Евгений Попов - Социализм и судьба России Страница 88

Итак, какова же должна быть структура экономики социализма.

На первом этапе, который выше назван ранним социализмом, кроме социалистических укладов существует и капиталистический уклад. Он может включать вначале мелкие, средние и даже крупные предприятия, концессии иностранного капитала – это подобие ленинского нэпа. В конце этапа остаётся только мелкотоварный уклад.

Когда мелкотоварный уклад почти исчезает (поскольку рекомендуется естественное сокращение этого уклада без мер административного принуждения, то какое-то количество любителей сохранится на весь этап социализма) можно говорить о развитом социализме.

Теперь рассмотрим социалистические уклады. Даже большинство сторонников демократического социализма подразумевают наличие государственной собственности. Предприятия с государственной собственностью могут работать как по плановому, так и по рыночному хозяйственным механизмам. Если эти группы предприятий существуют одновременно, то можно говорить о двух укладах в государственном секторе экономики. Предприятия планового уклада выдают определённую продукцию, а предприятия рыночного зарабатывают для государства деньги.

Кроме двух укладов государственного сектора может существовать уклад, с самоуправлением трудовых коллективов, основанный на трудовой собственности работников или на собственности, арендуемой у государства.

Предприятия государственного рыночного сектора и предприятия, управляемые трудовыми коллективами, выступают по отношению к остальному обществу как капиталистические предприятия. Естественно и менталитет его работников в значительной степени является буржуазным. Из стремления получить прибыль и подавить для этого конкурентов вытекает буржуазный принцип «человек человеку – волк». Особенно силён будет буржуазный менталитет в самоуправляемых предприятиях, где капиталистом по отношению к обществу выступает не только предприятие (как в государственном рыночном укладе), но и каждый работник.

Таким образом, господство рыночных отношений при социализме увеличивает опасность капиталистической реставрации.

Маркс и Энгельс в «Манифесте коммунистической партии» заявили, что цель коммунистической революции – уничтожение частной собственности. Трудовая собственность работников является по отношению к остальному обществу частной собственностью, т. е. строй, который устанавливается при господстве данной формы собственности, не является социализмом по Марксу. Он фактически является кооперативным капитализмом по Шолю (см. 13.1). Т. е. в схеме, предложенной Шолем, нашлось рациональное зерно – точное название для строя, предлагаемого Курашвили и Клоцвогом.

Действительно, марксизм предусматривает при социализме господство общественной собственности. Приведём ещё раз высказывание Ленина по этому поводу:

«Задача социализма – переход всех средств производства в собственность всего народа, а вовсе не в том, чтобы суда перешли к судовым рабочим, банки к банковским служащим…. Мы задачу, цель социализма видим в том, чтобы превратить предприятия в собственность Советской республики» [1 т35,411].

Таким образом, предприятия, основанные на трудовой собственности работников, могут существовать только на этапе раннего социализма, представляя собой на этом этапе не полностью социалистический уклад. Именно в качестве такого не полностью социалистического уклада рассматривались в СССР колхозы. После продажи им сельхозтехники при Хрущёве колхозы стали обладать трудовой собственностью работников, а землю они, фактически, арендовали у государства.

На этапе развитого социализма подавляющая часть средств производства должна находиться в общественной собственности, которая может реализоваться только в виде государственной, поскольку только государство при социализме может представляет интересы всего общества.

15.3.О причинах победы контрреолюции в СССР

Разброс мнений по этому вопросу достаточно велик.

Так Хабарова и Ацюковский считают причиной кризиса неустранение своевременно товарно-денежных отношений и личной собственности на предметы потребления. Т. е. кризис, по его мнению, можно было преодолеть своевременным переходом к коммунизму.

В результате сохранения и даже увеличение после смерти Сталина доли товарно-денежных отношений произошло мелкобуржуазное перерождения партии и, в результате которого на высший пост в партии был избран предатель Горбачёв. Прикрываясь правильными лозунгами об улучшении социализма Горбачёвское руководство организовало контрреволюционный переворот. Т. е. непосредственной причиной победы контрреволюции Ацюковский считает предательство Горбачёва. Вот как он его характеризует: «Партийный оборотень и государственный изменник – Генеральный секретарь КПСС М.С.Горбачев, двуличный и лицемерный, скрыл от народа и партии эти подлинные цели «Перестройки». Изощренной ложью он усыпил бдительность советских людей».

Таким образом, Ацюковский приводит две причины, слабо связанные между собой.

Петров видит причину в слабой обратной связи в советском обществе, в невозможности влияния населения на КПСС, в результате чего, по его мнению, не производился отбор квалифицированных кадров в руководство партии, там собрались неспособные руководители, которые в результате своей неспособности не справились с управлением и привели страну к контрреволюции. Увлечённый своей теорией, он не замечает предательства Горбачёвского руководства.

Петров справедливо критикует Ацюковского. Выше (11.4) подробно приведена эта критика, которая показывает, что для ликвидации товарноденежных отношений и перехода к коммунизму производительные силы СССР ещё не доросли.

Схожую с взглядами Ацюковского позицию занимает Пригарин. В [56] он исследует причины поражения советского социализма. «… по мере роста производительных сил политическая и хозяйственная системы раннего социализма стали тормозить дальнейшее развитие советского общества. Объективно требовался переход к более высокой ступени общественных отношений социализма. Своевременно это не было сделано, что обусловило нарастающее несоответствие общественных отношений достигнутому уровню производительных сил и, в конечном счете, привело к разрушению страны и ее общественной системы» [56, 205]. Т. е. это почти 1-ая причина Ацюковского.

Кризис вызвали, по мнению Пригарина, следующие причины:

1) «не проводилась целенаправленная работа по демократизации общественных и производственных отношений»;

2) «консервация устаревших форм и методов планового управления экономикой»,

3) «неоптимальный уровень военных расходов»;

4) «слабое внимание к развитию марксистско-ленинской теории, догматический подход к наследию классиков, отсутствие глубокого критического анализа реальной действительности».

Эти причины вызвали негативные процессы, которые привели к активизации антисоциалистических сил. В эти силы входили дельцы теневой экономики, разложившаяся часть партийно-государственного аппарата, «часть «элитарной» интеллигенции, которая, не сумев разобраться в происходящих процессах…. все больше ориентировалась на ценности западного мира… Эти антисоциалистические силы стали постепенно прибирать к рукам ключевые позиции в политической, экономической и духовной жизни советского общества».

Вина за кризис возлагается на Сталина, при котором произошёл «практически полный отход от ленинских норм внутрипартийной демократии». В результате «партия проглядела перерождение горбачевско-яковлевского партийного руководства, которое, по существу, возглавило антисоциалистическую контрреволюцию в стране».

Таким образом, Пригарин признаёт, что контрреволюция произошла из-за предательства высшего руководства партии. Но даётся и другое объяснение.

«Социализм в СССР потерпел поражение. Если коротко сформулировать причину этого, то можно сказать, что руководство страны не справилось с управлением… когда производительные силы общества достигли высокого уровня и приобрели сложную структуру, руководство не нашло адекватных форм управления общественным развитием, что в конечном счете привело к катастрофическим последствиям» [56, 214–215].

Это объяснение причин контрреволюции, можно сказать, по Петрову. Однако, когда мы говорим, что руководство не справилось с управлением, то это означает, что оно пыталось, но не смогло выполнить главную задачу управления (в данном случае – защиту социалистического строя). Однако на самом деле произошло нечто другое: горбачёвское руководство заменило главную задачу управления: с защиты социализма на его свержение, которую, кстати, блестяще выполнило.