Игорь Калинаускас - Духовное сообщество Страница 9

Я отвечаю: "Извините, товарищи. Физики утверждают: расщепление атомов без наблюдателя происходит одним образом, а с наблюдателем – другим."

Это фундаментальнейший факт устройства реальности. Поэтому всякое знание о себе есть изменение себя. Другое дело, что можно сделать вид, что ничего не происходит. Но это тоже изменение, потому что нужно делать вид, который раньше не нужно было делать.

Очень важно понять разницу между движением от цели к цели и движением от смысла к смыслу, движением внутри смысла. Довольно часто обнаруживается, что, пытаясь ответить на вопрос, в чем смысл его действий, человек сообщает о том, зачем он это делает. Например: "В чем смысл твоей турпоездки?" – "Увидеть то, что я хотела увидеть". Это классический пример. Человека спрашивают о смысле действия, он начинает перечислять цели, пытается описать содержание своего действия перечислением некоторых целей и попыток их реализации.

Какое отношение это имеет к смыслу? Достигая одну и ту же цель, можно реализовывать через нее самые различные смыслы. Вся сложность в том, что смысл нельзя получить. Смысл можно только создать.

Смыслообразующая функция человека, смыслообразующая деятельность – всегда творческая. И когда мы говорим, что главное – всегда помнить, зачем ты что-то делаешь, мы имеем в виду память о смысле, который реализуется в твоей деятельности. Когда мы пытаемся поставить вопрос, в чем смысл жизни, мы начинаем предлагать различные цели, не понимая той относительно простой вещи, что смысл, даже если он порожден не вами, а присвоен, уже открытый или созданный другим человеком, требует реализации, ибо смысл обнаруживает себя только в реализации. В этом месте скрывается причина многих недоразумений, при попытках что-либо понять про духовные традиции и духовные учения.

Реализовывать смысл можно никуда не двигаясь. Можно поставить одну единственную цель: реализовать смысл, тогда стороннему наблюдателю будет виден человек, который как бы ни к чему не устремлен, никаких целей не добивается, психологически он как бы на одном месте. Все время делает одно и то же. Что бы он ни делал, он все время делает одно и то же. Это очень важно понять. Почему? Потому что бытие в духовном учении и целевое бытие, как его принято понимать, вещи не одинаковые. Человек в целевом бытии обычно воспринимается как устремленный человек, сильный человек.

Все подчиняется движению к цели. Вопрос морали начинается дальше. Все ли средства хороши для достижения цели? Какие средства нельзя применять?

В этом всегда есть некоторая натяжка, которую очень красиво показал Ницше. Все ограничения в выборе средств есть следствие конвенционального договора в том или ином сообществе. Путем логических размышлений прийти к пониманию, почему именно эти средства отвергаются, а эти принимаются, невозможно. Это всегда конвенция. Скажем, большинство таким образом защищает себя от меньшинства, или это конвенция во имя сохранения какой-либо идеи. Другой вопрос в том, что существуют средства, которые изменяют саму цель, содержание цели. Мы можем осуждать человека за то, что он неразборчив в выборе средств, но явно или тайно психологически его как бы и поддерживать. Не зря бытует при всей вроде бы осудительной интонации поговорка: "Наглость – второе счастье". Не зря мы никогда не относимся индифферентно к людям, которые умеют собраться, как говорится, в кулак и двигаться к своей цели, ограничить отступление от цели. Они всегда подвижники. Все любят и уважают Константина Эдуардовича Циолковского. Но стоит посмотреть на Циолковского глазами его семьи, и мы увидим ужасного человека, который не только мало зарабатывал, но и большую часть заработанного тратил на свои странности. В результате сын его отравился, дочка с пути сошла… Всю жизнь вся семья мучилась. И так всегда: человек с целевым бытием с точки зрения большого сообщества – герой, а с точки зрения малого – очень жестокий человек. И если он добился цели, мы его оправдываем: что ж, великий человек, простительно.

Как принято говорить: Пушкин – жизнелюб, а Сидор Сидорович – развратник.

То, что Лев Николаевич построил школу для своих крестьянских детей, мы ему в плюс заносим, а кто-то раскидал детей по всему свету, мы говорим:

"Вот это шельма был". Здесь всегда есть двусмысленность, потому что это всегда конвенция.

