(ВП СССР) Внутренний Предиктор СССР - Русское правоведение: «юридическая чума» на Руси — вылечим Страница 5

1. Анализ ситуации и выяснение социального статуса участников (с целью выявления их возможностей оказать эффективное противодействие злонравному произволу).

2. Выработка произвольного решения в отношении ситуации, в котором выражается ощущение (или понимание) целесообразности тем, кому предстоит утвердить проект решения или того, в чьих интересах должно быть принято решение, подлежащее исполнению.

3. Поиск статей законодательства, ссылками на которые можно придать юридическую силу и видимость законности произвольно принятому решению.

4. Оглашение решения со ссылками на закон и проведение решения в жизнь на «законных основаниях» при фактическом игнорировании и попрании норм законодательства и законных прав граждан и прочих физических и юридических лиц.

Этот порядок действий назовём «антинормаль­ным», но именно он является господствующим в нашей стране (по крайней мере, с момента становления крепостного права при идеологической поддержке РПЦ[42]) на протяжении нескольких последних веков по настоящее время включительно. Этот порядок полностью соответствует «конституции по понятиям», приведённой в разделе 1 настоящей работы: иначе бы эта «конституция по понятиям» не могла бы появиться, поскольку для осознания в ней написанного не было бы оснований в жизни. И изменение концептуальной обусловленности законодательства в эпоху Советской власти и большевизма, олицетворяемого И.В.Сталиным, с «рабы повинуйтесь господам…» на концепцию общества свободных людей, живущих по совести[43], не изменило этого порядка — в силу нравственно-психологи­ческой инерционности общества, которая не подчинена кодифицированному праву и не изменяется сама собой синхронно с его изменением.

Для того, чтобы антинормальный порядок применения законодательства действовал, необходимо отсутствие политической активности и правосознания в обществе, или чтобы они не были достаточно широко распространенными явлениями.

•  Мы говорим о господстве в России и в наши дни именно этого антинормального порядка применения законодательства на том основании, что:

  → сталкивались с его проявлениями сами, причём не однократно;

  → с ним сталкивался почти каждый взрослый россиянин сам либо с ним сталкивались его друзья и близкие.

•  А вот случаи увольнения и уголовного наказания представителей юридической системы за такого рода попрание законодательства — носят единичный характер, и о них если кому и становится известно, то в «подавляющем большинстве случаев» — из редкостных сообщений СМИ, а не из жизненного опыта их самих, их друзей и близких.

•  Господство именно этого порядка применения законодательства косвенно выражается в статистике:

  → если в пресловутом 1937 г. суды в СССР вынесли порядка 13 % оправдательных приговоров,

  → то по данным, оглашённым в 2013 г., суды постсоветской России выносят порядка 0,8 % оправдательных приговоров.

Такое соотношение статистик разных эпох показатель того, что:

  → не качество досудебных расследований в постсоветской России выросло в сопоставлении с 1937 г.,

  → а суды придают законную силу напраслине, возводимой следствием на обвиняемых, как минимум на порядок чаще, чем это имело место в период «ежовщины».

Различие эпох только в том, что в 1937 г. в период «ежовщины» на пустом месте фабриковались обвинения и признания по расстрельным статьям, а ныне действует мораторий на применение смертной казни, которому сопутствует и мораторий на вынесение судами смертных приговоров.

