Сборник - Гроза с Востока. Как ответит мир на вызов ИГИЛ? Страница 4

Бен Ладену также принадлежат слова о том, что акция 11 сентября – это «конвой мусульман, успех которого обеспечил Бог»12.

«Аль-Каида» называет акцию 11 сентября операцией «Манхэттен» и расценивает ее как «жемчужину истишхада» (этот термин, имеющий тот же корень, что и «шахид», означает самопожертвование, мученичество во имя веры). Завахири в своих многочисленных публикациях восхваляет «героев операции «Манхэттен». Исламисты каждый год отмечают годовщину этой операции. Съезд движения «Мухаджир» (его центр находится в Англии) в 2003 году проходил под лозунгом «The Magnificent Nineteen» («Великолепные 19»), по аналогии со знаменитым фильмом «Великолепная семерка». В свете этих признаний смешно и глупо выглядят продолжающиеся до сих пор попытки представить 11 сентября как «постановку» или как акцию, осуществленную самими американцами (либо ЦРУ совместно с «Моссадом» и т. д.). Издаются книги, ставятся кинофильмы, люди зарабатывают на явной лжи громадные деньги, в то время как сами исламисты гордятся этой акцией как беспрецедентным подвигом.

Давно уже нет никакого сомнения в подлинных целях операции 11 сентября: устроить широкомасштабную провокацию, которая сделала бы неизбежным военный удар США по одной из мусульманских стран. Дело в том, что бен Ладен в 90-х годах разочаровался как в возможности поддержки своего «святого дела» правительствами государств исламского мира (и Саудовская Аравия, и Судан преподнесли ему горькую пилюлю), так и в способности и желании мусульманских народных масс свергнуть «нечестивую власть» и изгнать «крестоносцев». Что оставалось?

План бен Ладена был смелым и в то же время логичным. Первый этап – мощный, беспрецедентный террористический удар в самое сердце главной державы «мира неверных». Ни один лидер государства не может оставить это без ответа; возмездие неизбежно, и оно-то как раз и желательно. Второй этап: интервенция Запада в одну из мусульманских стран, затяжная война с бомбежками городов, во время которой телевидение будет беспрерывно показывать окровавленные трупы мусульманских женщин и детей, и мусульмане всего мира будут доведены до белого каления, возмущены зверствами империалистических захватчиков. Третий этап: поскольку связанные с Западом (даже «продавшиеся ему») правительства стран исламского мира не способны по определению на решительный воинственный отпор интервентам, массы поднимаются против этих правительств. Революции или, по крайней мере, бунты против «нечестивой власти», смена режимов в таких ключевых странах мира ислама, как Пакистан, Саудовская Аравия, Египет, Иордания. Установление власти исламистов – триумф джихада.

Первая половина плана была осуществлена безупречно. Акция, во-первых, потрясла американское общество и, во-вторых – что гораздо важнее, – привела к американскому вторжению в Афганистан. Но дальше все вышло не так, как было задумано. За считаные недели американцы с помощью Северного альянса выгнали талибов из бо́льшей части Афганистана, никаких бомбардировок городов не потребовалось, никакие тысячи жертв так и не появились на экранах телевизоров, исламский мир не «разогрелся», не возмутился и не поднялся против агрессоров и их пособников, «нечестивых» правителей мусульманских государств. Главная цель грандиозной провокации так и не была достигнута.

Причин неудачи «большого проекта» бен Ладена было три. Во-первых, он планировал длительную войну, рассчитывая повторить то, что, по его мнению, произошло с Советской армией: до такой степени измотать врага, чтобы само руководство государства-интервента поняло, что минусы продолжения военной кампании намного перевешивают плюсы. Но бен Ладен, видимо, даже не мог предположить, что американские вооруженные силы, использующие ультрасовременную технологию ведения боевых действий, окажутся столь эффективными (хотя опыт «Бури в пустыне» весной 1991 года, американского блицкрига и разгрома войск Саддама Хусейна должен был бы предостеречь его от недооценки военной машины США). Во-вторых, он недооценил боеспособность Северного альянса, который смог оказать чрезвычайно ценную помощь отрядам американских коммандос. В-третьих, главарь «Аль-Каиды» вряд ли думал, что российский президент Владимир Путин решительно и моментально солидаризируется с Бушем и – что еще важнее – повлияет на позицию руководства республик Центральной Азии с тем, чтобы побудить их предоставить аэродромы для американской авиации.

