Галина Бедненко - Греческие богини. Архетипы женственности Страница 50

Нельзя сказать, что будущие «Геры» ярко выделяются уже в детстве. Возможно, увлечение личной жизнью куклы Барби (с ее домиком, нарядами и бой-френдом Кеном) и станет моделью для построения будущей жизни самой девочки, но сказать об этом наверняка нельзя. А вот наши бабушки могут вполне предрекать будущую замужнюю судьбу девочки еще с ползункового возраста и «сватать» ее всем неженатым мужчинам, которые изредка появляются в доме. Насколько я помню, мне уже в два с чем-то года объявили, что меня ждет жених — трех-пятилетний толстый рыжеволосый бутуз из того же двора, где со мной гуляли. Помню свой ужас от какой-то предопределенности, точнее сейчас сказать трудно, но что-то в этом было неправильное и я ощущала это даже тогда.

Допускаю, что наши бабушки (рожденные в начале XX века) были первым поколением, которое выходило замуж не по наказу родителей, но старые правила еще были слишком сильны, они так и остались у них в головах... или назовем это вытесненным бессознательным. Деревенская культура (и, соответственно, деревенские бабушки в городе) также уделяла матримониальным планам или приметам большое значение уже с малолетства ребенка. Иногда это вызывало лишь отторжение.

Моя подруга как-то рассказывала мне, что отец ее просто «затерроризировал» своими общими разговорами — планами на ее будущее замужество, начавшимися лет с десяти или около того: «У моего другана Васьки есть сын Колька! Вот выйдешь замуж за Кольку!!». О свадьбе — в общем и целом о свадьбе — она еще долго думала с отвращением. При этом ее бабушка, с того же примерно тинейджерского возраста моей подруги, уверяла ее в злокозненности и коварстве мальчиков, которым «только того и надо»[239]. А когда годам к двадцати стало очевидным, что «враг не пройдет», во всяком случае без потерь[240], с совершенно лучезарной улыбкой и бесхитростной любознательностью выясняла все-все «про женихов» и «таких приятных молодых людей»... Хотя допускаю, что в другом случае после всех подобных разговоров девочка вполне может поверить в то, что «брак» — это самое интересное из всех событий, которые ожидают ее в жизни.

В ОЖИДАНИИ ПРЕКРАСНОГО ПРИНЦА

В подростковом возрасте большинство девушек начинают ясиво интересоваться мальчиками. Но сам архетип Геры проявляется в это время редко. Если же так происходит, то образуются первые школьные «парочки»; я могу кого-то шокировать, но эти пары будут не обязательно гетеросексуальны. Архетип Геры вполне может побудить найти себе пару и среди девушек. В любом случае все это проявление в девушке богини Геры, стремящейся к «союзу, заключенному на небесах», для нее важен элемент совместимости, создания своего общего пространства, ощущение равной причастности. Это все может дать и другая девочка, хотя такие отношения могут перерасти в пару Деметра — Кора, с ведущей и ведомой.

В юности мы еще не можем сразу выстроить «взрослые» отношения. Но обычно речь все же идет о мальчиках. И если у девочки в этом возрасте нет своего «бойфренда», она может его выдумать. И рассказывать своим подругам о том, какой он, как хорошо к ней относится, как ухаживает и как они вместе проводят время.

В молодости женщина, в которой откровенно проявился архетип Геры, очень постарается выйти замуж. Не просто за абы кого, а за достойного претендента, Прекрасного Принца. Если женщина замужем, но элемент Геры в ней «не насытился», то спасением становятся женские романы. Там героиня преодолевает все препятствия, навязанные ей Судьбой, чтобы завоевать, наконец, Его любовь и выйти замуж. Эти фантазии возвращают ее в состояние ожидающей и восторженной Невесты и дарят сказку хотя бы на минуты скучной поездки в метро.

Разведенные женщины с детьми по-прежнему могут мыслить о мужчинах как о Прекрасных Принцах. Сетовать, что те попадаются как-то не вовремя. Не на балах, в парках, театрах, музеях или другой какой-нибудь атмосфере непринужденного общения, а когда надо забрать ребенка из музыкальной школы, донести домой свежую рыбу и наполнитель для кошачьего туалета, когда «не накрасившись пошла в булочную» и т.п. Потом приходит виноватая Досада: «Эх, упустила...» И утешение: «Значит, это был чужой Прекрасный Принц». И все же, в отличие от женщины, в которой более силен архетип Персефоны, Гера ищет себе реального мужчину, а не вздыхает о недоступных идеалах.

