Филипп Дженкинс - Многоликий Христос. Тысячелетняя история тайных евангелий Страница 14

Откровение Петра было написано в начале II века, вероятно – в Египте и, возможно, близко ко времени злополучного иудейского восстания против римлян в 130-е годы. Текст представляет собой «откровение» воскресшего Христа, который описывает чудеса небес и ужасы ада. Здесь очень многое почерпнуто из апокалиптических писаний, особенно из Первой книги Еноха.

Более тысячи лет эта книга пребывала в полном забвении. Только в 1880-е годы в могиле IX века в египетском г. Ахмиме (древний Панополис) был обнаружен греческий текст. Возле умершего (возможно, монаха) лежали фрагменты нескольких книг, выбранных либо потому, что умерший особенно их ценил, либо потому, что их темы – небеса, ад, суд – были весьма кстати при переходе умершего в иной мир. Кроме того, в Египте тысячелетиями фараонов хоронили вместе с манускриптами – «путеводителями» по загробному миру. Помимо Откровения Петра, в найденных фрагментах содержались части Евангелия Петра и Первой книги Еноха. Откровение Петра было хорошо известно и в Эфиопии, и знания современных ученых об этом тексте во многом основаны на обнаруженной более ранней и более полной эфиопской версии. За пределами Эфиопии текст Откровения Петра исчез между IX и XIX веками, но его идеи столь удивительным образом продолжали жить под землей…51

Новым в Откровении Петра было впечатляющее учение о небесах и аде, достойное внимания художников и поэтов.

Вот описание небес:

И Господь показал мне огромное пространство вне этого мира, сияющее сверхъярким светом; воздух там сверкал лучами солнца, сама земля цвела неувядаемыми цветами, была полна ароматов и прекрасноцветущих вечных растений, приносящих благословенные плоды. И до того сильно цвело все, что запах оттуда доносился и до нас.

Изображение ада еще более конкретно. Хотя канонический Новый Завет и упоминает муки про́клятых (вечный огонь и червь, который не умирает), описание этих мук не развернуто. Петр, напротив, подробно описывает наказания за грехи, совершенные в земной жизни:

Были там некоторые, привешенные за язык. То были хулившие путь справедливости, под ними горел и мучил их пылающий огонь. И озеро было там какое-то, полное пылающей грязи; там находились люди, извращавшие справедливость. К ним были приставлены ангелы-мучители. Над этой бурлящей грязью были еще и женщины, повешенные за волосы. То были женщины, которые наряжались для прелюбодеяния; а те, которые сочетались с ними в скверне прелюбодеяния, висели за ноги, а головы у них были погружены в грязь, и они говорили: «Мы не думали, что попадем в это место».[23]

Женщины, совершившие аборт, сидели по шею в крови в озере нечистот под обвиняющими их пристальными взглядами плачущих детей, жизнь которых они оборвали.52

Этот текст был чрезвычайно популярен в христианских церквах Средиземноморья, особенно в Египте и в Палестине. В течение столетий Откровение Петра и Откровение Иоанна были кандидатами на включение в новозаветный канон и в церковные литургии. Одной из первых попыток определить официальный состав Нового Завета был т. н. Канон Муратори (конец II столетия), и в этом документе приводятся оба откровения в качестве одобряемых текстов, правда с примечанием, что некоторые современники желают удалить версию Петра. Хотя текст, приписываемый Петру, постепенно вышел из употребления в канонической церкви, вне канона его продолжали читать еще много веков. Он повлиял на многие другие популярные христианские тексты, написанные начиная со II века и далее, включая Деяния Перпетуи и Пророчества Сивиллы, а особенно – видение неба и ада в Апокалипсисе Павла (Visio Pauli). Еще в середине V века церковный историк Созомен писал: «Мы обнаружили, что в некоторых церквах Палестины до наших дней раз в году, в день приготовления, когда люди особенно набожно постятся в память о страданиях Спасителя {в Великую Пятницу}, читается т. н. Откровение Петра, которое древние считали полной подделкой».

Как мы знаем из истории египетской находки, о которой только что шла речь, Откровение Петра почиталось в Египте по крайней мере до 800 года, а у армянского ученого Мечитара в XIII веке еще был текст для копирования. Возможно, этот текст вышел из широкого употребления не потому, что содержал какую-либо ужасную ересь, и не потому даже, что он был «подделкой», а потому, что его идеи были уже общеизвестны и знакомы из многих других источников.53

Тот факт что сам текст со временем потерялся, не означал, что и его влияние было утрачено. Через тексты, которые он вдохновил и которые его цитировали, этот «утраченный» апокалипсис внес мощный вклад в формирование воображения Европы Средних веков и начала Нового времени, и его влияние сохраняется и сегодня.

