Евгений Попов - Социализм и судьба России Страница 91

Однако сильнейший кризис, вызванный беспредельным разрастанием спекулятивного капитала, начавшийся в 2008 году, показал, что спекулятивная рыночная экономика капитализма по-прежнему порождает кризисы.

К тому же осталась и расточительность капитализма в период между кризисами осталась. Она в нерациональном с точки зрения общества (не отдельного капиталиста) производстве. Примеры нерационального производства: производство вооружений, массовая индустрия порока, превышающий всякие разумные пределы быстрый темп изменения моды на одежду, обувь, автомобили… Благодаря этому многие предметы потребления морально стареют много раньше, чем наступает их материальный износ. Затраты на рекламу (этот узаконенный вид наглой лжи), упаковку, сравнимые с затратами на производство…. Инициируются излишние, часто вредные потребности. Например, одни и те же лекарства выпускаются под разными названиями, чтобы стимулировать спрос.

За счет экономии на устранении этих негативных явлений человечество было бы способно повысить жизненный уровень за пределами «золотого миллиарда», наверное, не на проценты, а в разы. Капитализм стоит человечеству очень дорого.

Итак, если исходить из более общей формулировки: капитализм не имеет права на существование вследствие бездумного разбазаривания в погоне за прибылью человеческого труда и природных ресурсов, – то она полностью сохраняет силу как во времена Маркса и Энгельса, так и в настоящее время. Однако из этого неизбежность коммунизма не следует – это скорее символ веры, а не неодолимое действие роста обобществления.

Тем более что направленность обобществления не однозначна. Капитализм наряду с концентрацией капитала в крупных кампаниях постоянно порождает множество мелких промышленных и торговых предприятий. Они возникают, разоряются и снова возникают. При этом вследствие достижений технического прогресса численность занятых в крупных кампаниях падает. Люди вытесняются в торговлю, где обобществление существенно меньше. Т. е. в среднем для общества обобществление, возможно, падает.

Утверждение о неизбежности коммунизма вытекает из веры в прогресс, развитие. Однако в природе наблюдается не только прогресс, но и регресс, упадок, умирание. Человечество подходит к исчерпанию некоторых ресурсов Земли. Это признак наступающего регресса. Соответственно регресс может наступить и в развитии человеческого общества.

Коммунизм возможен и просто необходим для спасения человечества, но за него люди должны бороться.

15.6. Когда возможен переход к коммунизму

Переход к коммунизму как средство предотвращения кризиса социализма предлагали Ацюковский и Хабарова. Правда, представляли этот переход они по-разному. Хабарова – в виде фактического перехода к групповой собственности, а Ацюковский – в результате постепенной ликвидации личной собственности.

Переход к групповой собственности мы вслед за Лениным осудили, поэтому рассмотрим далее предложения Ацюковского.

Вывод Ацюковского, что увеличение личной собственности с сокращением сферы действия общественной в предметах потребления порождает антисоциалистические настроения, верен. Т. е. сокращать общественную собственность в сфере потребления нельзя. Её нужно постепенно увеличивать. Так, например, после возвращения на путь социалистического развития следует постепенно отказаться от получения квартир в личную собственность через жилищно-строительные кооперативы. Разумеется не административным запретом этих кооперативов, а немедленным предоставлением общественного жилья молодым специалистам: одиноким – общежитие, молодожёнам без детей – однокомнатную квартиру, после рождения первого ребёнка – двухкомнатную….

