Антон Кротков - Все великие аферы, мошенничества и финансовые пирамиды: от Калиостро до Мавроди Страница 4

В 1636 году на голландских биржах крутились долговые обязательства на продажу такого количества тюльпанов, сколько не смогли бы за десятилетия вырастить все цветоводы Европы! В «виртуальном» виде существовали, то есть продавались и покупались обязательства садовников вырастить для заказчиков эксклюзивные сорта, которые и по сей день еще не выведены специалистами.

«Цветочная лихорадка» охватила не только крупные города, но и провинцию. Заезжему иностранцу могло показаться, что в этой странной стране вообще никто не работает. Тысячи людей целыми днями сидели в тавернах и пивных, превратившихся в местные «тюльпановые биржи», или, как их называли, — «коллегии».

Был даже разработан специальный ритуал заключения сделок на коллегиях. Так, заинтересованному в покупке человеку запрещалось прилюдно называть свою цену. Он мог только намекнуть продавцу о своем интересе. Торг должен был происходить в отдельном кабинете трактира. После того как дельцы ударяли по рукам, они возвращались в общий зал для того, чтобы всей большой компанией «обмыть» заключенную сделку.

Если же договориться о приемлемой для сторон цене не удавалось, то несостоявшийся покупатель должен был уплатить остальным участникам коллегии небольшую компенсацию за доставленное им неудобство. А в это время в переговорную комнату уже направлялась новая пара участников торгов…

На пике тюльпаномании цены на этот товар поднялись настолько высоко, что никакой другой вид промысла не мог конкурировать с бизнесом на цветочных контрактах.

Даже прежде считавшаяся сверхприбыльной торговля восточными пряностями и опиумом не шла ни в какое сравнение с коммерцией на тюльпанах. К примеру, зачем промышленнику был о строить новую шерстяную мануфактуру, если уже через месяц он мог без особых хлопот заработать на нескольких крошечных луковицах столько же денег, сколько фабрика должна была принести ему за целый год работы.

Или к чему негоцианту было снаряжать корабль в далекую Индию и рисковать грузом и собственной головой в море, грозящем штормами и встречами с пиратами (по статистике того времени, из каждых трех кораблей, посланных в далекие моря, назад возвращалось только одно судно), если он мог получить фантастическую прибыль, не покидая родной гавани.

Судите сами: луковицы тюльпана сорта Admiral de Маan, стоившие вначале 15 гульденов за штуку, спустя два месяца продавались уже по 175 гульденов. Сорт Semper Augustus («Вечный август»), пользующийся наибольшим спросом и стоивший на первых порах 500 гульденов, за короткое время подорожал в десять раз! То есть прибыль держателей столь ценного актива составила 1000 %! А в конце 1637 года Semper Augustus стоил уже 10 000 монет — столько зарабатывал крупный судовладелец примерно за год.

Необходимо отметить, что в описываемое время голландский гульден считался одной из самых стойких европейских валют. Многие состоятельные жители других стран предпочитали держать свои капиталы в гульденах.

А чтобы вам было более понятно, о каких суммах идет речь, приведу несколько цен. Итак, хорошо откормленная свинья стоила в описываемое время 30 гульденов, тысячелитровая бочка пива — 8 гульденов, а корова — сотню.

Любопытно, что в Амстердаме на одной из улиц вплоть до 70-х годов прошлого века прохожие могли прочесть любопытную надпись на старинной настенной плите. Данный текст гласил, что на этой улице в 1634 году за три тюльпанных луковицы были куплены два каменных дома. Теперь кусок старинной кладки хранится в частном музее.

Впрочем, это была далеко не единственная необычная сделка. К примеру, в городском архиве Амстердама сохранилась купчая, в которой зафиксирован факт обмена четырех гектаров отличной городской земли за одну луковицу сорта Semper Augustus.

За точно такую же луковицу некий покупатель в 1636 году заплатил 4600 гульденов и плюс к этому добавил новую карету с полным комплектом упряжи и парой лошадей.

Другой землевладелец не пожалел за одну луковицу элитного сорта две с половиной тысячи полновесных золотых монет, 500 шеффелей отборной пшеницы, четыре тонны масла, почти тонну сыра, крепкие сапоги, трех тучных быков и еще целое стадо овец и коз.

А обычная стоимость одного тюльпана сорта Viceroy составляла: воз отборной пшеницы, воз ржи, 4 коровы, 8 откормленных свиней, 12 жирных овец, 2 меха вина, кровать с постельными принадлежностями, набор сельскохозяйственного инвентаря, 3 бочки масла, 2 бочки пива, шкаф с одеждой и серебряный винный кубок. То есть одну цветочную луковицу можно было обменять на целое зажиточное фермерское хозяйство и гардероб с домашней обстановкой в придачу! Вот уж поистине умеют люди создавать искусственные фетиши. И кто знает, не будут ли современные бриллианты и прочие символы роскошной жизни вызывать недоумение и иронию у наших далеких потомков.

