Альманах - Триединство. Россия перед близким Востоком и недалеким Западом. Научно-литературный альманах. Выпуск 1 Страница 29

Весной 2010 года звезда Гамаля уже заходила. Отец не верил в его политическое будущее, а генералы не хотели видеть в Гамале лидера. Хосни Мубараку сделали операцию по удалению желчного пузыря в Германии. Он ослабел физически, но по-прежнему считал себя незаменимым. Его ближайший советник (кстати сказать, по-своему умный и талантливый начальник разведки, потом руководитель всех египетских спецслужб) Омар Сулейман все время оставался в тени. Именно он, а также фактический руководитель Национально-демократической партии Ахмед Изз убрали всех политических оппонентов. В окружении Хосни Мубарака ему не оставалось замены. Старая генеральская гвардия не была довольна ни Гамалем Мубараком, ни окружающими его алчными бизнесменами.

Когда в Египте в ноябре прошлого года фальсифицировали выборы в парламент, организованные партийным боссом Ахмедом Иззом, другом Гамаля, к тому же «стальным олигархом», владеющим двумя третями приватизированной сталелитейной промышленности страны, обстановка накалилась до предела. Омар Сулейман руководил не только разведкой, но и инициировал наиболее драконовские законы по чрезвычайному положению. Именно он попытался сломить мощь «Братьев-мусульман», которые получили на выборах 2005 года, несмотря на все сопротивление правительства, пятую часть голосов. Вместе с Ахмедом Иззом Сулейман обеспечил скандальную победу правящей Национально-демократической партии на выборах, когда светской оппозиции кинули лишь горстку мандатов, а «Братьев-мусульман» просто не пустили в парламент. «Победа» Национально-демократической партии обернулась тем, что от парламента отвернулось все общество.

Согласно материалам «Викиликса», американский посол в Каире характеризовал Сулеймана как «прагматика с очень острым и аналитическим умом». Телеграммы от американского посла определяют его как «наиболее удачный элемент» в американо-египетском сотрудничестве по поводу урегулирования мирного процесса на Ближнем Востоке. В телеграммах из американского посольства в Тель-Авиве сообщалось, что израильтяне очень высоко ценили Сулеймана. Израиль был бы очень доволен, если бы Омар Сулейман стал наследником Хосни Мубарака. Сулейман стал вице-президентом в последние дни правления Мубарака, в завершающем акте трагедии. Но оппозиционные группы и протестующие видели его лишь как продолжателя режима Мубарака и не верили ни одному его слову. У революций своя логика и своя психология.

Мубарак опирался на армию, но для того, чтобы сбить волны протестов, генералы уговорили его уйти в отставку. Глубокий старик, морально и физически раздавленный, уступил их требованиям. Говорят, что окружение Мубарака запрещало показывать ему телевизионные сюжеты сцен ликования миллионов людей на улицах Каира, когда было объявлено о его отставке. Генералы понимали, что армия не будет стрелять в народ. Дело могло бы кончиться кровопролитием и печальным концом для них самих. Мало того, старая генеральская гвардия попыталась перевести гнев людей на самых наглых из «жирных котов» – бывших министров, наиболее нажившихся на спекуляциях и грабеже собственного народа. Некоторые из них арестованы. Мубараку было запрещено покидать страну. Затем его вместе с супругой взяли под стражу…

После периода ликования, возможно, начнется новая «мыльная опера» – кто знает?

Глубинные причины революций

Пытаются охарактеризовать революции в арабском мире как «революции интернет-поколения» или «поколения “Фэйсбука”». Но ведь сравнительно недавно мусульманская народная революция смела режим шаха, рухнули и военный режим Сухарто в Индонезии, и коррумпированный режим Маркоса на Филиппинах. Результаты всех революций были разными, но какие-то общие составляющие, общие глубинные причины можно найти.

Прежде всего – разрыв между «верхами» и «низами». Египет сравнительно быстро развивался. Рост ВВП за последние годы составлял 5-7 % в год. Это уступало темпам развития Китая или Индии, но намного превышало среднемировые показатели. Плоды этого экономического роста не доставались массам. Наверху были миллионеры и миллиардеры, которые стали появляться в стране после того, как президент Садат в 1970-х – начале 1980-х годов объявил политику «открытых дверей» («инфитаха»).

В первый период правления Мубарака «жирные коты» несколько поджали хвосты, но затем, сплетаясь в единую систему с верхушкой госаппарата, вели себя все более нагло, все громче чавкали. Сверхбогатыми людьми в Египте становились благодаря приватизации наиболее лакомых кусков государственной собственности, получению почти бесплатных земель для будущего развития, привилегированных займов государственных банков, доступу к государственным заказам, появлению совместных предприятий с иностранными корпорациями.

