Самуил Лурье - Муравейник (Фельетоны в прежнем смысле слова) Страница 8

Думают: не скоро еще наступит такое время, когда образованный петербуржец не Блюхера и не милорда глупого с базара понесет.

Так вот, о базаре - то бишь о первом Санкт-Петербургском книжном салоне. Открылся он в здании Конногвардейского Манежа, и все прошло как полагается. Играл духовой оркестр. Долговязый молодой человек в кафтане изображал Петра Первого и зычно говорил А. А. Собчаку: "Повелеваем тебе, мэр", - и прочее. Мэр, в свою очередь, произнес речь, перерезал ленточку - в общем, метал икру доброй воли.

Славный получился детский утренник - тем более, что министр печати точней, начальник Госкомпечати, некто М-в. - чрезвычайно удачно исполнил роль Бабы-Яги. Каждую фразу как откусывал: "Что будем издавать? Как будем пропагандировать? Какую будем лепить душу нашего читателя? Как будем воздействовать на его сознание - на его национальное сознание?" В Манеже так явственно повеяло агитпропом и главлитом, что все мои претензии к рынку рассеялись как дым. На рынке я все-таки могу хоть что-то выбрать - или вовсе ничего не покупать, - а М-в. намерен за мой же счет, на те гроши, что останутся после превращения подоходного налога в бомбы и танки, лепить мне душу...

Приятно было вспоминать эту речь у стенда (прилавка то есть) издательства "Русич". Поэтичное такое название, тоже с национальным оттенком. А на стенде - "Застольные беседы Гитлера", какое-то "Послание Геббельса" - и в не менее заманчивой обложке чей-то "Секс пополудни".

Но вообще-то книги на ярмарке продавались обычные - те же самые, что в городских магазинах. Были среди них и очень хорошие - главным образом научные издания - дорогие, правда.

Мне лично не повезло. Я с первого взгляда влюбился в том Тертуллиана (издательство "Наука"). Увы, оказалось - это единственный экземпляр. Приходите, предложили мне, послезавтра, к закрытию ярмарки, мы для вас эту книжку придержим. Я пришел - и выяснилось, что моего Тертуллиана украли.

Согласитесь, это как-то обнадеживает. Остались еще, выходит, в Петербурге интеллигентные люди. Некультурный ведь украл бы что-нибудь другое. Не так ли, господа книгопродавцы?

Но для полноты картины приходится добавить, что и стенд "русичей" опустел. Надо полагать, что и Гитлер, и Геббельс, а также амуры все распроданы поодиночке.

Как писал Квинт Септимий Флоренс Тертуллиан в городе Карфагене восемнадцать столетий тому назад: "Это вполне достоверно, потому что ни с чем несообразно".

Июнь 1994

ХОР НИЩИХ

Пропал Рид Грачев. Дней десять как ушел из дому - и ни от него, ни о нем никаких известий.

Странный, блестящий, беззащитный человек. Двадцать семь лет назад, когда появилась его первая и единственная книга, - вот так же он ушел из литературы: в свои мысли, в болезнь.

Как подумаешь, мы все - большинство из нас, литераторов и не литераторов - по сравнению с ним счастливцы.

Но многие в голос оплакивают свой собственный жалкий жребий.

"Из довольно богатой организации, какой был наш Союз, если принять во внимание, что мы имели Литфонд, Дома творчества, "дом Ростовых" в Москве, дворец Шереметевых в Ленинграде, издательства, газеты, журналы, мы превратились (нас превратили) в нищих, бесправных членов воистину общественной организации...

... Наши книги не издаются, и поэтому нет положенных Союзу писателей отчислений от продажи художественной литературы.

Переодетые демократы, а то и просто бандиты, захватили наши издательские площадки, наши газеты и журналы.

Уплывает Литфонд..."

Как-то некстати вспоминается гражданин на Аничковом мосту, на тротуаре: сидит, вытянув обнаженную ногу, всю в коросте, в расчесах... но он тут ни при чем. Текст иеремиады принадлежит писателю Евгению Кутузову, опубликован в газете "Писательский дом". Это, видите ли, газета Санкт-Петербургской организации Союза писателей России.

Вероятно, это та организация, что раньше именовалась областной - то есть как бы первичная ячейка партии Проханова-Бондарева, - но с уверенностью сказать трудно: столько наследников оказалось у почившего СП СССР, и каждый провозглашает себя единственным племянником, родным и любимым, а всех остальных - самозванцами, а титулы у всех неразличимо похожи.

Вот и эти с кем-то воюют. Правда, тактику применяют, по словам Евгения Кутузова, какую-то неплодотворную:

"Мы сжигаем ИХ чучела, а они - захватывают наше общее писательское достояние".

