужчины происходит наложение образа подруги на имаго его матери, существующее у него с детства. Все, что олицетворяет для него «мать», является вполне желанным, но вместе с тем ее образ активизирует табу на инцест.

Страх перед инцестом — это, по сути, страх перед своим бессилием и регрессия к инфантильной зависимости. Столкнувшись в переносе с этой властью, он бессознательно воспринимает Другого как угрозу своей детской независимости. В этом может заключаться одна из причин того, что разведенные мужчины более склонны вступать в связь с женщинами, которые гораздо моложе их, чем с женщинами приблизительно одного с ними возраста и с таким же жизненным опытом.

В детстве Стивена отец в основном оставался на заднем плане, тогда как мать играла главную роль в формировании его сознательных и бессознательных ценностей. Кроме того, в процессе строгого религиозного воспитания Стивену внушались четко сформулированные ценности Супер-Эго. Поэтому, в отличие от Грегори, Стивен не стал искать смысл жизни на дне бутылки или в погоне за ночными бабочками. Сначала он «запряг свой Эрос», чтобы использовать его энергию для карьерного роста и воспитания детей, а когда дети покинули родительский дом — исключительно для карьерного роста. Такое использование собственной энергии в то время казалось ему совершенно правильным, но оно все больше отчуждало его и от самого себя, и от жены. Согнув тонкий стебель своего Эроса, Стивен добился всего, что может иметь в Америке так называемый средний класс, но он вместе с тем отделил себя от архетипических энергий, скрытых в глубине любых отношений.

Однажды, обсуждая со Стивеном его сексуальное охлаждение к жене, я спросил его, как она сама относится к такому сексуальному охлаждению. Он ответил, что точно не знает, но, по всей вероятности, она готова все время молиться, чтобы эта проблема разрешилась. Сочувствуя ей, он считал, что причиной потери его сексуального влечения является побочное воздействие таблеток антидепрессанта, которые выписал ему врач для устранения слабой депрессии. Он уверял жену, что к ней у него нет никаких претензий. Мы пришли к выводу, что, наверное, ее мольбы дошли до адресата, поскольку теперь он готов признать, что от его холодности страдают они оба и он хочет понять ее причину.

Развивая этот парадокс, я предположил, что, возможно, он забыл или никогда не думал о том, что сексуальный акт является священным даром, имеющим религиозный характер. Хотя никто из супругов явно не пренебрегал его религиозным смыслом, все равно они забыли о религиозной стороне сексуальности56. Когда Юнг отметил, что невроз напоминает обиженного бога, он имел в виду, что бог — это воплощение определенной архетипической энергии, пренебрежение которой или насилие над которой вызывает мучительные страдания. Пренебрежение богом или его оскорбление в конечном счете травмирует нас, ибо боги воплощают в себе действующие через нас природные силы. Несмотря на свою внешнюю приверженность религиозным ценностям, Стивен и его жена утратили контакт с богами, которые движут природой и историей. С точки зрения Юнга, невроз — это самоотчуждение, а значит, отчуждение человека от своих внутренних богов. Пренебрегать хтоническими богами и вместе с тем почитать богов духовных — значит ненамеренно выступать против Божества. По моему ощущению, причина депрессии Стивена, по крайней мере, частично заключалась именно в его агрессивном самоотчуждении, которое применение лекарств могло только замаскировать.

Я предположил, что, наверно, Стивену и его жене следует поискать бога и найти его в сексуальных отношениях. Оказалось, что эта идея его увлекла. С одной стороны, его задача заключалась в том, чтобы установить подлинную связь с глубинными уровнями своей психики и психики своей жены, а с другой — устранить блокирующее воздействие своего жесткого материнского комплекса.

«Быть может, вам следует найти бога, которого Рильке назвал темным “проточным богом крови”»57,— сказал я. — Боги хотят, чтобы мы их почитали. Если вы считаете себя религиозным человеком, то следует почитать и этого бога. Пренебрегая этим властным божеством, вы можете ожидать, что он вам отомстит в любой момент».

Стивен должен был также решить свою глубинную проблему, связанную с расширением взгляда на религиозность. Высшие силы — это ведь тоже силы, но существуют и низшие силы, которые тоже не терпят насмешек и издевательства над собой. Стивен нашел для себя выход именно в таком взгляде на религиозность. Поскольку такой контакт с «проточным богом крови» является духовным призванием, которое ведет человека к личностному росту, он обладает более высокой энергией по сравнению с регрессивной энергией детских комплексов. По существу, для снижения энергетической заряженности любого комплекса нам требуется имаго, обладающее значительно большей силой.

Другая задача Стивена состояла в том, чтобы проверить свои предположения относительно жены. Ему пришлось заново открыть в ней желанную и желающую его женщину и увидеть в ней дар для себя, а в себе — дар для нее, то есть сделать этот чудесный взаимный подарок. Воссоздание нового образа жены, которая хотела бы погрузиться вместе с ним в религиозную глубину, стать для него открытой и уязвимой, его погружение глубоко в себя по существу произвело эффект реанимации его анимы.

В конечном счете идея сакральности сексуальности, этого темного «проточного бога крови», привела к обновлению интимных отношений. То, что сначала Стивен и его жена ощущали как потерю, постепенно стало приобретением, которое позволило им получать еще более глубокие переживания, чем раньше.

Невозможно переоценить силу воздействия скрытой программы бессознательного стремления вернуться в Эдем. Оно лежит в основе нашего переживания собственной уязвимости и присущей Другому силы.

Одна супружеская пара пришла на терапию с проблемой, которая состояла в том, что каждый из супругов искал пути для «поправки» другого. Джойс и Джо вышли на пенсию, обретя, наконец, долгожданную свободу, чтобы делать только то, что им хочется, и вдруг оказалось, что каждый из них стоит на пути у другого. Каждый из них чувствовал свою ответственность за Другого, а если одному было плохо, то другой ощущал растерянность или депрессию, или же, наоборот, проявлял раздражение. Каждый из них считал себя обязанным сделать все возможное, чтобы вернуть Другого к прежнему состоянию, чтобы партнер снова был во всеоружии и принялся за старое. Встретившись с супругами вместе и с каждым по отдельности, я поразился тому, насколько похожи были их рассказы и логические выводы относительно Другого. В свою очередь, каждый из них ожидал от меня решения проблемы — проблемы Другого. Постепенно я стал осознавать, что столкнулся с разновидностью феномена, известного под названием «Парадокс Абилина».