Майкл Мюррей - Введение в философию религии Страница 11

Основание второе: если свободный деятель находится в таком положении, что может выбирать только между равнозначными альтернативами, то свободная воля, по–видимому, в значительной мере лишается значения и серьезного смысла.

Никто ведь не станет приписывать особую ценность свободе, позволяющей нам делать выбор между, скажем, тремя сотнями одинаковых банок томатного супа Кемпбелл.

Само по себе это звучит довольно убедительно. И все же такого рода аргументы оказываются недостаточными, если их хотят использовать в защиту посылки 1.7. Ведь в 1.7 говорится не о том, что наша морально значимая свобода уничтожается, если все наши альтернативы совершенно одинаковы (что было бы справедливым утверждением), но скорее о том, что происходит это тогда, когда альтернативы имеют равную моральную ценность (а это утверждение отнюдь не является самоочевидным). Более удачными были бы здесь следующие аналогии.

(Случай 1) Вы располагаете средствами, которые могли бы пожертвовать на дела милосердия. К вам обращается несколько благотворительных учреждений, равно достойных вашего дара и одинаково в нем нуждающихся. Однако выбрать из них в качестве дарополучателя вы можете лишь одно.

(Случай 2) Десять человек оказались в отчаянном положении; вы и только вы способны их спасти. Сделать это очень легко (вам нужно лишь нажать кнопку без всякого риска или расходов для вас самих), но помочь вы можете либо одному, либо вообще никому. Каждый из них в равной мере заслуживает вашей помощи. Вы выбираете одного.

(Случай 3) Вы хотите усыновить ребенка из приюта для сирот. Вы в состоянии усыновить только одного, между тем все приютские дети одинаково нуждаются в помощи. Некоторые дети милее других, некоторые — одареннее, но вы делаете выбор, не обращая внимания на эти различия, и усыновляете ребенка, твердо решив любить его.

В каждом из этих случаев ваш выбор представляется делом важным, серьезным и осмысленным. А значит, если выбор Богом одного из миров сходен с вашим, то, очевидно, есть веские основания и его считать значимым и осмысленным.

Некоторые критики отметили также, что посылка 1.6 не исчерпывает всех возможностей. И действительно, по крайней мере, две возможности, притом важные, в ней не учтены. Чтобы понять первую, представьте, что вам является некий дух и сообщает, что вы вольны избрать один из трех «даров», которые ему угодно вам предложить. Во–первых, дух может в одно мгновение даровать вам способность свободно изъясняться на любом языке. Во–вторых, он готов сделать вас виртуозом в игре на любом музыкальном инструменте. И в–третьих, превратить вас в атлета мирового класса в любом виде спорта. Что бы выбрали вы? Возможно, предпочесть один из этих вариантов для вас не составит труда. Однако для многих подобный выбор, несомненно, оказался бы нелегким делом. Как можем мы сравнивать такие несходные предметы выбора? Каждый из них сам по себе чрезвычайно хорош, но они настолько различаются между собой по своей природе, что нелегко понять, каким образом их можно вообще сопоставить. Такие блага, т.е. блага, которые представляются не поддающимися сравнению между собой, философы называют несоизмеримыми.

В свете сказанного нам следует внести изменения в посылку 1.6 и утверждать, что наш мир — это наилучший мир, либо один из миров, совокупность которых есть наилучшее, либо один из многих миров, являющийся наилучшим в своем роде и несоизмеримый с другими мирами, наилучшими в своем роде. Если это верно, то Бог может выбирать между мирами различной моральной ценности — в том смысле, что все они хороши и однако столь же несоизмеримы, как владение иностранным языком и квалификация борца сумо мирового класса. Если Бог при творении сталкивается именно с такого типа вариантами выбора, то они представляются в высшей степени содержательными и осмысленными. Более того, их, по–видимому, следует считать морально значимыми, в особенности если, как полагают многие теисты, решение создать наш мир было сходно с решением в случае 3, т.е. с решением избрать (реализовав заранее известный ряд возможностей) и возлюбить (возникших в результате) обитателей этого конкретного мира.

Вторую из отсутствующих в посылке 1.6 альтернатив теисты признавали, по крайней мере, со времен св. Фомы Аквинского (XIII век). Согласно этому представлению, не существует ни единственного наилучшего мира, ни совокупности равно наилучших миров, ни совокупности несоизмеримых миров, каждый из которых является наилучшим в своем роде. Как это возможно? Ответ таков: могущие быть сотворенными миры образуют бесконечный ряд миров постоянно возрастающей ценности. С какими же ограничениями столкнулся бы Бог, оказавшись перед таким выбором?