Действительно, стоило бы придумать что-нибудь поумней. Несолидные игры с факелами и чучелами навряд ли заставят ИХ - или кого-нибудь другого регулярно и часто издавать и переиздавать наши произведения, да еще большими тиражами, да еще платить сразу, независимо от спроса и сбыта. Даже ежели отыщется великодушный филантроп - сжалится над пожилыми, в таком исступлении, людьми, выплатит им требуемые суммы - все равно, разве это мы звали любовью? А магазинам кто прикажет торговать нашими книгами, хоть бы и в убыток? И самое главное - как изъять из обращения Булгакова и Набокова, Солженицына и Платонова, Мандельштама и Газданова?

Увы, все это под силу только государству, и только если оно снова станет собственностью КПСС и ГБ, хотя бы под другими названиями. Так что не чучела надо сжигать, а, как и предлагает на соседней странице "Писательского дома" Виктор Кузнецов ("доцент Академии культуры" - видимо, бывшей школы профдвижения),

"прямо и честно объявить об организационном создании общенациональной "третьей силы" - патриотической партии научно-педагогической и творческой интеллигенции, а несколько позже - всех государственно мыслящих граждан, категорически не приемлющих драконовские реформы..."

Абсолютно правильно, и давно пора. Но осуществилась ли мечта доцента на съезде писателей, проходившем в Москве 14 - 15 июня? Кажется, нет. Во всяком случае, прямо и честно признать свою организацию партией нового типа эти люди пока не осмелились. Но атмосфера на съезде, несомненно, была боевая.

"Красной нитью через всю дискуссию, - сообщает "Советская Россия", прошла мысль о том, что писатели России перед лицом великой опасности и грядущей катастрофы должны отложить в сторону внутренние разногласия, обязаны искать и найти духовный выход из гибельного окружения, которое устроили нам история, враги и предатели народа".

Забавно было бы почитать эти речи.

Насчет того, как поступить, когда позволят, с врагами и предателями, в том числе, само собой, с "лит.-дем. диаспорой" (счастливое выражение Евгения Кутузова) - тут, я думаю, на фантазию "соратников по перу" (счастливое выражение редактора газеты "Писательский дом" Олега Чупрова) можно положиться полностью. Но вот с историей что же они собираются сделать? Как историю-то расказнят, чтобы впредь неповадно было посягать на гонорары лауреатов и секретарей, на мелкие, но незабываемые льготы для тех, кто политически грамотен и морально устойчив?

Об этом в официальных документах съезда - ни звука. Резолюции обнародованы самые что ни на есть невинные. Присуждена премия - имени Шолохова - кому надо и кто достоин. И решено подготовить проект закона о защите русского языка.

Это и вовсе идея прекрасная, своевременная. Достаточно напомнить, что государственный бюджет составляют, обсуждают и утверждают люди, для которых склонение числительных непостижимо.

И когда Валентин Распутин, писатель знаменитый, чуть ли не в школе изучаемый, печатает в "Советской России" огромную речь - "слово перед собратьями по перу", - изобилующую неграмотными оборотами, - такая безответственность непростительна. Перед собратьями, понятно, стесняться нечего, - но газета мало ли кому попадет в руки.

Редакция тоже хороша: оставить подобный текст как есть, не поручив какому-нибудь невидимке привести его в порядок, - это вполне можно расценить как вылазку масонов.

"... Широкое либеральное мнение, в которое входили даже члены императорской семьи, если не изготовляло бомбы, то бомбам сочувствовало..."

Ведь это не просто не по-русски: тут за уродством слога - неопрятность мысли.

"... Мастерски срежиссированный спектакль, в котором мы играли роль трудного, затянувшегося, но все-таки выздоровления..."

"Можно согласиться с поэтом об избранничестве свидетелей и участников великих событий..."

"Русское имя уже не ругательство, куда определили его несколько лет назад..."

Короче говоря, закон о защите русского языка принять не мешало бы. Вот только какие назначить наказания - ума не приложу. Впрочем, уверен, что по этой части специалисты найдутся.

Кстати, текст Валентина Распутина озаглавлен хоть и неуклюже, но пронзительно: "Мы все несем ответственность за содеянное".

Что-то незаметно, чтобы другие советские писатели разделяли эту мысль. Наоборот: знай отчитывают Россию как непутевую:

"Судя по книжным магазинам и уличным лоткам, где все заполнено иностранной бульварщиной, культурный уровень сегодняшней России равен нулю", - вещает Сергей Воронин ("лауреат Государственной премии РСФСР, член Исполкома Международного сообщества писательских союзов").