Не меньшим разочарованием для бен Ладена стала диаметрально изменившаяся позиция еще недавно дружественного руководства Пакистана. Он не учел, что Пакистан, крайне обеспокоенный сближением США с Индией, сочтет, что вернуть себе расположение заокеанского союзника важнее, чем помочь «Талибану» сохранить власть в Афганистане. Такое «предательство» Исламабада, несомненно, явилось для «Аль-Каиды», равно как и для талибов, тяжелым ударом.

Тяжелым, но не смертельным. Под ударами американцев и Северного альянса талибы приняли единственно правильное решение: не ввязываться в совершенно бесперспективные бои за города, отступить далеко в горы, сохранив живую силу, и приготовиться к реваншу, к длительной партизанской войне. Они также рассчитали, что, какова бы ни была позиция пакистанского президента Первеза Мушаррафа, пуштунские племена по другую сторону афгано-пакистанской границы не оставят своих соплеменников в беде, дадут им убежище.

Этот план оправдал себя. Уже через пару лет, отдохнув и перевооружившись, талибы начали свое возвращение в Афганистан, и последовала новая фаза войны, которую теперь не ожидали уже американцы, – войны, продолжающейся до сих пор.

Ситуация вновь изменилась, на этот раз уже не в пользу Америки. Этому способствовало то, что президент Буш, полностью переключившись на Ирак, перестал уделять внимание афганским делам. Вот что писал впоследствии Гэри Скрон, руководитель первой команды ЦРУ, направленной в Афганистан после 11 сентября: «Уже в марте 2002 года американские военные стали выводить многие ключевые подразделения, чтобы перегруппировать их и подготовить к приближающейся войне с Ираком… Военные и ЦРУ не смогли получить дополнительные ресурсы и живую силу для проведения операции по обнаружению бен Ладена – требования, связанные с войной в Ираке, просто этого не позволили»13. Другой сотрудник ЦРУ – Роберт Грениер – согласен с этим: «Наиболее подготовленные и квалифицированные люди, которых мы имели в Афганистане, были командированы в Ирак»)14. Автор книги «В поисках Аль-Каиды» Брус Ридел, также бывший ответственный работник ЦРУ, резюмирует: «Короче говоря, Ирак спас бен Ладена и Муллу Омара»15. В этом и заключается ответ на вопрос, почему американцы не поймали бен Ладена и Омара в горах Тора Бора вблизи пакистанской границы в 2002 году. Брус Ридел считает, что оба лидера были уже «почти пойманы», но… почти. Оба ушли в Пакистан и засели там на долгие годы. Шанс был упущен.

Без создания силового превосходства нельзя было и думать о реализации грандиозного замысла бен Ладена, Завахири и других главарей этой организации. Брус Ридел, один из лучших знатоков «Аль-Каиды», так описывает суть их намерений: «Три ключевые задачи – начать и поддерживать «горячие войны», которые позволят победить Соединенные Штаты так же, как моджахеды победили Советский Союз; создать безопасное убежище в Пакистане для оперативного штаба «Аль-Каиды», образовать ячейки по всему исламскому миру с целью свержения проамериканских режимов, проводить новые рейды против Запада наподобие акций 11 сентября… когда-нибудь, возможно, и с применением атомного оружия. Конечная цель – изгнать США из мусульманского мира (из «уммы»), уничтожить Израиль и создать джихадистский халифат наподобие Османской империи времен ее наивысшего подъема»16.

Для осуществления столь масштабного, даже гигантского замысла необходимо создать превосходство сил над такой могущественной сверхдержавой, как Соединенные Штаты Америки. Но как? У США ультрасовременное оружие, способное в считаные дни разгромить любую армию или коалицию армий стран исламского сообщества, не говоря уже о том, что ни одно правительство и не подумает воевать с Америкой, укрепление отношений с которой для него несравненно важнее бредовых идей о Халифате. Значит, на государства рассчитывать не приходится. Единственным исключением был талибский эмират, но вряд ли это где-то повторится. Соответственно, надеяться можно было только на мусульманское общество, на народ. Здесь у «Аль-Каиды» были в руках серьезные козыри: простота и ясность ее мэсседжа, понятность ее концепции дихотомного, черно-белого видения мира, манихейская идея вечной и вселенской борьбы добра со злом. Все это уже бывало в прошлом, под иными знаменами, и наиболее свежий пример, конечно, идея мирового социализма, переустройства человеческого общества на основах справедливости и равенства.