Анна Гиппиус - Главный дар вашему ребенку Страница 13

Господь, Отец, Спаситель всегда нас примет – и не рабой, не прислугой, не побитой собакой с поджатым хвостом, а – сыном, дочерью. Любимой доченькой.

Каждую из нас – самой любимой. Лишь бы осознать, что без него бессильна. Он так и говорил, Он предупреждал, объяснял: «Я есмь лоза, а вы ветви; кто пребывает во Мне, и Я в нем, тот приносит много плода; ибо без Меня не можете делать ничего» (Иоан. 15:5). И это действительно так.

Раз за разом принимаешь решение – с этой минуты я. с завтрашнего дня ни разу. уж теперь-то ни за что.

И что? И ничего. Воз и ныне там.

А в Таинстве Покаяния рождается иная реальность.

Таинство – значит, тайна. Мы не знаем, почему – но почему-то – Он умеет изменить наши чувства, мысли, поступки.

И это ощущается. И это проживается.

Так и происходит.

Вот только дойти до аналоя с крестом и Евангелием очень и очень трудно. Как-то ни к чему. как-то не с руки. вроде бы не очень-то и надо.

И потому часто Он Сам приводит. Что-то случается – и мы бросаемся в храм: «Спаси, помоги!»

«Существует в народе давняя поговорка – „Горе лечит“. Имеется в виду нравственное лечение. Горе лечит нравственно, т. е. позволяет человеку пробудиться на четвертом, пятом уровнях совести и душевных сил.

Что такое состояние горя? Горе переживает человеческое эго. Оно очень чего-то хотело, активно взялось, делало, строило, все получалось, и вдруг на последнем этапе – крах. Страшное горе! Крах потерпело эго-состояние гордости. И вот, переживая состояние краха, оно бессильно, энергетика эго кончилась, она в упадке. В этот момент возможно услышать движение совести, поначалу тончайшее движение ее.

Горе, пережитое человеком, – это единственная возможность услышать голос совести. Человек, переживший горе, т. е. когда в нем эговлечения пережили некоторый крах и затихли, вдруг становится чутким к окружающим людям. Это пробудились его душевные свойства и силы, их голос услышался. Душевные силы дали чуткость, человек слышит боль другого, нужду людей, потому что пережил горе, потому что через горе эго убавило свою энергетику».[18]

Техника исповеди

Спокойно, сестры! Ничего страшного. Помните старую детскую игру «Где мы были, мы не скажем, а что делали – покажем»?

Показываю.

Исповедь в храме – дело для многих неизвестное, а потому страшное и к себе не влекущее. Но уж коли мы решили, что хотя бы ради малыша, которого носим под сердцем, начинаем лечить свою душу – то вперед, к аналою!

Это делается так.

Сначала, как водится, разведка. Если есть выбор, выбираем. Ту церковь и того священника, к которым ляжет душа. Если выбора нет – не суть важно. Ибо исповедаемся не человеку, а Богу, и роль священника, принимающего исповедь, – лишь быть свидетелем ее. Посредником между вами и Христом. Засвидетельствовать ваше раскаяние и руками Самого Господа отпустить ваши грехи.

Но при наличии выбора – лучше, чтобы душе было комфортно.

Далее узнаем, в какие дни и в какое время можно исповедаться. Обычно это бывает по вечерам – в субботу и накануне церковных праздников, перед началом вечерней службы и во время нее. В большинстве храмов исповедуют также перед началом и во время Божественной Литургии, то есть с утра.

Как подготовиться к исповеди?

Лучше всего – купить одну из постоянно переиздающихся книг священника Михаила Шполянского[19] или о. Иоанна Крестьянкина.[20]

Есть и другие пособия по подготовке к исповеди, но эти, пожалуй, на настоящий день наилучшие. Изучаем. Принимаем написанное к сведению и исполнению.

Если книжек не нашлось – все равно отправляемся к исповеди, предварительно внимательно испытав свою совесть приблизительно в таком ракурсе.

– За что сделанное, сказанное или подуманное мне особенно стыдно? Пусть даже прошли с тех пор долгие годы – что жжет меня, не дает покоя?

– В чем я виновата перед Богом? Перед людьми? Перед собой? При этом имейте в виду, что если перед людьми мы все же более или менее адекватно можем осознать свои вины, – то насчет Бога и себя дела обстоят просто из рук вон плохо. Вина перед собой подразумевает прямо противоположное обычно предполагаемому. А именно: не что я забыла сделать для самой себя, а что я причинила дурного своей душе, совести, чем повредила им, угождая телу или душевным порывам и хотениям?

Лучше все записать. Тогда во время самой исповеди вы сможете сосредоточиться именно на покаянном своем чувстве, а не пребывать в нервном мандраже – только бы чего не забыть, не упустить, не запамятовать!