«ТОЛЬКО ОН…»

Архетип Геры дает нам ощущение того, что только один, только ЭТОТ мужчина для нас важен; он — наша «вторая половина» или только с ним возможен союз; только его мы будем любить вечно. Понятно, что когда девочке с детства внушают, что любовь — это на всю жизнь и только «смерть разъединит вас», то это тщетные, напрасные и порой вредные ожидания. Хотя они вполне соответствуют общим установкам ролевого сюжета Геры, мы-то знаем, что каждая богиня (и архетип) обещает «золотые горы» и требует внимания лишь к себе, считая себя главной, и доверять им в этом «на все сто» совершенно не стоит.

И все-таки даже взрослая женщина, понимая иллюзорность обещаний и надежд Геры, всю многозначность различных ситуаций, и даже подсчитывая возможную вариативность выбора... глубоко внутри себя и совершенно однозначно в какой-то момент жизни знает: «Это он. Тот, кто мне нужен. Мне не нужно никого другого». В этом знании есть сила, а иногда и правда. Так проявляется божественность архетипа Геры — то, что мы не можем рассчитать и понять, а часто и пересилить (хотя пытаемся).

Все-таки через архетипы мы способны увидеть и почувствовать свою связь с сакральным, в таких случаях — с Судьбой. Так на карте Таро колоды Кроули мы видим Короля и Королеву Алхимической Свадьбы, а над ними светящуюся арку, которая оказывается сложенной из двух то ли благословляющих, то ли просто соединенных рук. Интересно то, что этот элемент карты заметен не сразу — но в какой-то момент вдруг поражает.

ВЕЧНАЯ НЕВЕСТА

В части об архетипе Коры-Персефоны мы уже говорили о том, как свадьба может быть символически связана со смертью для девушки. Человеческая история оставила нам многочисленные примеры и противоположной ситуации, и они символически не менее значимы. Это смерть жениха перед свадьбой. Это уже то, что подчас происходит в действительности: мужчины вообще ведут обычно более опасную жизнь, чем женщины, и это обусловлено и социально, и почти инстинктивно-биологически. Но такое событие ставится и символическим. После смерти жениха невеста остается одна; неважно, как это бывает в реальности, но в запопинающихся, знаковых историях в семье, роду или поселении такая девушка «остается верна памяти» своего мужчины. Предполагается даже, что они встретятся после смерти. (Вспомним и об обычае хоронить незамужних в брачном наряде, чтобы она смогла найти себе мужа на том свете.)

Это история из арсенала и сценария Геры. Она касается не только невест, но и молодых жен... Архетип Геры говорит: «Сиди и жди... того, что никогда не произойдет... но ты сиди и жди…» Подобная история хрестоматийно описывается у Т. Пратчетта:

«— Его звали Руфусом, и он был контрабандистом, как и папа. Хотя, следует признать, менее удачливым. Он часто приносил мне заморские подарки, украшения и все такое. А еще мы ходили танцевать. У него были хорошие икры, насколько я помню. Мне нравятся красивые ноги у мужчин... А однажды-однажды он не вернулся. Прямо накануне нашей свадьбы. Папа не уставал повторять, что не стоит бродить по горам, когда вот-вот холода должны нагрянуть, но я знаю, он должен был пойти, потому что хотел сделать мне хороший подарок. А еще он хотел заработать много-много денег и произвести впечатление на папу, потому что папа был против...

Она схватила кочергу и нанесла полену более жестокий удар, чем оно того заслуживало.

— Люди болтали, что он убежал в Фарфири или Анк-Мор-порк. Или еще куда-то, но я-то знаю, он не мог так поступить со мной. ...Как я уже говорила, это случилось накануне нашей свадьбы. Потом вернулась одна из его вьючных лошадей, а потом люди нашли лавину... и ты знаешь, что я подумала? Какая глупость, подумала я тогда. Это настолько тупо, что отчасти даже смешно. Да, да, именно так я и подумала. Ужасно, правда? Позднее я изменила свое мнение, но сначала жутко разозлилась на весь этот мир. Все случилось словно в какой-то книжке... А еще я подумала, что, наверное, согласно сценарию, я должна теперь потерять разум и до конца жизни проходить в подвенечном платье. Вот чего от меня ждали. Ха! Как бы не так! Я засунула подвенечное платье в мешок для тряпок, после чего мы созвали всех на свадебное угощение. Глупо было бы выбрасывать столько разных вкусностей...»[241]

Героиня, госпожа Флитворк, сохранила не только разум, но и память. И, конечно же, свое подвенечное платье с засохшим веночком флердоранжа. И в последний день жизни сходила на свидание и танцы со Смертью.