Александр Асмолов - По ту сторону сознания: методологические проблемы неклассической психологии Страница 49

В случае же анализа восприятия с позиций информационного подхода попытки показать зависимость восприятия от мотивационно-эмоциональной сферы приводят к тому, что проявления этой сферы в восприятии расцениваются как искажения восприятия. Ни одно другое направление исследований восприятия в необихевиоризме не пыталось с такой настойчивостью, как это делали представители «Нового взгляда», отразить влияние аттитюдов, потребностей и эмоций на восприятие, и ни одно другое направление столь выразительно не продемонстрировало невозможность решения в русле информационного подхода этой психологической проблемы.

Уровневая природа установок

Прослеживая эволюцию понятия «установка» в некоторых направлениях необихевиоризма, мы исходили из описательного определения установки как готовности субъекта к реагированию. Понимание установки как готовности никоэда не отсутствовало в психологии. Различные исследователи на протяжении целого столетия пытались изолировать это целостное состояние (готовность) от других психических процессов (восприятие, действие, мышление…) и, выделив установку в «чистом виде», ответить на вопрос: какова сущность понятия «установка»? Однако подобные попытки оканчивались неудачей, и понятие «установка» не удавалось высвободить из опутавших его связей с другими категориями психологии. В него, как в воронку, затягивались любые психологические процессы, в которых оно проявлялось, определяя их направленность и организованность.

В результате понятие «установка», подобно сказочному Шалтаю-Болтаю, рассыпалось по различно ориентированным зарубежным психологическим концепциям, и ни последователи молекулярного необихевиоризма, ни представители трансакционализма и «Нового взгляда», ни социальные психологи и т. д. никак не могут его собрать. Под установкой одномоментно понимаются и состояние готовности, обусловленной потребностями и мотивами личности, и готовность, обусловленная вероятностной структурой ряда стимулов, и готовность, вызванная инструкцией экспериментатора, и установка избирателя по отношению к президенту, и тоническая настройка…

Какие выводы может для себя сделать исследователь, столкнувшийся с таким многоликим понятием? Он может впасть в крайность и ради обретения своего душевного покоя сделать вид, что понятие «установка» в столь расширенном его толковании вообще не существует, а объединение разнородных явлений под термином «установка» или его синонимами является просто недоразумением. Подобного рода незатейливое решение, во-первых, основывается на молчаливо предполагаемом мнении, что большинство психологов, относивших то или иное явление к классу установочных явлений, совершали ошибки, и, во-вторых, и это самое главное, на том, что термином «установка» или его синонимами не обозначается никакая психическая реальность. Но многочисленные факты, добытые в течение многолетней истории экспериментальной психологии в зарубежных исследованиях по установке, и особенно в исследованиях замечательного советского психолога Д. Н. Узнадзе и его школы, красноречиво свидетельствуют о необоснованности такого решения вопроса. Следовательно, это наиболее простое решение отпадает, а проблема объяснения вездесущности установки остается.

С нашей точки зрения, выход из создавшегося положения может быть найден лишь в том случае, если психолог», осознав бесперспективность изолированного изучения установки — изучения установки, по выражению С. Московичи, «в себе», попытаются найти то реальное место, которое занимает установка в деятельности субъекта. Одной из возможных попыток решения вопроса в этом направлении представляется гипотеза об иерархической уровневой структуре установки, развившаяся автором этого критического обзора под руководством А. Н. Леонтьева (см. Асмолов, 1975). Здесь не представляется возможным сколько-либо подробно изложить представления об иерархической структуре установки, разрабатываемые в русле одного из стержневых направлений советской психологии — общепсихологической теории деятельности А. Н. Леонтьева. Вследствие этого мы только перечислим в тезисной форме некоторые положения, составляющие суть гипотезы об иерархической структуре установки как механизма стабилизации деятельности. Для этого вначале необходимо кратко остановиться на представлениях о сложном иерархическом строении деятельности, раскрытых в теории деятельности А. Н. Леонтьева.