Перед исповедью очень хорошо прочитать дома Покаянный канон (он есть в молитвословах в составе Правила ко Святому Причащению).

Еще полезнее прочитать его перед подготовкой к исповеди, обдумыванием своих вин и неправд. Этот канон пробуждает душу к покаянию. Реально. Испробовано – многими и не по одному разу.

Имейте в виду – бытие дьявола реально. И ему вовсе не надо, чтобы вы исповедались и потом – вот ужас-то для него! – еще и причастились. И дьявол всячески будет мешать вам дойти до исповеди.

Это не сказки бабушки Агафьи, а повседневная реальность, с коей имеют дело все новоначальные и тем паче неновоначальные.

На деле это выглядит так: только собралась в церковь – схватило живот, то ли тонус, то ли вообще схватки начинаются; уже стою на пороге, уже выхожу – прискакала любимая, но обидчивая свекровь; иду по улице – окатило с головы до пят жидкой грязью из-под колес; подхожу к церковному порогу – звонит мобильный: срочно возвращайся, старшему ребенку внезапно стало плохо, подскочила температура… Случается что угодно.

Но практика показывает, что, проявив настойчивость, в итоге в храм люди попадают и до исповеди тоже доходят.

И вот вы пришли. В нужное время. Встали на нужное место, рядом с другими исповедниками.

Если очередь – либо попросите пропустить вперед, либо садитесь. При любом посещении людной и заполненной народом церкви – мы говорим здесь об этом не один раз – непраздной особе хорошо иметь с собой легкий складной стульчик. Весит он всего ничего и помещается в обычный полиэтиленовый пакет.

Когда подошла очередь, подходите к аналою и тихонько начинайте исповедаться.

Формула исповеди такова: «Я согрешила тем-то… в том-то… я каюсь в такой-то страсти… я сделала то-то – каюсь. прости меня, Господи».

Суть в том, чтобы именно каяться, обвинять себя, сокрушаться о своих намерениях, словах и делах – но вовсе не рассказывать батюшке, как именно и кто именно вас обидел и почему вы поступили так, а не иначе. Не нужно смешивать две разные вещи: Таинство Покаяния – это одно, а духовная беседа, духовный совет священника – совершенно другое. Ему другое время и другое место. В крайнем случае о духовном совете можно просить, исповедавшись и выслушав разрешительную молитву.

Так что обвиняем себя без тени самооправдания.

Искренне – не хочу быть такой.

Но не могу не делать этого.

Я не в состоянии изменить себя сама.

Но я знаю и верю, что Ты, Господи, меня вылечишь. Мою душу, как язвами, покрытую грехами – сделаешь целой, чистой, сияющей.

Закончив все, что хотели сказать – замолкайте. Это все.

Склоним голову. В кои-то веки опустим повинную свою, забубенную головушку.

И тогда священник накроет ее епитрахилью и прочитает над нами разрешительную молитву.

Исповедь окончена. Отходя, нужно четко понимать: сейчас душа чиста, как свежевыпавший снег, как молоко.

Но загрязнить ее легче легкого.

Первой же грязной мыслью, раздражением, недостойным поступком.

Сохраним ли душу белой? Надолго – нет. Но хоть на сколько-нибудь. часов. минут. секунд.

Недавно молодой иерей сказал мне: «Вы думаете, что каждый раз грех, один и тот же, отбрасывает вас на те же 100 километров, куда в предыдущие разы? Это не так. Каждый раз, исповедав его, но затем снова впав в него же (а иное и невозможно, ибо душа уже давно привыкла жить так, а не иначе и перестраивается очень долго и неохотно!), вы – да, бываете отброшены назад – но не на те же 100, а уже на 98, 95, 90 километров… Постепенно происходит исцеление».

И вот теперь, после исповеди, я могу – вдруг! – не обидеться. Могу не ответить криком на злое слово. Потерпеть недовольство мужа. Попросить прощения у подруги, хотя и кажется, что большая часть вины на ней.

Осенний холодок. Пирог с грибами.Калитки шорох и простывший чай.И снова неподвижными губамикороткое, как вздох: «Прощай, прощай…»

«Прощай, прощай…» Да я и так прощаювсе, что простить возможно, обещаюи то простить, чего нельзя простить.Великодушным я обязан быть.

Прощаю всех, что не были убитытогда, перед лицом грехов своих.«Прощай, прощай…» Прощаю все обиды,обеды у обидчиков моих.

Прощаю побелевшими губами,пока не повторится все опять —осенний горький чай, пирог с грибамии поздний час – прощаться и прощать.[21]

Ну а если я не хочу перестать делать что-то, очень мне приятное, но явно греховное? Если понимаю: да, это очень дурно, это отлучает меня от Бога, от людей, калечит душу, разрушает тело, – но не хочу отказаться от этого?