Когда же в духовном сообществе говорится о целевом бытии, то имеется в виду в качестве целей реализация того или иного смысла, и в этом, собственно говоря, секрет учения. Не зря говорили древние – можно прожить рядом с Буддой тысячу лет, выполнять все его указания, и ничего не изменится. Понимаете, при целевом выполнении ничего не изменится, а можно услышать одно слово, реализовать сокрытый в нем смысл, и все будет достигнуто, потому что достижение в духовных традициях есть постижение и преображение, а никогда не приобретение. Пока человек это до конца не осознал, он бродит как путник, заблудившийся среди трех сосен. Целевая деятельность в духовном смысле – есть деятельность по реализации смысла, по объективизации его, трансформации объективной или субъективной реальности в соответствии с определенным смыслом. Это всегда постижение и преображение, но никогда – достижение. Об этом сказано: "Просветление есть, просветленных – нет". Реализовать такой смысл, который называется просветление, можно, но достичь просветления – нельзя. Постичь можно.

Преобразовать себя в соответствии с этим постижением, свою жизнь, свое бытие можно, но достичь ничего нельзя. Это и есть то самое лезвие бритвы. Это и есть тот тончайший и точнейший инструмент, с помощью которого всегда можно отделить зерна от плевел и овец от козлищ. Как только возникает достижение, постижение исчезает. Если вы не будете тратить умственных усилий на осознавание этих моментов, то можете и не начинать учиться, ничего не получится. В лучшем случае вы заблудитесь где-то среди экстрасенсов.

Чтобы духовность не превратилась в средство достижения повышенного уровня самооценки и индивидуального статуса, в области достижения нужно все время играть на понижение. Так учил меня мой учитель. А для того чтобы научиться различать смысл и реализовывать смысл, нужно еще очень хорошо поработать мозгами. Воинствующее невежество никогда еще не было ключом духовности. Человек, ставший на духовный путь, должен развить свое осознавание до уровня практической философии. Если человек интеллектуально не в состоянии отличить цель от смысла, скажем, то что же он в состоянии? Если он не в состоянии выскочить за пределы стандартных расхожих умозрительных построений, оценочных или конвенциональных способов выбора средств, что он может? Только показывать фокусы, чтобы ему аплодировали. И все. Я все время говорю, что нужно очень четко задать себе первый вопрос. Он звучит так: "Мне нужны знания для того, чтобы усовершенствовать ту жизнь, которая имеется, или мне нужны знания для того, чтобы найти другую жизнь?" В моей практике попадались трезвые, мыслящие люди. Они приходили ко мне в течение некоторого времени, а потом говорили: "Ну, Игорь, спасибо. Чему я хотел, я тут научился, а туда, куда ты это ведешь, мне не надо". Я с ними в очень хороших отношениях, дружим. Никаких взаимных претензий нет, потому что человек пришел, взял, сколько ему было нужно для его жизни, и ушел.

Вы же все время попадаете в ситуацию очень странную и в то же время очень распространенную. Будучи абсолютно неподготовленными людьми, просто интересующимися, лезете в пасть к акуле. В силу естественного желания, если уж научиться, то чему-нибудь самому-самому, вы обращаетесь не абы к кому, а к Игорю Николаевичу Калинаускасу, и в результате попадаете как куры в ощип. Почему? Ведь И.Н.Калинаускас может выдать вам порцию знаний, которые можно употребить везде, но он так устроен, что, даже эту порцию выдавая, будет делать маленький загиб: а не хотите ли попробовать вот такой жизни? Вы это чувствуете, испытываете соответствующее напряжение и переживание. Раньше я вообще об этом не предупреждал. Хорошо, думаешь, идет человек в сеть, пусть идет. Это его личное дело. Я не думаю, что вы не взрослые люди или не самостоятельные.

Я просто вижу, что мы находимся в такой си туации, когда у вас нечем в этом разобраться. Но я хотел бы, чтобы вы в этом разобрались. Настолько, насколько вы в состоянии в меру своих способностей к осознаванию. Это же жизнь, единственное, что у вас реально есть, единственные реальные " деньги" человека. Раньше мне нравилось, что люди попадаются. Это их личное дело, – думал я про себя. Они взрослые, потом разберутся. Но теперь, может быть потому, что возраст другой и я в другом качестве, – это мне не нравится. Я не хочу, чтобы люди не осознавали, что с ними происходит.

Я понимаю, что в большинстве случаев иллюзий так много, что и осознавание не поможет. Но я не хочу участвовать в таком совершенно преступном действии, как распространение версии, что духовность доступна невежественному человеку, что для нее не нужно никаких знаний и труда, что достаточно откровений, видений, сновидений и т.д. У вас и так вся жизнь – сновидения, значит, вы уже хорошо устроены. Я говорю эмоционально, но моя эмоция не есть эмоция осуждения.