В этой теории конкретные виды деятельности выделяются по критерию вызывающих их предметов потребности, или, используя термин А. Н. Леонтьева, мотивов деятельности. В деятельности вычленяются относительно самостоятельные, но неотторжимые от ее живого потока «единицы» — действия и операции. Под действиями понимаются процессы, направленные на достижение осознаваемого предвидимого результата, т. е. цели. В действиях вычленяются операции — способы осуществления действия, которые соотносимы с условиями выполнения действия. И наконец, четвертым необходимым моментом психологического строения деятельности являются «исполнительные» психофизиологические механизмы — реализаторы действий и операций. Опираясь на представления А. Н. Леонтьева об иерархическом строении деятельности, а также на положение Д. Н. Узнадзе о роли объективного содержательного фактора в возникновении установки (Узнадзе, 1966), мы выбираем в качестве критерия для выделения разных уровней установки место объективного содержательного фактора, вызывающего установку, в структуре деятельности. Соответственно объективным содержательным детерминантам в ситуации деятельности — мотиву (предмет потребности), цели (осознаваемый предвидимый результат) и условиям осуществления действия нами выделяются уровни смысловой, целевой, операциональной установок и уровень психофизиологических механизмов— реализаторов установки.

Ведущим уровнем установочной регуляции деятельности является смысловая установка. Она актуализируется мотивом и выступает в форме вызванного мотивом отношения субъекта к целям действия. В плане сознания содержание этого отношения, как показывает А. Н. Леонтьев, представлено личностным смыслом. Под личностным смыслом понимается единица сознания, отражающая пристрастность субъекта по отношению к событиям окружающего мира, оценка этих событий в процессе деятельности с точки зрения их значения для личности. В плане деятельности выражением личностного смысла является смысловая установка. Смысловая установка и есть не что иное, как форма выражения личностного смысла в виде готовности к совершению определенной деятельности.

В описанных выше экспериментах «Нового взгляда» смысловая установка особенно ярко проявляется при исследовании перцептивной защиты и бдительности. На наш взгляд, обращение к анализу смысловой установки и ее влияния на восприятие позволяет понять то, почему одни испытуемые реагируют на аффективно окрашенные стимулы по типу бдительности, а другие — по типу перцептивной защиты. В зависимости от того, как объект, который следует опознать, в данном случае аффективно окрашенный стимул, выступает для субъекта, т. е. в зависимости от того, какой личностный смысл приобрело отношение к угрозе в прошлой жизни субъекта, оно будет выражено либо в готовности избежать угрожающего события, и тогда это будет реакция по типу перцептивной защиты, либо, если человек при столкновении с опасностью склонен идти ей навстречу, в готовности на сближение с этим событием. Тогда будет наблюдаться реакция по типу бдительности. Основная функция смысловой установки заключается в том, что она определяет общую устойчивость и динамикудеятельности. Эта функция смысловой установки прежде всего проявляется в выборе тех или иных целей, соответствующих мотиву деятельности. В том случае, если осуществляется процесс целеобразования, он приводит к возникновению целевой установки.

Под целевой установкой понимается готовность к достижению осознаваемого предвидимого результата, определяющая избирательность и устойчивость данного конкретного действия. Проявления целевой установки наблюдались, как мы уже отмечали, в экспериментах Кюльпе, Сиполы, Постмана и Крэчфилда, Вернон и т. д. Все эти эксперименты позволяют сделать вывод, что целевая установка выполняет по отношению к деятельности избирательно регулирующую функцию.

На следующем, нижележащем уровне регуляции деятельности располагается операциональная установка. Под операциональной установкой понимается готовность субъекта к осуществлению определенного способа действия, которая возникает в ситуации разрешения задачи на основе предвосхищения, опирающегося на прошлый опыт поведения в подобных ситуациях, и учета условий наличной ситуации. Конкретное выражение способа действия, или, если пользоваться термином Бартлетта, то, какая развернется схема, зависит от содержания предвосхищаемого события. Говоря о содержании события, мы имеем в виду представления А. Н. Леонтьева о том, что человек находит в обществе не просто внешние условия, а сами эта условия несут в себе общественно выработанные способы деятельности, ценности, предметные и социальные нормы. Условия деятельности обладают этим присущим только миру человеческих предметов свойством, так как в них объективированы «значения». Эти «значения», будучи представлены в образе предвосхищаемого события, определяют конкретное выражение способа осуществления действия. В случае совпадения образа предвосхищаемого условия с происшедшим событием ситуации разрешения задачи установка приводит к осуществлению адекватной операции.