Владимир Морозов - Невербальная коммуникация. Экспериментально-психологические исследования Страница 4

Наука, как известно, – дело коллективное. В каждом из нас заложены частицы знаний, опыта и душ наших учителей. Я с благодарностью вспоминаю имена своих наставников и консультантов, начиная с моих аспирантских университетских лет: заведующего кафедрой высшей нервной деятельности Ленинградского государственного университета, профессора М. И. Виноградова – авторитетного специалиста по физиологии труда; заведующего кафедрой биофизики органов чувств ЛГУ, профессора П. О. Макарова; известного психофизиолога члена-корреспондента АН СССР, профессора В. И. Медведева – руководителя и консультанта моих кандидатской и докторской диссертаций; директора Института эволюционной физиологии (где я работал); академика Е. М. Крепса – крупнейшего ученого-эволюциониста, поручившего мне возглавить лабораторию биоакустики для разработки проблем невербальной коммуникации; заведующего кафедрой сольного пения Ленинградской государственной консерватории им. Н. А. Римского-Корсакова, профессора Е. Г. Ольховского, способствовавшего организации в Ленинградской консерватории лаборатории по изучению певческого голоса (1960), под его консультативным руководством проходила в ЛГК моя многолетняя работа в должности заведующего данной лабораторией и стажировка по вокальной методике; директора Акустического института, доктора физико-математических наук, академика РАЕН, профессора А. Н. Дубровского – ученого энциклопедических знаний, моего друга и консультанта; организатора и первого директора Института психологии РАН, члена-корреспондента РАН, доктора психологических наук, профессора Б. Ф. Ломова, пригласившего меня на должность заведующего организованной в ИП РАН новой лаборатории невербальной коммуникации (ныне группа НК) и поддержавшего мою инициативу организации межведомственного центра «Искусство и наука» (Постановление Отделения философии и права АН СССР от 15 ноября 1989 г.); и многих других ученых, так или иначе содействовавших моей научно-исследовательской и организационной работе.

Я также искренне благодарю за многолетнее творческое сотрудничество, консультативную помощь и поддержку в работе: народного артиста СССР, профессора Е. Е. Нестеренко, который стоял у истоков организации центра «Искусство и наука» и лаборатории невербальной коммуникации, лично встречался по этому поводу с Б. Ф. Ломовым, министром культуры СССР П. Н. Демичевым, был моим соавтором в ряде публицистических статей о научном обосновании вокального искусства (см. разд. 4.1, 3.10, 5.4); ректора Московской государственной консерватории им. П. И. Чайковского, профессора А. С. Соколова; народную артистку СССР, профессора Е. В. Образцову; народную артистку СССР, профессора, заведующую кафедрой сольного пения Санкт-Петербургской государственной консерватории им. Н. А. Римского-Корсакова, председателя Научно-методического совета по вокальному искусству И. П. Богачеву; народного артиста СССР О. В. Басилашвили за участие в создании невербального теста на эмоциональный слух; доктора психологических наук, академика РАЕН К. В. Тарасову; доктора педагогических наук, профессора В. И. Петрушина; заведующего кафедрой сценической речи Академии театрального искусства (ГИТИС), профессора И. Ю. Промптову и доцента кафедры И. А. Автушенко; руководителя редакционно-издательского отдела Института психологии РАН, доктора психологических наук В. И. Белопольского; президента Российской общественной академии голоса Л. Б. Рудина; заведующего Научно-учебным центром музыкально-компьютерных технологий Московской государственной консерватории им. П. И. Чайковского, кандидата технических наук, доцента А. В. Харуто; первого заместителя главного редактора Мировой службы ИТАР ТАСС И. И. Серебрякова.

Я признателен также доктору физико-математических наук В. Н. Сорокину, кандидату физико-математических наук И. С. Макарову, кандидату физико-математических наук А. И. Цыплихину, а также – Генеральному директору германской фирмы HOLMCO Эберхардту Вольфраму и Директору по восточно-европейским связям HOLMCO Петросу Бадаляну за научно-техническую помощь в разработках новых технологий исследования резонансных свойств голосового аппарата.

Я с благодарностью вспоминаю также имена и вижу лица многих специалистов, сотрудников, друзей и просто доброжелательных людей, которые встретились мне на многолетнем пути научной работы и без поддержки которых невозможны были бы исследования, вдохновение исследователя, невозможны публикации, невозможна наука. Всем вам – большое спасибо!

С особой теплотой и благодарностью называю имя своего главного и самого надежного научного сотрудника и помощника – Петра Владимировича Морозова, психолога, соавтора ряда наших совместных работ, искусного компьютерного оператора и программиста, доброго и отзывчивого человека, разделившего со мной все трудности подготовки книги к опубликованию, равно как и многих других работ, изданных ранее.

