Джозеф О'Коннор - Введение в нейролингвистическое программирование (Новейшая психология личного мастерства) Страница 54

Может быть, вы замечаете растущую насыщенность и глубину своих отношений с близкими друзьями, и, наверное, вам хочется проводить больше времени с другими исследователя ми богатого мира человеческого опыта.

И поскольку вы осознали, что действительность создается вами самими, стало легче сознавать ее такой, какой вы хотели бы ее видеть.

* Эпилог *

До сих пор в этой книге основные идеи НЛП описывались с практической стороны. НЛП описывалось по законам логики и с трудом поддается последовательному описанию. Описывать НЛП логически стройка все равно, что пытаться описать голограмму, вытягивая кусочек за кусочком, ведь каждый кусочек голограммы содержит в ceбе все изображение. Здесь мы поводим некоторые завершающие и теоретические размышления об НЛП и, в больней степени, о том месте, которое оно занимает в нашей культуре.

Простого обучения уже недостаточно, важно научиться учиться. Так многому нужно научиться, и так мало времени отводится для этого. Мы не только получаем знания и технологии более быстро, но сама скорость получения этих знаний ускоряется. Мы отправляемся в эволюционное путешествие, подобное езде на американских горках. Начало медленное и спокойное, но чем дальше мы продвигаемся, тем больше возрастает скорость. И не было еще ни одного торможения. К сожалению, простое накопление знаний и технических ноу-хау не приносит мудрости, необходимой нам для того, чтобы использовать это богатство на пользу всей планеты и каждого живущего на ней. Мы умны, но еще не мудры.

Происходят огромные изменения. Девяносто процентов всех научных знаний приходится на жизнь поколения, рожденного в начале этого столетия. Оно стало свидетелем того, как научная фантастика его детства превращалась в научный факт. Парадоксальным образом увеличение знаний заставляет нас чувствовать себя все более невежественными и бессильными. Чем больше появляется знаний, тем более невежественными мы становимся, потому что при этом все большего мы не знаем, и тем в большем мы вынуждены полагаться на экспертов, чтобы сделать простейшие вещи.

Наука и технологии, которые привели к столь широкой экспансии знаний и нашего воздействия на мир, несут в себе определенные нежелательные последствия, о которых мы лишь начинаем догадываться, они представляют собой именно то, что делает катание на американских горках столь опасным. События мелькают столь быстро, что мы способны заметить направление нашего движения лишь в самом начале пути. Мы наблюдаем за гибелью бразильских лесов по телевизору, читаем в газетах о глобальном потеплении на всей планете. Ученые могут отследить рост дыр в озоновом слое. Сейчас вопрос не в том, будет ли будущее другим или даже несколько другим. Вопрос заключается в том, будет ли оно у нас вообще.

Мир в настоящее время слишком опасен, чтобы походить на Утопию. Бакминстер Фуллер

Глядя вокруг себя, многие ли из нас получают удовлетворение от того, что видят? Каждый из нас испытывает нарастающий прессинг изменений. И каждый из нас ответственен за то, чтобы эти скатывающиеся с американских горок неудержимая технология и мощь не вышли из-под контроля с ужасными для всей планеты последствиями. Мы обязаны подчинить это своему контролю, мы не можем вылететь из седла. Вопрос в том, как это сделать?

Именно индивидуум является источником креативности, которая является двигателем социальной эволюции, и именно уровень индивидуализма в обществе создает уровень сознания этого общества.

Социальные изменения начинаются с индивидуальных изменений. Мы сталкиваемся со множеством общественных и экологических проблем. Если мы хотим построить общество, способное эффективно справляться с этими проблемами, мы должны действовать сейчас. По мере того, как идет время и растет количество знаний, два вопроса становятся все более и более неотложными: "Чего стоит Знание? Во что обходится Действие?"

Мы разорили внешний мир продуктами науки и технологии. Позиция и взгляд на мир, которые дали нам эту науку и технологию, прочно окопались в нашей культуре и оказывают глубокое воздействие на наш внутренний мир.

