Лариса Ренар - Эликсир Любви Страница 42

— Тебе тоже, и желательно с моим участием!

1906

— Ты мне сегодня всю ночь снился! — такими словами я встретила Сергея субботним утром. На улице было еще темно и мрачно, когда он заехал за мной.

— И что же я делал в твоих снах? Надеюсь, был дерзок и страстен!

— Нет, в моих снах ты вел себя очень даже прилично!

— Вел философские беседы! Боже, какой я зануда. И как же ты не прогнала меня из своих снов? Обещаю в реальности не быть таким скучным! — и его глаза лукаво заблестели.

На самом деле я до последней минуты не была уверена, что мне стоит проводить с Сергеем целый день, гуляя по лесу вдвоем, слишком сильно нас тянуло друг к другу. Я замучила тетушку вопросами, что же мне делать. На что тетушка заверила меня, что уже прошло достаточно времени со дня нашей встречи. «Чему быть, того не миновать, — напомнила она. — Но все же постарайся сохранять дистанцию и просто наслаждаться его обществом». Но как раз в том, что мне удастся сохранить дистанцию, я сильно сомневалась. Поэтому я сделала последнюю попытку предложить провести этот день по-другому.

— Может, мы лучше проведем этот день в городе?

2006

А может, мы поедем в город? — выходя из отеля ранним утром четвертого дня, осторожно предложила я. Но вся компания была решительно настроена продолжить брать уроки кайта. Три дня на Маврикии прошли замечательно. Первый день мы спали после долгого перелета и только вечером сходили поужинать и тут же опять уснули. Два следующих дня мы брали уроки кайта тут же в отеле и возвращались сильно уставшие. Каждый вечер мне удавалось ускользнуть от Богдана в свою комнату, сославшись на акклиматизацию, еду и впечатления. Каждый вечер Богдан честно пытался пригласить меня к себе в комнату, предлагая массаж, фрукты и шампанское. Но я наивно хлопала глазками и ускользала.

— По-моему, Богдан уже начинает тихо злиться, — подойдя ко мне, сказала Каринка на третий вечер за ужином, пока мы шли за десертом. — Притащила его за тридевять земель и водишь за нос.

— Во-первых, я его никуда не тащила, — возмутилась я. — Взрослый мужчина сам принимает решения. А во-вторых, он мог бы догадаться пригласить меня на романтическое свидание поужинать вдвоем в какой-нибудь уютном ресторане, а не между прочим тянуть в номер. Это как-то буднично и пошло! — беря себе сладости, завершила я свою краткую пламенную речь в защиту романтики.

— Хорошо, как знаешь, — пожала плечами Карина. — Смотри, чтобы не перегрелся!

— Пока вы ходили за десертом, нам пришла гениальная идея! — встретил нас Богдан.

— Завтра мы едем кататься на яхте, смотреть огромных черепах и нырять с маской и трубкой. Порыбачим и заодно погреемся, просто ничего не делая. Завтра выезд в восемь утра, берите купальники и крем. Утром, спустившись вниз, я сделала последнюю безнадежную попытку отговорить всех от поездки.

— Лариса, посмотри, какое потрясающее утро. День обещает быть чудесным во всех смыслах этого слова, — ведя меня к машине, Богдан пресек все мои попытки увильнуть.

1906

— День обещает быть чудесным, — согласилась я, когда накопец-то мы добрались до охотничьего домика. Домик был сделан из бревен и походил на сказочную избушку. Войдя через небольшие сени, мы сразу попали в просторную кухню с голландской печкой, украшенной сине-белыми изразцами и посудой из Гжели. Я ожидала увидеть простую обстановку и была поражена, увидев роскошную гостиную, украшенную пушистым ковром и мягкими диванами. Из гостиной одна дверь вела в спальню.

— Как уютно! — повернувшись к Сергею, воскликнула я.

— Да, мой приятель любит Петровскую эпоху и постарался воссоздать некоторые элементы.

— А ты умеешь топить печку?

— Конечно, настоящий мужчина не даст своей девушке умереть от холода!

— И сколько времени это займет?

— Ты про согревание девушки или про растапливание печки?

— Я про печку! — возмутилась я.

— Думаю, пока мы гуляем, дом нагреется!

Я смотрела, как Сергей на улице точными движениями нарубал щепки и, взяв приготовленные дрова, растопил печку. Огонь искрился и затрещал, и сразу запахло уютом и домом.

— Ну что же, Варя, можно идти!

Мы шли по лесу, болтая о пустяках. Я нашла на березе огромный гриб чага и попросила Сергея срезать его, сама не зная, зачем он мне понадобился. Мы лакомились чуть подмерзшей рябиной и даже кое-где находили алые ягоды клюквы.