Раздел 1

Искусство и наука общения: невербальная коммуникация

Данный раздел публикуется по тексту монографии автора «Искусство и наука общения: невербальная коммуникация» (изд-во «Институт психологии РАН», 1998), написанной в основном по материалам курса лекций автора по невербальной коммуникации для студентов – психологов Государственного университета гуманитарных наук (за исключением текста обширного приложения к книге: Высказывания о речи, голосе, общении известных деятелей культуры разных народов от Конфуция до наших дней. Советы по практике публичных выступлений).

1 Введение

…Искусство в обхождении. Через то объявляет человек о себе, чего он достоин… Оно повседневное и такое дело в нашей жизни, от которого зависит великое потеряние или получение чести.

Ничтожен ты или велик,Тому причина – твой язык.

1.1. Кратка я характеристика проблемы

Невербальная коммуникация (НК) является важнейшим, наряду со звуковой речью, средством общения и взаимопонимания людей. Б. Ф. Ломов назвал проблему общения «базовой категорией, логическим центром общей системы психологической проблематики», указав неоднократно на ее недостаточную разработанность в психологии, в том числе и в плане невербальных средств общения (Ломов, 1981, 1984). В процессе общения реализуются такие специфические человеческие свойства и субъективные особенности людей, как мышление и речь (Брушлинский, Поликарпов, 1990; Брушлинский, 1996), формирование, актуализация и диагностика способностей (Дружинин, 1996).

Традиционно принято отождествлять речь со словом, т. е. с вербальной знаково-символической (собственно лингвистической) функцией речи. Между тем звуковая речь как средство общения несет слушателю, и при этом независимо от семантики слова, т. е. как бы «между слов», невербально весьма значительную и важнейшую для слушателя информацию о говорящем, его отношении к собеседнику, к предмету разговора, к самому себе и т. п. Таким образом, невербальная коммуникация осуществляется в процессе речевого общения параллельно с вербальной и составляет как бы второй по отношению к слову информационный канал в системе общения.

Вместе с тем понятие невербальной коммуникации выходит далеко за рамки понятия речевого общения, поскольку имеет самостоятельное значение и реализуется во многих других (неречевых) системах и каналах передачи информации. Например, в сфере полисенсорного взаимодействия человека с внешним миром (с участием разных органов чувств: зрения, слуха виброрецепции, хеморецепции, кожно-тактильной рецепции и др.), в различного рода неречевых биотехнологических информационных системах сигнализации и связи, в различных видах сценического и изобразительного искусства и др. В области зоопсихологии можно говорить о невербальной коммуникации как средстве информационного взаимодействия животных, чем подчеркивается эволюционная древность невербальной коммуникации по отношению к вербальной (Горелов, 1985) и на что указывал еще Ч. Дарвин.

Как самостоятельное научное направление понятие «невербальная коммуникация» (известное в зарубежной литературе под термином nonverbal communication) сформировалось сравнительно недавно, в 1950-х годах (Birdwhistell, 1970; Jandt, 1976, 1981; Key, 1982; Poyatos, 1983; Akert, Panter, 1988), хотя основы этого научного направления можно искать и в более ранних работах. Понятие невербальной коммуникации тяготеет к семиотике (Sebeok, 1976), теории знаковых систем, а в лингвистическом аспекте имеет эквивалент, обозначаемый термином паралингвистическая (Колшанский, 1974, Николаева, Успенский, 1966) или экстралингвистическая коммуникация (Trager, 1964; Горелов, 1985 и др.).

Разные специалисты вкладывают несколько различный смысл в термин «паралингвистическая» и «экстралингвистическая» коммуникация. В то же время нет единого взгляда на модальность информационного экстралингвистического канала (по Дж. Трайгеру – это информация, передаваемая только голосом, по Т. Себеоку НК – это голос плюс кинесика). Что касается терминов «невербальная» и «экстралингвистическая» коммуникация, то второе понятие, означая практически то же, что и первое, характеризует все формы невербального поведения человека не вообще, а в процессе речевого общения. Ряд работ по невербальной коммуникации посвящен информационно-коммуникационным свойствам кинесики, т. е. выразительных движений – мимики, жестов, пантомимики (Лабунская, 1988; Фейгенберг, Асмолов, 1988; La France, Mayo, 1978; Nierenberg, Calero, 1987). Кинетические аспекты невербального поведения, сопровождающие речевое общение, проанализированы А. А. Леонтьевым в его недавно изданной книге (Леонтьев, 1997). В частности, он различает четыре вида невербальных компонентов общения: 1) значимых для говорящего, 2) значимых для реципиента, 3) значимых для корректировки заключительной фазы общения, 4) незначимых для общения.