Однако увеличение доли общественной собственности имеет в условиях сосуществования с капитализмом (далеко не мирным: если не горячая война, то холодная) свои пределы. Для жителя капиталистической страны общественные фонды потребления при социализме весьма привлекательны, а для жителя социалистической страны они естественны и поэтому почти незаметны. Он их часто не ценит. Его привлекает возможность при капитализме стать богатым, иметь в собственности дворцы. Поэтому доля предметов потребления в личной собственности у жителя соцстраны должна быть не меньше, чем у среднего обывателя капстраны «золотого миллиарда». Если меньше, то возникновение массовых антисоциалистических настроений неизбежно. Несколько уменьшить долю личной собственности без негативных социальных последствий можно с помощью распространения проката. Однако этот приём ухода от капитализма ограничен. Скажем, телевизор нужен всегда, автомобиль для многих – также всегда. Поэтому в условиях сосуществования с капитализмом нужно сохранять личную собственность и товарно-денежные отношения, по крайней мере, в сфере потребления. Сохранять до тех пор, пока общественные фонды потребления не обеспечат более высокий уровень удовлетворения потребностей гражданина социалистической страны по сравнению с потреблением среднего обывателя развитых капстран. Причём это преимущество должно признаваться большинством жителей соцстраны. Только после этого возможен переход к коммунизму.

Но в условиях сосуществования с капитализмом социалистической стране потребуется мощное государство, большие расходу на оборону. Поэтому на потребление едва ли удастся выделить больше, чем в развитых капстранах. Но даже если удастся выделить больше, то характер потребления в соцстране будет обладать большинством пороков капиталистического общества потребления (мода, аморальная буржуазная культура…). Это то самое «общение» по Марксу и Энгельсу, которое, по их мнению, может даже уничтожить «местный коммунизм». И оно также является препятствием для перехода к коммунизму.

Вывод.

Коммунистическое общество не может сосуществовать с капиталистическим, как не может здоровый организм жить в контакте с больным, заражённым опасной инфекционной болезнью. Необходимо их разделение – карантин для больного. Но применительно к человеческому обществу этого сделать нельзя.

Поэтому в условиях сосуществования с капитализмом коммунизм в обозримом будущем, по-видимому, невозможен. Т. е. следует согласиться с Марксом и Энгельсом, что коммунизм возможен лишь как всемирно-историческое явление.

15.7. Производительность труда при капитализме и социализме. Анархо-синдикалистские иллюзии послекризисного марксизма

Выше было показано, что переход к коммунизму позволяет увеличить производительность общества в целом. При прежних сменах формаций дело обстояло по-другому: производительность общества росла в результате возрастания производительности отдельного производства. Поэтому новый способ производства как бы прорастал из старого, поскольку это было выгодно организатору производства. Рабовладельцу оказалось выгодно освободить рабов, дать им участок земли – превратить в колонов, поскольку они становились при этом более заинтересованы в своем труде, чем рабы. Точно также труд свободного рабочего оказался выгоднее, чем крепостного. Поэтому новые способы производства, дающие более высокую производительность труда в том числе и за счет увеличения свободы рабочего, постепенно победили, несмотря на первоначальное сопротивление старых эксплуататорских классов.

Однако возможности для освобождения были исчерпаны капитализмом: работник стал полностью свободным. Больше освободить его было уже нельзя. Классики марксизма надеялись, что повышение производительности труда отдельного производства при переходе от капитализма к коммунизму произойдет вследствие появления у работника чувства хозяина. На возможность повышения производительности труда надеялся Ленин, говоря свою известную фразу об определяющем характере повышения производительности труда для победы в экономическом соревновании с капитализмом.

Сторонники демократического социализма, как мы видели, придают определяющую роль проявлению чувства хозяина для получения более высокой производительности труда при социализме по сравнению с капитализмом. Более того, они видят основную причину поражения социализма в СССР в том, что здесь более высокая производительность труда не была достигнута, а не достигнута она была потому, что трудящиеся не чувствовали себя хозяевами на производстве.

Чтобы трудящиеся почувствовали себя хозяевами на производстве, необходима, по мнению «демократических социалистов», передача предприятий в управление трудовыми коллективам. В подтверждение высокой эффективности предприятий с трудовой собственностью работников Плетников приводит пример США, где предприятия имеют экономические показатели выше, чем на аналогичных капиталистических предприятиях (см. 12.6).