ЛСД психотерапия - Гроф Станислав Страница 6

С исторической и теоретической точек зрения, этот механизм можно соотнести с ранними идеями Фрейда и Броера (Freud and Breuer(29)). По их мнению, недостаточная эмоциональная и моторная реакция пациента на первоначальное травматическое событие приводит к "затору": "задавленные" эмоции ("abgeklemmter Affekt") в последствии снабжают энергией невротические симптомы. Лечение в таком случае представляет собой переживание травматического воспоминания в обстоятельствах, позволяющих перенаправить эмоциональную энергию наружу и разрядить ее по перцептуальным, эмоциональным или моторным (двигательным) каналам. С практической точки зрения, метод облегчения эмоционального напряжения считается особенно ценным для лечения травматических эмоциональных неврозов, и он стал популярным в течение Второй Мировой Войны как быстродействующее и эффективное средство при истерических припадках, случавшихся в различных боевых ситуациях.

Едва ли существует ЛСД-терапевт, который усомнится в уникальной способности ЛСД снимать эмоциональное напряжение. Однако было бы большим упрощением рассматривать и понимать ЛСД-лечение только как терапию эмоционального напряжения. Это было ясно продемонстрировано в исследовании Робинсона (Robinson. (86)). Современное мнение состоит в том, что снятие напряжение является важной составляющей частью ЛСД-психотерапии, но оно оказывается лишь одним из множества лечебных механизмов комплексного действия этого препарата.

Этот подход появился благодаря клиническим опытам, которые показали, что ЛСД оказывает усиливающее и активизирующее действие на явные и скрытые психопатологические симптомы. Принцип активирующей или провокативной терапии с ЛСД был теоретически разработан и использован на практике австрийским исследователем Джостом (Jost. (41)). Эта идея основана на клинических наблюдениях интересной связи между природой и течением психотического процесса и прогнозами течения болезни. Хорошо известен клинический факт, что яркие шизофренические эпизоды с серьезными, богатыми и ярко выраженными симптомами имеют хороший прогноз. Они часто оканчиваются спонтанными ремиссиями, и терапия таких состояний обычно очень успешна. В противоположность этому, вяло текущие шизофренические состояния с неочевидными и обманчивыми приступами, несколькими слабо выраженными и невнятными симптомами имеют наихудший прогноз и плохо поддаются традиционному лечению.

После анализа большого количества историй психотических эпизодов, Джост пришел к выводу, что можно найти некую кульминационную точку в естественном течении психоза, за которой заболевание демонстрирует тенденцию к спонтанной ремиссии. При шизофрении эти кульминационные точки часто характеризуются галлюцинациями смерти или уничтожения, расчленения тела, регрессии и трансмутации (превращения). За сериями таких негативных видений следуют фантазии или ощущения возрождения.

Предположение о существовании подобной точки в спонтанном течении болезни может объяснить, по словам Джоста, некоторые загадочные наблюдения, сделанные во время электрошоковой терапии. Так как ЭШТ, кажется, ускоряет спонтанное развитие болезни по типичной схеме, принципиально важно, на какой стадии болезни была проведена процедура. Если электрошок назначен до того, как психоз достиг кульминационной точки, он приводит к усилению симптомов и усугубляет клиническую картину. Если же его провели после того, как кульминационная точка была достигнута, его результатом оказывается быстрое успокоение пациента и ремиссия симптомов.

В своем практическом подходе Джост и Викари (Vicari (42)) намеревались ускорить самопроизвольное развитие болезни, используя сочетание химических и электрофизиологических методов, для того, чтобы мобилизовать собственные исцеляющие силы организма. Они назначали ЛСД, и когда он активизировал клинические проявления болезни, они применяли электрошоковую терапию. Авторы указывали на значительное сокращение времени шизофренических эпизодов, уменьшение количества электрошоков, необходимых для клинического улучшения и часто на более глубокую ремиссию.

Сэндисон и Уайтлоу (Sandison and Whitelaw, (92)), британские исследователи и пионеры в изучении ЛСД, использовали сходный принцип применения традиционных методик лечения к пациентам, проявления болезни которых было усилено фармакологически. Однако вместо назначения ЭШТ они использовали успокаивающий эффект хлорпромазина (торацина) (chlorpromazine (Thora¬zine)). В их исследовании психотическим пациентам из разных диагностических групп давали ЛСД и через 2 часа делали внутримышечную инъекцию вышеуказанного успокаивающего. Хотя результаты казались перспективными, авторы сами впоследствии признали, что назначение хлорпромазина не играло сколь бы то ни было положительную роль в этой процедуре.

