Иосиф Крывелев - История религий. Том 1 Страница 2

Религиозные представления не сводятся, однако, к вере в сверхъестественные существа. Они находят также свое выражение в вере в безличные сверхъестественные явления и в сверхъестественные связи между явлениями природы. Здесь человек также обнаруживает возможность (разумеется, иллюзорную) воздействия в своих интересах на мир сверхъестественного при помощи магических действий.

Все остальные элементы религиозного комплекса (церковные учреждения, культ, эмоции верующего, выраженные в определенной форме морально-этические нормы) тоже обретают свою религиозную специфичность в связи с верой в реальность сверхъестественного мира.

При исследовании религии и различных религиозных систем в их историческом развитии мы берем «за основу» эволюцию связанных с ними верований. Но эта эволюция сама по себе не является первопричиной. Всякая идеология развивается в соответствии с теми процессами, которые происходят в реальной жизни людей: с ростом их материальной и духовной культуры, развитием производительных сил и изменениями в производственных отношениях, с эволюцией семейных отношений, общественного и семейного быта. Религиозная идеология находится в том же отношении к общим условиям жизни людей. Именно в этом смысле, писали К. Маркс и Ф. Энгельс, религия не имеет истории так же, как «мораль… метафизика и прочие виды идеологии и соответствующие им формы сознания…» 4. Она не имеет самостоятельной истории, оторванной от истории общества. Поэтому если в развитии религии следить даже только за той нитью, которая связана с изменением ее верований, то и тогда необходимо видеть основной фактор этого развития, лежащий вне самой религии, в реальной общественно-исторической действительности.

Религиозные верования меняются прежде всего потому, что меняется та действительная жизнь людей, фантастическим отражением которой эти верования являются. Так как источник религиозных представлений находится не на небесах, а на земле, то обстановка на ней и определяет в конечном итоге характер этих представлений. Вместе с тем нельзя не видеть, что, например, догматика христианства, зафиксированная в Символе веры IV в., и теперь признается верующими и церковью как незыблемая основа вероучения, несмотря на то что, конечно, социально-историческая обстановка с тех пор изменилась. Это значит, что религиозные представления не следуют механически за эволюцией общественного бытия. Они имеют и внутреннюю логику своего существования, причем важной ее чертой является консервативность, тенденция к сохранению сложившихся взглядов и верований, сопротивление их изменению и модернизации, в конечном счете оказывающееся бесполезным, так как раньше или позже берет верх развитие общественного бытия.

Консервативность религиозной идеологии в значительной степени усиливается деятельностью церкви, которая канонизирует основы вероучения и превращает их в совокупность окостеневших догматических формул, признание которых в их раз и навсегда установленном виде является непременным условием правоверия. Обычно церкви удается до некоторого времени удерживать паству на давно устаревших вероисповедных позициях, не соответствующих уровню и характеру современного общественного сознания. Но в конце концов она все же вынуждена, нередко после ожесточенной внутренней борьбы, «менять вехи».

Было бы, однако, неправильно сводить причины консервативности религиозной идеологии только к деятельности церкви. От поколения к поколению людям передаются известные традиции, значение которых для верующих определяется их древним происхождением и узаконенной канонами незыблемостью. Репутация «вечных истин» не позволяет подвергать эти традиции пересмотру и переделке, поэтому они передаются по возможности в застывшем виде. «По возможности», ибо навеки застыть они все-таки не могут: незаметно вкрадываются отдельные изменения, диктуемые и временем, и самопроизвольной работой фантазии, и забывчивостью людей, полностью стирающей в памяти одни элементы традиции, заволакивающей другие ее элементы туманной дымкой забвения. Так идет процесс религиозно-идеологической эволюции. Но этот процесс не замкнут в пределах одной лишь идеологии. Его главный источник коренится в самом движении общественного бытия.