— Как же я проголодалась! Боже, уже три часа, не мудрено, что я так хочу есть! — морщась от кислого вкуса клюквы, воскликнула я.

— Тогда пойдем, буду кормить свою девочку! — И Сергей раз вернулся в сторону дома.

2006

— Сейчас мы будем вас кормить. — Богдан торжественно достал сковородку и высыпал в нее принесенные мидии. Мужчины были страшно горды тем, что им удалось нарезать на ближайших от берега камнях моллюсков. Они поплыли туда с сеткой, которой их снабдил шкипер, и ножами. Мы следили, как каждый из них что-то делал около камней, пока где-то через полчаса они наконец-то не поплыли обратно. Когда Антон и Богдан поднялись на борт, мы с Каринкой ахнули — их руки и ноги все были в мелких порезах от острых камней, но глаза сияли. И две сетки были наполовину заполнены мидиями. Шкипер забрал улов и стал над ним колдовать. А мы, взяв йод, пошли каждая спасть своего героя.

— Господи, Богдан! Как же вы умудрились так пораниться? — смазывая йодом ранки, я покачала головой.

— Я даже не заметил, азарт добычи так заразителен!

— Представляю!

— Нет, не представляешь, я это делал, надеясь, что истинная награда ждет героя сегодня вечером!

— И что же это будет за награда?

— Поцелуй прекрасной дамы!

— Я могу поцеловать тебя сейчас! В щечку!

— Поцелуй в щечку зачтем как обещание более серьезной награды!

— До вечера еще так далеко, — протянула я, — мало ли что может случиться!

— Да, например, может случиться обед, судя по запаху.

— И судя по дыму!

— Первый раз вижу такую жаровню для барбекю, прикрепленную прямо к борту яхты!

— Надеюсь, мы не сгорим!

1906

— Надеюсь, дом не сгорит! — первое, что я воскликнула, увидев, что дым валит не из трубы, а прямо из того места, где кровля соединяется с трубой! И оттуда же появлялись маленькие огоньки пламени.

— Может сгореть! — Сергей на секунду остановился, думая, что же предпринять, и, видимо осознав, что происходит, бросился к дому. — Нельзя терять ни секунды! Где же ведра?

— В сенях! — прокричала я вдогонку, не понимая, чем могу помочь. Время словно остановилось, и все стало происходим, словно во сне! Вот Сергей промчался с ведром к колодцу и, зачерпнув воды, поднялся по приставной лесенке на чердак, стараясь изнутри черпаком залить языки пламени. Казалось, что огонь поутих, но пока он спускался к колодцу и приносил следующее ведро, огонь разгорался опять. Когда он промчался мимо меня в четвертый раз, я словно очнулась от охватившего меня оцепенения и сама побежала к колодцу, подавая ему наверх ведро с водой. Сергей уже не тратил врем и на черпак, а просто выплескивал воду из ведра, заливая и огонь, и себя. Я доносила ведро до лесенки, а он, поднимаясь, выливал воду на то затихающий, то разгорающийся с новой силой огонь. Через полчаса мы потеряли счет времени, просто как в трансе передавая друг друга эти два ведра, и когда нам показалось, что мы уже ни чего не можем сделать и сейчас пламя охватит всю крышу, и домик сгорит, огонь вдруг сдался и успокоился.

— Неужели мы победили? — тяжело дыша, мы стояли насквозь мокрые, не чувствуя тел, с изумлением смотря на свои руки, покрытые синяками и ссадинами.

— Варя, срочно снимай с себя всю одежду, иначе ты простудишься, я разотру тебя спиртом. Надеюсь, здесь должна быть где ни будь бутылочка спирта. — И Сергей ушел вглубь дома на поиски. Дом совершенно не пострадал, только вдоль одной из стен виднелся небольшой подтек. По-видимому, мох, заполняющий перекрытия, впитал всю воду, но самое главное, что в доме было тепло.

— А ты уверен, что я не смогу это сделать сама? — увидев Сергея, несшего темно-зеленую бутыль мутной жидкости, запаниковала я.

— Варя, сейчас вопрос идет не о приличиях, а о выживании, так что раздевайся, — скомандовал Сергей. Ничего не оставалось делать, как подчиниться. Осторожно он начал втирать настойку в мое тело нежными, но сильными движениями. Голова стала свинцовой от навалившейся усталости, и в какой-то момент остались только горячие руки Сергея и жар, разливающиеся по телу. И я уже не поняла, когда этот жар превратился в жар желания, и я лишь чувствовала его руки, его губы, наши сплетающиеся тела. И были уже не важны все запреты, отброшены все сомнения, забыты все наставления. Мы любили другу друга так, когда уже не важно, что было в прошлом, и не важно, что будет в будущем.