В целом, идея провокативной терапии с применением ЛСД не нашла широкого признания в клинической практике и ограничилась лишь описанными выше попытками. Однако теоретические изыскания Джоста содержат несколько интересных идей, которые могут оказаться весьма эффективными, будучи использованными более динамично и творчески. Основной принцип усиления стабильных симптомов при помощи ЛСД может быть использован в рамках интенсивной психотерапии, и всего одна ЛСД-сессия может помочь преодолеть ступор при долгосрочном психотерапевтическом процессе. Также идеи Джоста о модели типичного развития психотического процесса и о ценности его ускорения полностью согласуются с современными подходами в лечении шизофрении, обсуждаемыми в работах Р.Д.Лэнга (R. D. Laing, (52)), Джона Перри (John Perry, (80)), Джулиана Силвермена (Julian Silverman, (94,95)) и Мориса Раппапорта (Maurice Rappaport, 84). Аналогично, наблюдения, касающиеся идеи Джоста о кульминационном моменте шизофренического процесса и особом опыте, связанном с кризисной точкой, обретают новое прочтение, будучи рассмотренными в контексте динамической матрицы подсознания, а не с точки зрения механической модели Джоста. Мы обсудим эту идею детально в связи с концепцией перинатальных матриц и терапевтической значимости смерти эго и опыта возрождения.

Как было показано в вышеизложенном обзоре экспериментов с ЛСД, попытки использовать лишь фармакологические свойства этого препарата не увенчались успехом. Все крупные исследователи этой проблемы прекратили разработку идеи того, что ЛСД может быть только химиотерапевтическим агентом. Использование ЛСД как активирующего вещества по модели Джоста и Викари не нашло применения в клинической практике, по крайней мере, в своем оригинальном механистическом виде. Эмоционально-расслабляющее действие ЛСД ценилось высоко, но обычно рассматривалось лишь как один из множества эффективных механизмов работы при ЛСД-терапии. Шоковый эффект ЛСД не мог быть признан лечебным сам по себе: если он не является частью специально разработанной программы, он приводит к скорее негативным, чем к позитивным следствиям. Влияние ЛСД на структуру личности (трансформация личности) является признанным клиническим фактом, однако этот феномен при непродуманных назначениях проявляется крайне редко, непредсказуемо и неустойчиво. Для использования этого эффекта ЛСД необходимы специальная подготовка, доверительные отношения между врачом и пациентом, психологическая поддержка и специальная программа.

Большинство ЛСД-терапевтов в настоящий момент согласны с тем, что терапевтический успех ЛСД-сессий зависит в первую очередь от факторов не фармакологической природы (экстрафармакологические переменные). Препарат сам по себе рассматривается как катализатор, который активизирует подсознательные процессы очень специфическим образом. Будет ли всплывание подсознательного материла полезным или вредным с точки зрения терапии, не определяется лишь биохимическим или физиологическим действием ЛСД. Здесь важен целый ряд не-медикаментозных аспектов, таких как структура личности субъекта, его или ее отношения с сопровождающим сессию (гидом), ситтером или людьми, присутствующими на сессии, природу и степень психологической помощи, а также обстановка и наличие/отсутствие психоделического опыта. По этим причинам все подходы, которые пытаются использовать ЛСД лишь как еще один химиотерапевтический агент, по большей части, обречены на провал. Это не означает, что нельзя извлечь пользу из ЛСД-опыта, даже если препарат принят вне рамок разработанной программы. Однако экстра-фармакологические факторы имеют такое большое влияние на ЛСД-сессию и ее окончательный результат, что нельзя ожидать сколь бы то ни было определенной степени и устойчивости лечебного эффекта, если не-медикаментозные составляющие должным образом не оценены и не проконтролированы. Таким образом, для того, чтобы использовать ЛСД в терапевтических целях  наиболее оптимально, его следует назначать только в рамках комплексной психотерапевтической программы. Такой подход подразумевает наибольший лечебный эффект. В этом отношении, потенциал ЛСД кажется экстраординарным и уникальным. Способность ЛСД углублять, усиливать и ускорять психотерапевтический процесс несравненно выше, чем у любого другого препарата, использующегося при психотерапии, исключая, возможно, некоторые другие психоделики, такие как псилоцибин, мескалин, иборацин, МДА (метилен-диокси-амфетамин) или ДПТ (дипропилтриптамин).