Если у некоторой части общества есть правосознание, но она убеждена, что действующее законодательство противоречит интересам её представителей, а государственная власть настаивает на безальтернативности именно этого законодательства и проистекающей из него правоприменительной практики либо молча подменяет законность произволом (т.е. законодательство применяется по второму варианту), то эта часть населения будет саботировать соблюдение этого законодательства и распоряжения власти, будет поддерживать саботаж со стороны других лиц и организовывать его; а её действия, направленные на ликвидацию этого законодательства и правоприменительной практики, могут быть действительно «экстремистскими»: начиная от единичных преступлений против представителей господствующей юридической системы в стиле Веры Фигнер, Веры Засулич, народовольцев и эсеров (в имперском прошлом) и сценария фильма «Ворошиловский стрелок» (в настоящем) и массовых бунтов (перекрытие федеральных автотрасс населением «моногородов», где экономической политикой постсоветского государства убито единственное кормившее всех предприятие; бунт в колонии в Копейске в конце ноября 2012 г. по поводу злоупотреблений персонала в отношении заключённых; «дальневосточные партизаны», целенаправленно убивавшие сотрудников МВД в феврале 2010 г. и заявлявшие в своём видео-обращении в интернете, что они вершат самосуд в отношении «оборотней в погонах» из МВД, безнаказанно злоупотреблявших властью[44]) — и кончая организацией государственного переворота или революции.

Если носители альтернативного действующему законодательству правосознания политически активны в том смысле, как это определено выше, то они способны выработать и реализовать стратегию уничтожения действующей государственности (включая и порождённую ею юридическую систему) в их обществе и замены её другой — выражающей их интересы — «мирными средствами»: т.е. без бунтов и революций. В этом случае прежняя юридическая система на протяжении некоторого времени может быть «декоративной ширмой», которой они прикрывают свою политику, направленную на её свержение, по мере того, как они проникают в наличествующие в обществе институты власти и захватывают в них ключевые посты. Если вывести из рассмотрения исторически короткий период становления государственности СССР, то после его завершения противники Советской власти и социализма именно так — способом проникновения во власть, захвата ключевых постов и продвижения идиотов на те должности, с которых им могло быть оказано сопротивление [45] , — уничтожили СССР. Хотя этот процесс занял несколько десятилетий, однако метод эффективен.

То же касается и реакции политически активных носителей правосознания на антинормальный порядок применения законодательства государственной властью, захваченной «сильными» (безотносительно к вопросу о выражении их интересов в действующем законодательстве и обусловленности законодательства и правоприменительной практики той или иной концепцией жизни общества в преемственности поколений).

И исторически сложившийся общепринятый в европейской культуре образ-символ Фемиды-Юстиции[46] («богини правосудия», фото слева) может быть истолкован в соответствии с обоими вариантами применения законодательства.

•  При нормальном порядке повязка на глазах Фемиды-Юстиции означает, что суд ведётся, не взирая на лица, т.е. суд не принимает априори позицию ни одной из сторон, а вникает в существо дела. Весы символизируют справедливость, выражающуюся в соразмерности наказания преступлению, установленной законом и не зависящей от мнения суда. Меч символизирует готовность покарать преступника, если он того достоин, и готовность защитить законность от посягательств на её ниспровержение[47].

•  При антинормальном порядке повязка на глазах Фемиды-Юстиции символизирует тот факт, что суд не будет вникать в существо дела, поскольку есть весы. Весы в этом варианте символизируют готовность суда к подкупу: чья взятка будет больше — тот и выиграет дело; либо чья иная сила иным способом перевесит на весах Фемиды-Юстиции силу оппонента. Меч символизирует готовность покарать всякого, кто будет препятствовать осуществлению такого «правосудия».

Что касается образа-символизма Фемиды-Юстиции постсоветской России, то в нём выразилось нечто невнятное. «Богиня Российского правосудия» в своём аллегорическом изображении отличается от общепринятого канона (фото слева). Она «не имеет повязки на глазах, и можно было бы понять, что у здания Верховного суда РФ на ул. Поварской стоит именно древнегреческая Фемида если бы не одно «НО»: у нашей Фемиды-Юстиции повязка болтается на правой руке, как не нужная тряпка (по крайней мере, так видится) !!!!!!!!! Так, это же древнеримская Юстиция! А зачем она сняла повязку? А если это древнегреческая Фемида, то где рядом с ней Дике, олицетворяющая справедливость?