Дэн Миллмэн - Двенадцать врат просветленной повседневности Страница 24

Аккуратное изымание аудио- и видеофильтров из каналов восприятия требует определённого навыка. И следующие два упражнения призваны вам в этом помочь.

«Ты, вообще, слышишь, о чём я говорю?» Кого из нас не заставлял неожиданно вздрогнуть этот вопрос, напрямую заданный раздражённым собеседником. И сколь часто отвечаем мы на то, что донеслось сквозь многочисленные аудиофильтры (чтоб не сказать, беруши), а не на то, что в действительности было сказано.

Первая обязанность любви – слушать.

Итак, первое упражнение таково: попросите кого-либо рассказать о себе, о своей жизни, а сами тем временем внимательнейшим образом слушайте, что говорится (рекомендуется даже повторять про себя отдельные ключевые слова). И вы услышите – не то, что расположены или чаете слышать, но то, что сказано на сама деле!

Второе упражнение – и сложнее, и куда как действеннее. Для первой его стадии необходим партнёр.

Сядьте лицами друг к другу. И в эти лица (извиняюсь за словесную игру) пристально вглядитесь. Сначала опишите то, что видите вы. Без интерпретаций и оценочных суждений! Называйте в точности то, что видите: форма, цвет, текстура, оттенки, тона, линии. Избегайте субъективных, оценочных суждений, как-то: красиво, привлекательно, неприглядно, странно, интересно. Завершив, спросите партнёра, насколько вы были объективны. После этого пусть он опишет вас. А потом сами (можно и наедине) станьте перед зеркалом и так же беспристрастно опишите – вслух! – своё лицо.

Это упражнение прояснит смысл объективности во взглядах, а также даст редкий шанс воочию себя узреть – своим и сторонним взором.

Есть старый анекдот об индейце и его сыне. «Скажи мне Зоркий Глаз, какой масти конь, что пасётся вот там на лугу?» «С нашей стороны, папа, он гнедой».

Вот пример знания, основанного на непосредственном опыте! Мальчик описал лишь тот бок коня, который видел.[11]

Слишком многие верят ВТО, что решают и действуют на основе прямого опыта, тогда как, скорее всего, это необоснованные обобщения и ложные предположения. И вот что интересно – обычно люди говорят: «Это так». Вместо того, чтобы сказать: «Я думаю (или, пусть даже, верю), что это так».

Именно такая бессознательная убеждённость – в основе религиозного фундаментализма, когда верующий считает своё мнение истиной в последней инстанции, путая Божий дар всеведения с яичным гоголь-моголем своих взглядов. И это присуще не только религии, но и любой сфере людской деятельности, если человек уверен, что его строй мысли – вселенского масштаба.

Но свет осознанности пробивается сквозь пелену невежества в тот миг, когда признаёшь относительность своих взглядов, их верность прежде всего в отношении себя, а не, априори, всех окружающих. Это первый шаг к осознанию иллюзорности мысли.

Мысли, как обрывки снов, загадочно возникают из глубин психики, естественно, словно волны на море. Проблема – не сами мысли, а наша слепая в них погружённость, ошибочное восприятие их как реальности. Вот где ловушка.

В каждое мгновение внимание обитает в одном из двух миров: объективном мире того, что происходит, или субъективном мире мыслей о том, что происходит. Реален – лишь один из них.

Физическая боль, например, есть объективная функция нервной системы. Боль же ментальная или эмоциональная – субъективное творение человека, основанное на его собственных интерпретациях. Но нет в жизни идей, кроме тех, которые вы сами на неё проецируете. «Хорошо» и «плохо» – категории ума, а не аспекты реальности.

Есть такая китайская притча: сын некоего старика-крестьянина ломает ногу. Все соседи соболезнуют: «Ай-ай, нехорошо-то как!» Старик удивлён: «Откуда вы знаете, что это плохо?» Односельчане крутят пальцем у виска (или как там ещё в Китае намекают на слабоумие?) и расходятся по домам. Тут приезжают военные – объявлен призыв, молодёжи бреют лбы. Сына того крестьянина, разумеется, не берут. Все восклицают: «Вот повезло так повезло!» Старик опять пожимает плечами: «Отчего вы уверены, что это хорошо?» Парень с костылём не смог как следует присмотреть за кобылой, и та убежала в сел. «Как же вы теперь без тяги-то, болезные?» На следующий день кобыла возвращается с красавцем диким конём…

Эта история не имеет конца, как и сама Жизнь. Так сколько можно членить её на «хорошо» и «плохо»?!

