Гипноз. Истории болезни моих пациентов - Владимир Михайлович Бехтерев Страница 43

Будучи помещен на испытание в Казанскую окружную лечебницу, где пробыл первоначально три месяца, Ваисов, подтвердив сказанное на допросе, обнаружил также явные бредовые идеи преследования, обвиняя татар в ненависти к нему и в намерении его погубить.

Несмотря на удостоверение врача лечебницы о душевной болезни Вайсова, последний, как водится, был признан губернским правлением душевно здоровым.

Будучи выпущен на свободу, Ваисов вскоре привлекается по суду за истязание трех крестьянских мальчиков и лишение их свободы. На допросе у судебного следователя Ваисов заявил, что мальчики будто бы хотели его отравить мышьяком, причем он опять высказал бредовые идеи величия, вследствие чего он был отправлен в Казанскую лечебницу вторично. Здесь обнаруживаются бредовые идеи величия в еще более развитой форме, причем между прочим он не признает себя крестьянином, так как на нем-де креста нет и он не мужик, а духовный, который должен делать Божье дело. Вообще «в лечебнице В. стал высказывать тот же горделиво-религиозный бред, те же идеи преследования, что и в предыдущие разы. Преследуемый, гонимый, по его мнению, со всех сторон, не видящий нигде правды и правосудия, он начинает осаждать всевозможные учреждения массой прошений, отзывов, докладов и т. п. бумаг, подчас чисто кляузнического содержания, подчас наполненных отборной руганью и выражениями безграничной ненависти к властям и соплеменникам. Число этих бумаг, помеченных исходящими из канцелярии В., превышает далеко цифру 100, Все они скреплены именной печатью, на которой вырезано звание и титул В. – «Дардеманд, дервиш, Богаутдин Хамзин В. Альбумари». Бумаги имеют определенный заголовок: «От Императорского молитвенного здания Мантуб Гирфан, канцелярии меня, всего мира духовного отца, природного духовного лица, сотрудника всего мира сего, Божьего полка определенной дистанции начальника, который повелевающим указом Бога-Царя самого этого Божьего полка, дардеманд дервиш Булгары-Ибн дервиш Хамза В.».

«Отрицание властей у него было полное, единственной властью для своих последователей он поставил Бога, Царя и себя. Свидетельство, данное им, считал вполне достаточным для проживания во всех концах мира». Вот пример одного из таких свидетельств: «Дано сие свидетельство X. В случае надобности и по собственному своему желанию имеет право быть в всем свете, на что я сам и благословляю его самого. Спаси Бог, аминь. Его же свободе да никто не посмеет воспрепятствовать, кроме меня самого его духовного отца В.; и даже да будет это свидетельство матрикулярным документом в потомство его из рода в род, до окончания сего мира. Аминь! По закону и в силу закона во всем этом подписываюсь своею собственною личною подписью своей руки по-мусульмански и удостоверяю все это сие приложением своей должностной печати своего Божьего полка».

Ясно, что дело идет здесь о душевнобольном человеке, страдающем резко выраженной паранойей.

Что касается самой эпидемии, то она развилась следующим образом:

«Подметив в народе всякие пороки, В. выступил с обличительным словом как против не соблюдающих святых правил Корана, так и против руководителей народа мулл. Скоро собралась вокруг В. кучка людей, жаждущих нового слова, нашедших руководителя своим неясным мистическим стремлениям. Он основывает общество мусульман-староверов, слепо повинующихся одним только велениям Корана. С этих пор в жизни В. и его учения происходит важная перемена. Он замечен своими противниками, подвергшими его преследованиям и насмешкам. В муллах он возбуждает опасения как религиозный новатор. В. подвергся гонениям со стороны мусульманского духовенства, что видно из его бесконечных жалоб по этому поводу, в которых, несмотря на массу преувеличений, есть доля правды. В религиозные распри были вмешаны гражданские власти, к защите которых прибегал В. Власти ему не помогли, и он начинает подозревать, что начальство стоит на стороне мулл; муллы были, по его мнению, поборники неправды и нарушители правил Корана, данных Богом; стало быть, власти тоже виноваты в том, в чем обвинялось мусульманское духовенство. Отсюда зарождается недоверие и ненависть к властям, а под конец и полное непризнание их.

По мнению В., муллы нарушают волю Бога. А гражданские власти – волю Царя, которому служат, так как не хотят стоять за правое дело. Он стал утверждать, что начальники изменили Царю и народу. Таким образом в учение староверческого мусульманского общества вошло полное отрицание гражданских властей; староверы-мусульмане признают только Бога и Государя. Ввиду постоянной измены и неправды, которые В. видел вокруг, он поставил себе целью охранять общество и особу Государя во имя Божьего закона. Он сочиняет молитвы за Царя, которые могут охранить Его от всяких бед и измены. Он называет свою общину Божьим полком, в котором сам состоит предводителем, „начальником дистанции“ и воином, которому по гроб нет отставки; цель этого полка – охранять особу Государя и блюсти чистоту нравов. Для образования членов полка В. основывает учебное заведение, в котором преподавалась священная наука „Гирфан“. Между тем идеи о своей высшей власти, высшем назначении и, наконец, о несправедливых преследованиях начинают прогрессировать. В. стал окончательно выше всех людей, он подчиняется только Богу и Государю, все же остальные не имеют никакой власти, никакого права над ним. В этой мысли его, по-видимому, утверждали галлюцинации зрения и слуха. Так, в сцене у X. является белый старик, неизвестно как попавший в кабинет, и одним мановением головы освобождает его. К нему по ночам являются татары, срывают двери и окна, но вреда никогда не могут нанести. Все несчастья только утверждали В. в правоте его и несомненности его высокого назначения; он всецело отдался своим мистическим грезам, за пределами которых для него ничего не существовало».

В какой степени учение параноика Ваисова было воспринято его учениками путем прямого внушения и упрочилось в их умах во всей его полноте, показывает следующий случай:

«Шестеро татар, арестованных в 1885 году вместе с В-м за вооруженное сопротивление при описи дома В., на следствии показали, что сопротивлялись „по закону и в силу закона, по повелению Бога-Царя и по приказанию духовного отца В.“; они защищали молитвенный дом отца В., шли на защиту единодушно, так как у них одно тело и одна душа, что делает один, то делают и все, все подписались под протоколом следующим образом: „Проклятие Божие нечестивому народу (три раза), аминь. Мы, Божьего полка страдающий, захваченный последователь пророка Авраама, такой-то“. Все обвиняемые отказались принять обвинительный акт в силу того, что в нем они названы были крестьянами, а не староверами-мусульманами; на суде отказались от защитника, так как у них