Немецкий философ XVII века Готфрид Лейбниц утверждал, что, встав перед подобным выбором, Бог был бы просто не способен его сделать, так как не существовало бы достаточного основания, чтобы предпочесть один мир другим. Однако большинство авторов отрицает необходимость достаточного основания для творящего выбора Бога, доказывая, что Бог вполне мог бы создать любой мир, превышающий некий минимально приемлемый уровень. Есть, к примеру, возможные миры, где сумма зла, недостаток добра либо несоразмерность между добром и злом таковы, что совершенно благой Бог не может избрать их к сотворению. Но даже если оставить в стороне подобные миры, Бог по–прежнему имеет выбор из множества миров, чья благость возрастает до бесконечности, а следовательно, избирая к сотворению один из них, по–прежнему обладает широчайшей свободой.

1.5.2. Второе противоречие

В свете вышесказанного первое противоречие между божественной свободой и моральным совершенством представляется разрешенным. И однако, решив одну проблему, мы тотчас сталкиваемся с другой. А именно: если Бог выбирает из бесконечного множества возрастающих по ценности миров, то какой бы мир Бог ни сотворил, остается другой, лучший, мир, который мог быть, но не был создан. Это не значит, что, создавая один из этих не максимально благих миров, Бог поступает неправильно или предосудительно. Но отсюда действительно следует возможность существования творца, способного создать мир лучший, нежели тот, который фактически создал Бог. Почему это нужно считать реальной проблемой? Дело в том, что если данное обстоятельство поставить в связь с одним весьма правдоподобным принципом, то придется сделать вывод, что какой бы мир Бог ни создал, Он не является и не может являться абсолютно недосягаемым по своей моральной природе. Принцип же это таков:

(П) Если всеведущее и всемогущее существо В создает один мир, хотя могло бы создать другой, лучший, то вполне возможно бытие существа, морально превосходящего В.

Уильям Роу заключает отсюда: если наш мир — один из бесконечного ряда возрастающих по благости возможных миров, то Бога не существует, ведь творец нашего мира в таком случае может быть не абсолютно недосягаемым в моральном отношении — свойство, для Бога немыслимое. А значит, этот аргумент есть в конечном счете довод в пользу атеизма[2].

Ключевым допущением в структуре данного аргумента является принцип (П). Что же нам следует о нем думать? Дэниел и Франсис Говард–Снайдер доказывали ложность этого принципа с помощью ряда мысленных экспериментов. Представим сначала двух творцов, Юпитера и Юнону, им нужно принять решение о создании одного из бесконечного множества возрастающих по совершенству миров. Поскольку ни один из этих миров не является наилучшим, Юпитер решает использовать генератор случайных чисел, который произвольно выберет один из них. Вообразим, что все они расположены в порядке возрастающего совершенства и получили соответствующие номера, начиная с 1. Юпитер включает описанное устройство, и оно выдает номер 777. А теперь представим, что и Юнона, оказавшись перед тем же выбором, решает пустить в ход тот же самый генератор. У Юноны выбор падает на мир 999. Если принцип (П) правилен, то нам следует заключить, что Юнона морально выше Юпитера, а это, разумеется, не так. Оба решили воспользоваться генератором случайных чисел, и тот произвольно выдал разные результаты. Почему же мы должны ставить одного творца выше другого[3]?

Способен ли Роу видоизменить (П) таким образом, чтобы его аргумент не утратил силу? Возможно. А чтобы понять, как именно, рассмотрим другой пример, предложенный ГовардСнайдерами, — случай Тора. Видя, чего добились со своим генератором Юпитер и Юнона, Тор решает испробовать другой метод. Он приходит к мысли, что если уж мы вознамерились сотворить мир, то останавливаться на номерах ниже 1000, как это сделали Юпитер с Юноной, было бы несолидно. В итоге он тоже решает использовать генератор, но так его регулирует, чтобы тот мог выбирать числа только выше 1000. Тор пускает в ход свою усовершенствованную машину и получает мир 3016. Превосходит ли Тор морально Юпитера и Юнону? Роу думает именно так. Хотя все трое воспользовались для творения генератором случайных чисел, Тор занимает особое положение, поскольку он не пожелал удовлетвориться теми результатами, которые вполне устроили Юнону и Юпитера.