Около 40 % населения жили на 1-2 доллара в день, питались лепешкой с бобами, а «элита» строила для себя виллы с полями для гольфа, со всеми услугами и службами, которые имеют привилегированные классы на Западе, воздвигала дворцы на побережьях Нила, Красного и Средиземного морей. Каждый год на трудовой рынок Египта выбрасывалось 700 тысяч новых рабочих. Большая часть из них работу не получала. Формально безработица составляла 10-15 % населения, фактически – больше. Едва ли не половина всей экономики страны приходилась на никем не учтенную деятельность: мелких торговцев и ремесленников, ремонтников, разнорабочих и т.д. Достаточно развитая система высшего образования, качество которого падало из года в год, выпускала десятки, а то и сотни тысяч молодых людей, получивших дипломы, кое-какие знания и имевших амбиции, но не нашедших работы. Молодые люди, получившие образование или полуобразование, мечтали о собственной автомашине, о возможности жениться (а денег на калым у них не было), о собственном жилье.

Телевидение показывало египтянам чужую красивую жизнь, достойное существование, уважаемых людей, свободу, а собственного будущего у них не было. Экономическое положение народа либо очень медленно менялось к лучшему, либо ухудшалось. Именно в этот момент, накануне революций в Тунисе, Египте, а затем в других арабских странах, во всем мире из-за засухи, неблагоприятных погодных условий и плохого урожая зерновых стали расти цены на продовольствие. В азиатских гигантах – Китае и Индии – все больше продовольственных культур шло на производство высококачественной пищи (мяса, молочных продуктов) для растущего среднего класса, а мировой рынок зерновых уменьшался, цены взлетали и, скорее всего, поднимутся еще.

На все накладывалась коррупция сверху донизу. Любая бумажка в государственном учреждении, получаемая из рук мелкого чиновника, могла стоить 50-100 фунтов при зарплате текстильщика 350 фунтов в месяц (1 доллар равен примерно 5,9 египетского фунта). Взятки на высшем уровне исчислялись миллионами и десятками миллионов фунтов. Предприниматели и чиновники делали колоссальные деньги «из воздуха» с помощью финансовых операций. Таким образом «распиливались» огромные государственные средства и делились между «жирными котами» и чиновниками. Миллиардеры проникали в парламент, высшие эшелоны кабинета министров. Правительственные чиновники, уходя со своих постов, оказывались во главе гигантских корпораций, которые ворочали сотнями миллионов и миллиардами фунтов. При этом население оставалось нищим, погруженным в заботу о лепешке. Любой протест подавлялся. 30 лет сохранялся режим чрезвычайного положения.

Значительную роль в восстании сыграли рабочие промышленных предприятий, государственных учреждений, транспорта. В Египте есть профсоюзы, но нет мощной организации профсоюзов, как в Тунисе. Как к их требованиям отнесутся военные, «Братья-мусульмане» или интернет-молодежь?

Кажется, что Египет возвращается к нормальной жизни. Банки открылись. Автомашины, как и раньше, стоят в пробках. На улицах появились обычные полицейские (не те, которые подавляли беспорядки), поддерживаемые армейскими патрулями. Египетская валюта пока не обесценилась по отношению к доллару. Лишь туризм оказался под большим ударом, и заполняемость отелей упала в несколько раз.

Однако протесты продолжаются, становятся все более интенсивными. В Каире и Александрии огромные толпы демонстрантов требуют более глубоких реформ. Столкновения с полицией были и в Порт-Саиде, и в районах к югу от Каира, и в Северном Синае, и в одном из оазисов Западной пустыни – Харге. Революция вернула людям человеческое достоинство и свободу. А как с социальными достижениями? Дело в том, что социальных достижений пока нет и, возможно, не будет. Народные волнения привели к массовому оттоку капитала из страны, как иностранного, так и египетского, подорвана туристическая отрасль, рабочих мест не прибавилось. И вот на волне народной революции начались массовые забастовки от Александрии до Асуана. Бастуют текстильщики, транспортники и рабочие Суэцкого канала, служащие банков и компаний. Бастует, кстати, и полиция. Ведь помимо ненавистных народу полицейских из отрядов, созданных для подавления беспорядков, и политической полиции есть много стражей порядка полуголодных, худых, плохо одетых, получающих нищенскую зарплату – они регулируют движение, стоят на охране каких-то объектов. В первые же дни после перехода власти в руки генералов они стали обращаться с призывом не бастовать, не предъявлять социальных требований, не раскачивать экономику. Но будут ли полуголодные люди ждать?