Религиозная идеология в целом и каждый ее элемент в отдельности являются лишь фантастическим отражением впечатлений и переживаний реального человеческого бытия. Ни один образ и сюжет, ни один элемент религиозных представлений и верований не возникает из внемирового источника, ибо такового не существует. Но реальное бытие, фантастически отражающееся в религиозных верованиях, непрестанно меняется. От поколения к поколению накапливаются изменения и внешних форм его, и внутреннего содержания, временами обусловливая и качественные скачки, в свою очередь сменяемые периодами медленной эволюции. Эти изменения охватывают все стороны общественной и индивидуальной жизни человека, создавая со временем новый характер производства, новый уклад общественной жизни, базирующиеся на изменившихся производственных отношениях и на новой классовой структуре общества, иные формы семьи и брака, иные формы быта и взаимоотношений людей в быту. Развивается наука, меняются и совершенствуются представления людей о мире, в котором они живут. Как бы ни было фантастично религиозное зеркало, в котором отражается содержание общественного бытия, изменение последнего не может не вызывать изменений в самом отражении. Несмотря на консерватизм религиозной идеологии, постепенно и боги приобретают другой вид, и их образ жизни оказывается совсем другим, и обстановка в сверхъестественном мире представляется людям иной.

Здесь-то и сказывается во всей своей силе значение того фактора, который В. И. Ленин называл социальными корнями религии. Это понятие означает ту общественную обстановку, которая, во-первых, порождает религиозные переживания и обусловливает их остроту и живучесть и, во-вторых, отражается в этих переживаниях, поставляя материал для религиозных представлений.

Сложившаяся в данном обществе в определенную эпоху обстановка может создавать питательную почву для появления и распространения новых верований и для обновления старых. В результате та или иная религиозная идея либо затухает, либо получает мощный резонанс в общественном сознании и превращается в большую идеологическую силу. В последнем случае она становится исходным пунктом для последующего развития на длительное время, причем дальнейшие перипетии общеисторического развития будут вносить в нее свою «злобу дня», но ее первоначальное содержание будет в той или иной мере сохраняться. Чаще всего такие идеи появляются в периоды острых общественных кризисов, когда массами овладевают настроения отчаяния и безысходности, а возникшая религиозная легенда сулит им выход из создавшейся ситуации.

С этим связан и вопрос о роли личностей, рассматриваемых обычно в качестве основателей тех или иных религиозных систем. Независимо от того, был ли тот или иной персонаж автором данных идей, исторически вопрос решался не столько его деятельностью, талантами или отсутствием таковых, его моральными качествами или безнравственностью, сколько той социально-исторической обстановкой, в которой эти его особенности проявились. Различные идеи, в том числе и религиозные, возникали у разных людей, но закреплялись в общественном сознании и получали возможность дальнейшего развития лишь те, которые находили поддержку в народных массах, а это в свою очередь определялось тем, в какой мере высказанная идея соответствовала их интересам и настроениям. Последние же всегда коренились в совокупности факторов, составлявших историческую обстановку, и прежде всего в социально-экономическом положении масс, в соотношении социальных групп и классов, в ходе классовой борьбы.

Из этого, однако, не следует, что вопрос о личностях, стоявших у колыбели и во главе движения, формулировавших те идеи, которые находили отклик в массах и привлекали их в лагерь приверженцев вновь возникшего идеологического явления, не имеет значения. Марксизм-ленинизм никогда не придерживался теории безличной эволюции. Освещая историю религиозных систем, мы не можем сделать это адекватно, игнорируя ту роль, которую сыграли в свое время их основатели и идеологи.

Предлагаемый двухтомник представляет собой второе издание работы, опубликованной в 1975–1976 гг. под тем же названием. В соответствии с пожеланиями читателей и отзывами печати здесь изложение доведено до современности. В связи с этим по причине ограниченности объема пришлось несколько сократить часть текста первого тома; в частности, опущена глава, относящаяся к религиям древних обществ Средиземноморья, а также глава, освещающая проблему происхождения религии.