Боль – объективный, физический феномен. Страдание от неё – психологическое сопротивление тому, что происходит.

События могут причинить боль, но сами по себе они не создают страданий. Сопротивление – вот что его создаёт. Стресс возникает, когда ум отказывается принимать то, что есть.

Допустим, вы расстаётесь с близким вам человеком. Тяжесть стресса и глубина страданий целиком и полностью определится вашим отношением к сему событию. «Всё – к лучшему» или «я теперь свободен» – это одно. А «Боже, за что мне такое наказание!» и «я покинут и в полном одиночестве» – совсем другое. Единственная проблема человека на Земле: сопротивление его ума Жизни, её всегда изменчивому здесь-и-сейчас.

Ум способен сделать из ада рай и ад – из рая . [12]

Вы ещё не забыли, что одна из целей Двенадцати врат – высвобождение внимания? И самая коварная из ловушек, в которые оно попадает, – людской ум. Представьте себе, что в глубине его круглосуточно включён «ментальный» телевизор, звук и изображение которого то приглушается, то делается ярче в зависимости от количества внимания, ему уделяемого. Порой, разумеется, человек обращает своё внимание на то, что происходит вокруг, на дела и неотложные задачи. Но большую часть отведённых ему лет занимают внутренние метания по телеканалам ума.

Только когда приключается нечто экстраординарное, требующее всей полноты внимания, он отрывает мутный взгляд от мерцания голубого экрана мысли. И ощущает в эти моменты, что живёт наконец на полную мощность.

Да, слишком многие бредут по жизненной стезе, годами погружённые в раздумья, мысленные образы, тревоги, в полусонную мечтательность. Не замечая, что пропускают поворот за поворотом судьбоносных удач и поразительную красоту окрест. Только когда осознаёшь, что ум просто с завидной бесперебойностью снабжает тебя иллюзиями, начинаешь наконец приходить в чувство. И тогда вместо того, чтобы продолжать дремать в пути, включив режим автопилота, – пробуждаешься, живёшь.

Человек привык видеть мир сквозь ум, не видя самого ума. Спонтанно всплывающие мысли, впечатления от окружающего становятся его мыслями и впечатлениями, а позднее – «железными истинами». Он верит своим умозаключениям так же, как ребёнок верит в то, что кинофильм – «это взаправду». Но рано или поздно человек начинает подозревать, что шоры ума и есть источник всех проблем. Прозревает, что его мозги работают как радио со сбитой настройкой, из динамиков которого слышится по большей части шум и треск беспокойств, забот, обид и сожалений. И с этого времени напрямую занимается их «отладкой и починкой», умиротворением ума. Отправляется на поиски конструктивных мыслей и внутренней тишины. Приходя к медитации.

Многие духовные учителя, чья специализация – трудности ума, предлагают различные техники медитации для его успокоения.

Всяческая им благодарность, конечно, но тут есть одна проблема: ни одна из этих техник, по большому счёту, не работает. Несмотря на временные улучшения, мысли продолжают жужжать и роиться, порой даже пуще прежнего.

Но у медитации, кроме упомянутой бесполезности в главном, есть множество второстепенных достоинств. Как-то:

· Глубокий отдых, расслабление

· «Фитнес» нервной системы

· Покой, балансирующий активную фазу жизни

· Навык невовлечённости в поток мышления

· Постижение природы мысли

Кроме того, медитация – это не:

· Особая, высшая духовная практика

· Возвышенное состояние отдалённости от прозы жизни

· Исключительно восточное, эзотерическое, мистическое или религиозное упражнение

Медитация – это несложное на вид, но очень непростое по сути занятие, требующее стопроцентной бдительности для полноты осознания происходящего здесь-и-сейчас. Она не более духовна, чем внимание к тому, как ходишь, ешь, дышишь, занимаешься любовью или завязываешь шнурки. Основа у медитации и Просветления одна – внимание.

То, что для наблюдения обычно рефлекторно-бездумных действий ежедневно выделено особое время, в корне преображает восприятие происходящего. Ведь именно полнота осознания превращает любой заурядный акт в духовную практику.