Наука выросла на серии контролируемых и воспроизводимых экспериментов над природой, поставленных с целью сформулировать математические законы и теории. Человек больше не рассматривает себя на практике частью природы. Человек экспериментатор должен держаться в стороне от природы, своего подопытного кролика. И он даже не допускает того, что сам его эксперимент изменяет природу и влияет на результат, потому что это означало бы отказ от требования объективности. Пытаться получить объективный результат означало бы, что другой экспериментатор должен контролировать первого. Здесь возникает неразрешимый замкнутый круг, как если бы художник пытался нарисовать пейзаж целиком, включая самого себя. Он никогда не сможет нарисовать художника, который рисует эту картину.

Мы пришли к трактовке природы как машины, действующей по законам, наложенным на нее извне, а не как цельный организм.

Машина должна быть по природе своей предсказуема. В теоретической науке все, что необходимо сделать, это открыть все законы и обнаружить все взаимодействующие части. Так что поиски были направлены на то, чтобы нарисовать все более и более полную картину природы, а о самом художнике забыли.

Знания были оторваны от опыта. Он стал тем, что мы изучали во вторую очередь, а абстрактное тело науки стало существовать отдельно от своего носителя человека и все время росло. Все, что имело значение, было конечным продуктом, теорией, а не опытом ее получения.

Такой способ объективизации знаний строго ограничивает тот сорт знаний, с которым мы можем иметь дело. Дойдя до крайности, обесценили эмоции, искусство и отношения, потому что они опираются на субъективный опыт. И оказывается, что научные законы уже не связаны с реальным миром человеческого опыта.

Научные теории представляют собой метафорические истории об этом мире, они не являются истиной, это просто один из многих способов думать о мире, точно так же, как рисование является одним из многих способов представления пейзажа. Мы быстро обнаружили, что наш способ мышления о мире до настоящего момента был полезен в одних случаях и катастрофически вреден в других.

Метафора о предсказуемом, объективном мире была поколеблена квантовой теорией в физике. Чем глубже мы проникали в своих исследованиях, тем более очевидным становилось и то, что сам наблюдатель является неотъемлемой частью научного эксперимента. Свет будет вести себя либо как частицы, либо как волны в зависимости от того, какого сорта эксперимент вы поставите. Вы никогда не сможете указать точно и место рас положения частицы, и время ее появления в этом месте. В мире заложена фундаментальная неопределенность. Квантовая физика вытеснила механическую модель мира с позиций господствующей научной метафоры.

Новые исследования и идеи теории систем, и изучение хаоса и порядка показали, что даже в простых системах вы не сможете контролировать все переменные, даже слабые вариации способны изменить систему в целом. Это начало революции, это изменяет целую систему взглядов на природу.

Хаос это предсказуемая случайность, кратко выраженная в так называемом эффекте Бабочки. Он назван так в честь лекции, прочитанной американским метеорологом Эдвардом Лоренцом и озаглавленной. "Может ли взмах крыльев бабочки в Бразилии вызвать торнадо в Техасе?" Лоренц использовал компьютерную модель для слежения за погодой. Он устал набирать длинные ряды цифр и подумал, что ничего не произойдет, если он округлит их на несколько порядков. Как же он был удивлен, обнаружив, что это полностью изменило прогноз погоды в мире! Незначительное изменение в нужном месте может привести к огромным последствиям. Это еще раз подтверждает то, что природа является целостной системой и нет ничего отдельного от нас, над чем можно экспериментировать безнаказанно. Как сказал Грегори Бэйтсон в "Шагах в экологию разума": "Утрата системной мудрости неизбежно обернется наказанием".

Эта новая научная метафора позволяет нам снова стать частью природы. Точно так же НЛП как метафора восстанавливает нашу связь со своим субъективным опытом и выражает системную природу наших внутренних переживаний,

Теперь мы имеем представления о сложности внешнего мира, и мы кое-что знаем о том влиянии, которое мы, невидимые наблюдатели, оказываем на внешний мир. Последствия этого, как мы думаем, внешний мир возвращает нам. Вселенная является совершенным механизмом обратной связи. Что мы думаем, то мы и получаем. Если мы хотим изменить мир, мы должны вначале изменить самих себя. Мы обязаны исследовать и изменить свой внутренний опыт, если мы собираемся оказывать влияние и формировать внешний мир с мудростью.

В плане изучения структуры субъективного опыта НЛП предоставляет нам возможность исследовать самих себя. Потому что оно изучает то, как мы создаем модели. Оно не берет построенные нами модели и не смешивает их с действительностью