Семья и развитие личности. Мать и дитя - Винникотт Дональд Вудс Страница 8

Таким образом, во всех типах школ должны быть готовы к обращению с тремя типами детей:

а) с детьми описанной мною первой группы, которые активно усваивают то, что им предлагают, и способны внести свой вклад в это усвоение;

б) с детьми, которые нуждаются в получении от учителей того, что им не могут дать дома; это скорее психотерапия, чем обучение:

в) с детьми промежуточных типов.

Жизнь ребенка

Я хотел бы перевернуть проблему и описать младенца и ребенка в терминах его жизненного развития.

Прежде всего я упрощу изложение, отделив возбужденное состояние от невозбужденного. Возбужденное состояние, очевидно, предполагает действие инстинктов. Как мы знаем, каждая функция организма обладает собственным воображаемым последствием, и поэтому любой конфликт, связанный с такими представлениями, обязательно приводит к запретам и помехам в функционировании организма; рост в данном случае означает не только переход от стадии к стадии в связи с увеличением возраста, но также отрицание каждой предыдущей стадии по достижении последующей, причем без ощутимой потери инстинктивных истоков чувств. Однако именно на этих ранних стадиях инстинктивного развития жизнь многих начинают уродовать серьезные отклонения. И для ребенка, начинающего ходить, особенно необходимы стабильность и последовательность окружения — и в физическом, и в эмоциональном аспектах!

И хотя именно здесь обнаруживаются главные силы динамической психологии, мне кажется, нет необходимости повторять общеизвестное. Работы Фрейда, в которых преимущественно рассматриваются эти жизненно важные феномены, сегодня хорошо известны, особенно тем, кто изучает психологию детей.

Разнообразные инстинктивные порывы, которые порой чуть ли не «разрывают» младенца своей силой, развиваются в соответствии с естественной последовательностью. Вначале, совершенно очевидно, основу фантазий, возникающих в моменты кульминации возбуждения, составляет рот и вообще весь механизм приема пищи, включая хватание руками. Позже материал для дополнительных фантазий предоставляют механизмы выделения, а также то, что происходит внутри. Со временем возникает возбуждение генитального типа, которое, можно утверждать, доминирует в жизни маленького мальчика или девочки в возрасте от двух до пяти лет.

Естественная последовательность этих разнообразных типов возбуждающих представлении и возникновения самого возбуждения не всегда очевидна и проста, потому что на всех стадиях возникают конфликты, и даже самое бережное отношение не может изменить этот факт. Бережное отношение создает благоприятные условия, помогая каждому младенцу самому разобраться в том, что его возбуждает.

Естественно, фантазии, возникающие в периоды возбуждения, составляют основу игр и мечтаний. Игра тоже связана с возбуждением особого типа, и игра нарушена, если на первый план выходят инстинктивные потребности. Только постепенно младенец научается справляться с такими порывами. Все взрослые знают, что радости жизни могут быть отравлены вторжением телесного возбуждения, и отчасти мудрость жизни заключается в умении избегать телесного возбуждения, которое не может быстро принести удовлетворение. Естественно, этого легче достичь тем, у кого полноценна интимная жизнь, чем тем, кто не может избежать фрустраций в сексуальных отношениях.

К счастью, пока дети постепенно разбираются во всех этих трудных проблемах, они могут достигать удовлетворяющей разрядки различными способами, характерными для детства. Например, много удовлетворения дает пища. Разрядку способен также принести сон. Исключительно удовлетворяющим опытом может стать выделение экскрементов и мочеиспускание, а также добрая драка и шлепки. Тем не менее у каждого ребенка возникают разнообразные симптомы, отражающие состояние, вроде «оделся с головы до мог, а пойти некуда»; т. е. возбуждение без способности достичь кульминации (припадки раздражения, мрачности и др.). Такие явления не обязательно являются отклонением от нормы.

Многие хорошо знают о подобных вещах, но, возможно, не представляют себе, каковы непрямые результаты инстинктивного опыта. Я имею в виду то, что на основе удовлетворяющего и неудовлетворяющего опыта возникает все богатство личности.