Мы это видим из описаний неба и, в еще большей степени, ада. Мало что в повествовании Откровения Петра о посмертии удивит того, кому известна «Божественная комедия» Данте и вообще история христианского искусства с его изображениями бесов и загробных истязаний. Но это утверждение само по себе примечательно. Если средневековые художники не знали Откровения Петра непосредственно, то почему же их картины так явно с ним перекликаются? Как мы видели, Откровение Петра вызвало к жизни и другие тексты, косвенно на него ссылающиеся. Сам Данте был начитан в апокрифической литературе, включая Visio Pauli, и пользовался этими источниками. Чем больше мы узнаем о данном древнем апокалиптическом течении, тем лучше можем вникнуть в текст Данте.54

Хотя и кажется, будто этот апокалипсис исчез полностью, его слова и образы сохранялись и усваивались, при том что народ ощущал в них сильную потребность. Спрос переиграл цензуру. И как бы официальные институции ни желали уничтожить тексты и содержащиеся в них идеи, едва ли осуществление такой политики с их стороны было оправданным.

3. Острова Запада

Как в ирландских и британских церквах сохранялись древние христианские культуры

Здесь начинается чтение из Евангелия Иакова, сына Алфеева.

ОКОЛО 1000 ГОДА НЕКИЙ БЕЗВЕСТНЫЙ ЕВРОПЕЙСКИЙ МОНАСТЫРЬ составил рукопись римского писателя Саллюстия, используя для обложки какой-то ненужный пергамент. Оказалось, что пергамент содержит фрагмент старого ирландского миссала или сакраментария[24] с чтениями, подходящими для различных праздников и особых случаев. На мессе Обрезания чтение дня взято из Евангелия Иакова, точно в таком же формате, какой использовался в канонических евангелиях Марка или Иоанна. Не было никакого указания, что статус этого текста в чем-то отличен от статуса евангелий, не вызывающих сомнений в своей ортодоксальности.1

Из цитируемого на мессе текста – краткого рассказа об обрезании Иисуса – невозможно узнать, что еще могло быть в этом евангелии, однако оно было подписано весомым именем. В VI веке западная церковь уже знала (и отвергла) евангелие, приписанное Иакову Младшему, сыну Алфея. Больше всего удивляет в этой истории то, что у ирландской церкви имелась копия такого текста несколько веков спустя и совершенно неприметно использовалась для употребления в литургии.2

Как мы видели, церковь была ограничена в своей власти запрещать доступ к древним альтернативным текстам. Странно, но даже европейские церкви, находившиеся под надзором ортодоксального/кафолического мейнстрима, были часто в высшей степени независимы, в том числе и в выборе текстов для чтения. Одно лишь признание папского примата не означало подобострастного следования римскому направлению в любом аспекте духовной и интеллектуальной жизни. Не означало оно и полного послушания некоему отдаленному бюрократическому центру в том, какие отдельные тексты можно читать, а какие – нельзя. Со временем папство расширило контроль над церковной жизнью, но это произошло не в одночасье.

Тем более это касается Британских островов, сыгравших решающую роль в сохранении и использовании древних писаний и утраченных евангелий, чуть ли не повсюду исчезавших. Самыми поразительными, пожалуй, были таинственные иудео-христианские писания, возвращающие нас к раннеапостольским временам. Исследование этих текстов дает нам удивительное свидетельство преемственности между древним средиземноморским христианством и христианизированными территориями Западной Европы от ее центра до отдаленных границ.

Ирландия была неслыханно богатой сокровищницей альтернативных евангелий и прочих писаний, что было весьма важно, учитывая ту роль, которую ирландские монахи играли в обращении Англии и Шотландии в VI и VII веках, и их деятельность повсюду в Западной Европе в последующие два столетия. Средневековое христианство очень сильно обязано этим островным (ирландским и британским) влияниям.3

Процесс обращения Ирландии в христианство начался в V веке, хотя длился, вероятно, столетие с лишним. Страна занимала необычное положение в христианском мире. Избежав завоевания римлянами, Ирландия не имела и тех политических структур, которые сформировали церковь в других краях. При отсутствии городов епископы не могли играть той определяющей роли, какую играли в других странах, и жизнь церкви зависела от монастырей. Лишь с английским завоеванием 1170 года Ирландская церковь полностью встроилась в стандартную католическую[25] структуру и иерархию. Но если прежняя Ирландия существовала вне римской политической сферы, то ее церковь однозначно являлась частью более широкой общезападной общины, признававшей пап как наследников Петра. Что бы ни писали некоторые современные авторы, выдающие желаемое ими за действительное, мы имеем дело не с маргинальной «кельтской» организацией, пропитанной мистицизмом в стиле «нью-эйдж». Это была определенно католическая церковь. Хотя ирландские церкви имели ряд несогласий с Римом, в основном по вопросам, относящимся к календарю, они никогда не утрачивали этого чувства преданности Петру.4