Но в XVII веке многие голландцы, не задумываясь, продавали все свое имущество, а деньги вкладывали в турецкие Цветы. Ведь переведя накопления в тюльпаны, они в скором времени рассчитывали выгодно продать их, а на вырученные капиталы удвоить или даже утроить прежнюю собственность. Мало кто понимал, что участвует в рискованной игре. Напротив, всем казалось, что в их праведной стране изобретен чудесный способ легкого и безопасного обогащения.

А между тем крупные землевладельцы, занимающиеся разведением тюльпанов, и заинтересованные в раздувании котировок биржевые «кукловоды», специально распускали слухи о том, что на уникальные сорта, которых в природе очень мало, еще очень долго во всем мире будет существовать бешеный спрос. Это лишь подстегивало рост цен. Но на самом деле в Лондоне, Париже и в других европейских столицах экзотические цветы продавались по вполне умеренным ценам и никогда не были предметом биржевого ажиотажа.

В Голландии же порой происходили просто трагикомичные случаи. Например, однажды голодный бродяга стащил из дома богатого амстердамского судовладельца краюху хлеба и луковицу тюльпана (приняв ее за обычный репчатый лук). Воришку вскоре поймали и судили за кражу в особо крупном размере, ибо съеденный им цветок являлся очень редким и ценным видом тюльпана Semper Augustus, за который купец заплатил 3000 гульденов, что было сопоставимо со стоимостью трехмачтового торгового корабля.

Талантливый голландский пейзажист Ян ван Гойен, поддавшись общему настроению, забросил живопись и тоже стал торговать луковицами тюльпанов, ведь даже одна из них стоила, как дюжина его лучших картин. В конце концов художник так увлекся коммерцией, что заложил свой дом, а деньги инвестировал в цветочные расписки. Затем Гойен взял аванс у крупного заказчика, пообещав написать для него картину со сценой Христа, изгоняющего менял из храма. Картина так и не была написана, зато, когда тюльпаны в один совсем не прекрасный день обесценились, художник, как гласит легенда, изжарил и съел разорившие его луковицы. После смерти художника все его скромное имущество было реализовано с аукциона, а нераспроданные живописные полотна ушли с молотка всего за 40 гульденов. Любопытно, что другой знаменитый голландский мастер кисти — Ян Брейгель изобразил продавцов и покупателей «тюльпановой биржи» в виде обезьян.

На пике «тюльпаномании» оборот торгов достигал 10 миллионов гульденов в год. К несчастью, многие игроки рынка поняли свою ошибку лишь после того, как в 1637 году «перегретый» рынок рухнул, и богатейшие семьи страны буквально в одночасье стали нищими. Потеряли все и десятки тысяч обычных голландцев. Впрочем, и в те времена, конечно же, существовали ловкие дельцы, которые вовремя почувствовали угрозу и сумели не только перевести цветочные капиталы в серебро и золото, но сше и хорошо заработать на резком обвале рынка.

Летом 2002 года в Саратове бизнес на цветах тоже считался сверхприбыльным. Рисковые первопроходцы, демонстрируя скептикам выданные квитанции с подписями и печатями, с упоением рассказывали друзьям и знакомым, как с ними щедро и точно в срок расплатились.

После такой народной рекламы в офис фирмы началось настоящее паломничество желающих приобщиться к цивилизованному цветоводству. Очередь надо было занимать накануне вечером, чтобы к обеду следующего дня приобрести заветную дюжину цветочных луковиц. Одним словом, Саратов и его окрестности охватил настоящий гладиолусный бум.

Многие откликнулись на призывы предпринимателей пользоваться случаем, пока есть устойчивый спрос на данный товар, и покупать как можно больше посадочного материала, чтобы отлично заработать. Люди влезали в долги, продавали квартиры, машины и на все деньги покупали рассаду. Вот как в интервью местному саратовскому радио-журналисту рассказала о своем участии в гладиолусной эпопее 65-летняя пенсионерка:

«Народу в очереди за этими цветами было очень много. Приходилось даже заранее записываться в особые списки и каждые два часа ходить на перекличку, чтобы в твое отсутствие тебя не выкинули из списка или не передвинули на несколько сотен человек вниз. Но вообще, люди там в основном стояли серьезные, ответственные. По моим наблюдениям, даже многие неглупые мужчины на эту обманку попались. При мне один очень солидный такой мужчина взял аж 1000 штук за раз и забил ящиками с этими луковицами полный багажник своей машины. На очень большие суммы люди цветы брали…