Полезно в данном случае постулировать наличие ранней стадии безжалостности, чтобы привлечь внимание к тому обстоятельству, что первоначально крайне деструктивные фантазии, связанные с инстинктивными порывами, направленные на материнскую грудь, нисколько не связаны с чувством вины. Здоровый младенец, однако, очень скоро научается складывать два и два и знает, что в своих фантазиях безжалостно нападал на то, что любит и в чем нуждается. И тогда стадия безжалостности сменяется стадией обеспокоенности.

Теперь после удовлетворяющего опыта возбуждения младенцу приходится иметь дело с двумя сторонами происшедшего. Он нападал на хорошую вещь, причинил ей вред; это обогатило опыт младенца; и в то же время в нем возникает что-то хорошее. Теперь младенец в состоянии ощущать и выносить чувство вины. Со временем это дает ему возможность находить выход из неприятностей, потому что теперь он способен совершать репарацию, исправлять, возмещать, возвращать то, что (в фантазии) украл. (Читатели узнают в этом работы Мелани Кляйн.)

Таким образом, мы видим, что существуют специфические потребности, которые должно удовлетворить окружение, чтобы младенец мог преодолеть препятствия и расти (а именно: достичь «депрессивной позиции» в эмоциональном развитии). Младенец должен быть толерантным к чувству вины и изменять ситуацию, совершая репарацию. А чтобы это произошло, в «период вины» мать (или та, кто ее заменяет) должна все время находиться рядом и быть настороже. Грубо говоря: за младенцем в больнице могут ухаживать несколько прекрасно подготовленных сестер, но чувство вины, возникшее утром, «заглаживается» младенцем вечером, когда дежурит другая сестра, и цель репарации не бывает достигнута. Мать же, заботящаяся о младенце, всегда рядом и распознает спонтанные конструктивные и репарационные импульсы. Она может ждать их и узнает, когда они приходят.

Когда все проходит именно так, испытывается не чувство вины, а возникает ощущение ответственности. Чувство вины остается латентным и возникает, лишь когда репарация не в состоянии возместить причиненный ущерб.

Можно еще многое сказать о чувстве вины и репарации, а также о тревогах младенца, связанных с тем, что происходит у него внутри. Если внимательно присмотреться, мы и там, в психике младенца, можем найти пугающие вещи, порождаемые его гневными импульсами. Но сейчас я хочу оставить тему возбужденных состояний и их последствий, чтобы обратить внимание на другое. Позвольте только заметить, что трудности в этой области, связанные с подавлением болезненных конфликтов, приводят к разнообразным невротическим проявлениям и «зигзагам» в настроении. Однако, изучив данные о возбужденных состояниях, мы приблизимся к изучению психозов. Нарушения, которые я описываю под названием невозбужденных состояний, по своему качеству скорее психотические, чем невротические, то есть то, что порождает безумие. Однако я такими нарушениями не занимаюсь; напротив, я кратко описываю задачи, стоящие перед младенцем в нормальном здоровом развитии.

Развитие в стороне от возбуждений

Если мы затем несколько искусственно обратимся к невозбужденным состояниям, что же мы найдем? Прежде всего мы обнаружим, что изучаем Эго в его путешествии к автономии. Мы изучаем, например, развитие у младенца ощущения единства личности, способности чувствовать себя (по крайней мере временами) единым. Постепенно младенец начинает чувствовать себя обитателем того, что нам легко представить себе его телом. На все это требуется время, и этому процессу очень помогает правильное обращение с телом, купание, упражнения и тому подобное.

Теперь обратимся к развитию способности соотноситься с внешней реальностью. Эта задача, которую должен решить каждый младенец, очень сложна и трудна и особо нуждается во внимании преданной матери. Объективное восприятие мира никогда не совпадает с субъективным, с тем, что постигается постепенно. Все люди в той или иной степени испытывают эту большую трудность, но чуткая забота преданной матери с самого начала накладывает объективную реальность на то, что воспринимает младенец; она делает это достаточно хорошо и часто, так что младенец, проникаясь объективностью, может отложить решение этой проблемы на более взрослое время, когда сможет играть в игру, именуемую философией.