Ольга Чигиринская - Христианство Страница 2

Саддукеи были партией храмовых священников, которых поддерживали богатые землевладельцы и горожане. В Израиле священником мог быть человек, происходящий только из колена Левия (еще одного из 12 сыновей Иакова), причем в его роду не должно было быть женщин-иноплеменниц. Неудивительно, что храмовое священство за века такого «отбора» превратилось в своеобразную аристократию. Центром жизни и источником богатства этой аристократии был Иерусалимский храм и храмовые жертвоприношения. Однако саддукейское понимание роли Бога в жизни Израиля было не таким, как у фарисеев: Бог Авраама, Иакова и Исаака принадлежит только Израилю, ему нужно поклоняться только в Иерусалимском храме, поэтому Храм нужно всячески защищать и беречь, пресекать возможные гражданские смуты, дружить с Иродом и римскими властями, но при этом стараться блюсти ритуальную чистоту Такая позиция делала саддукеев и фарисеев противниками: саддукеи обвиняли фарисеев в придумывании новых правил, которых не было в Торе, «ересей» вроде веры в воскресение мертвых и в машиаха и в поддержке радикальной партии зелотов. Фарисеи, в свою очередь, обвиняли саддукеев в корыстолюбии и коррупции. И те, и другие обвинения были во многом справедливы.

Зелоты в свое время откололись от фарисеев, считая, что те недостаточно преданы делу национального освобождения. Это были люди, мечтавшие о возрождении правления Маккавеев, о независимом Израиле под водительством Бога. Наиболее радикальные из них практиковали прямой террор, убивая сборщиков налогов, римских чиновников и священников, подозреваемых в предательстве. Этих террористов называли по излюбленному орудию убийства сикариями (от лат. «сика», кинжал).

Наконец, была малочисленная, но духовно влиятельная община ессеев. Эти люди жили отдельно от всех, на берегах Мертвого моря, хранили свое учение в тайне, но охотно принимали к себе всех желающих, если те выдерживали трехгодичное испытание. Как и фарисеи, они ждали машиаха, но не политического, а духовного лидера, которого они называли Учителем справедливости. По их вере, машиах должен был заключить с людьми Новый Завет, более высокий и чистый, чем тот, который заключил с Богом от имени евреев Моисей.

По всей видимости, именно из среды ессеев вышел пророк, ставший в Израиле настолько популярным, что к нему на проповедь у переправы через Иордан ходили многочисленные толпы. Звали этого пророка Иоанном, и происходил он из рода священника Захарии. Ессеи практиковали омовение в проточной воде во отпущение грехов как знак покаяния – и Иоанн омывал людей, приходящих к нему на берег реки Иордан, за что и был прозван Хаматвилом, Омывателем (греческий перевод этого прозвища вошел в наш язык как Креститель, хотя это и не совсем верно). Многие верили, что он и есть обещанный машиах, но сам Иоанн отрицал это, говоря: «Я крещу в воде; но стоит среди вас Тот, Кого вы не знаете. Он следует за мной, но станет впереди меня. Я недостоин развязать ремень Его сандалий» (Ин 1:26–27).

На следующий день после того, как это было сказано, к Иоанну подошел молодой человек, его дальний родственник (их матери были двоюродными сестрами) Иешуа (Иисус) из Назарета (Нецрет). Когда он подходил, Иоанн сказал своим ученикам: «Вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира. Это о Нем я сказал: «за мною идет Муж, Который стал впереди меня, потому что Он был прежде меня». Я не знал Его; но для того пришел крестить в воде, чтобы Он явлен был Израилю» (Ин 1:29–31). Когда же этот молодой человек подошел и они обменялись приветствиями, Иоанн сказал: «Как это я буду омывать Тебя, если я недостоин? Это ты должен омыть меня». – «Омывай, потому что так надлежит нам исполнить всякую правду», – сказал Иисус, и Иоанн омыл его.

Согласно Евангелиям, на Иисуса в этот момент опустился белый голубь, а голос с неба произнес: «Ты Сын Мой Возлюбленный; в Тебе Мое благоволение!» (Мк 1:12).

Двое учеников Иоанна Крестителя, Андрей и, по всей видимости, Иоанн, сын рыбака Зеведея, увидев это и услышав свидетельство Крестителя, отправились за Иисусом. Согласно Евангелию от Иоанна, Иисус привел их в дом, где остановился, и провел с ними день в беседах. На следующее утро Андрей позвал своего брата Шимона, и Иисус, познакомившись с ним, переменил ему имя на Кифа – «камень» ( греч . Петр). Иоанн тоже привел своего брата, Иакова, а по дороге в Галилею к ним присоединились Филипп и Нафанаил.

Возможно, Андрей и Иоанн Зеведеев тоже раньше принадлежали к общине ессеев, и покинули ее вслед за Иоанном Крестителем. В основе их возможных разногласий с общиной явно лежали взгляды Крестителя. Ессеи не ходили проповедовать, они берегли свое учение только для тех, кто приходил к ним сам. Иоанн же утверждал, что получил откровение от Бога о скором приходе машиаха и должен «приготовить Ему путь».

Многие исследователи считают, что и сам Иисус принадлежал какое-то время к ессейской общине. На это указывает и то, что он прошел обряд омовения у Иоанна, и то, что преломление хлеба, завершавшее пиршество Тайной вечери, описано как соответствующий обряд ессеев. Сорокадневный пост, которому подверг себя Иисус, уйдя после крещения в пустыню, тоже вписывается в гипотезу о ессейском влиянии. Наконец, в Евангелии от Луки сказано, что Иисус читал в назаретской синагоге пророчество Исайи – одно из наиболее почитаемых ессеями.

Однако невозможно отрицать того, что образ жизни Иоанна и Иисуса категорически отличался от замкнутого образа жизни ессеев. Оба они стали бродячими проповедниками, а центральной темой их проповеди был скорый приход мессии и Царствия Божия.

Благодаря евангельскому свидетельству (как раз в это время происходила перепись населения), можно довольно точно установить год рождения Иисуса: 6-й или 7 год до н. э., незадолго до смерти Ирода Великого. Это выглядит довольно странно: Иисус Христос родился в 6 году до Рождества Христова. Что ж, хронология грешила неточностями, потому что единой системы летоисчисления не было.

Евангелисты указывают, что для переписи каждый должен был прибыть в то место, откуда он родом. Поэтому Иосиф и Мария, родители Иисуса, отправились в Вифлеем. Факт рождения Иисуса в Вифлееме впоследствии связывали с мессианскими пророчествами: «И ты, Вифлеем-Ефрафа, мал ли ты между тысячами Иудиными? из тебя произойдет Мне Тот, Который должен быть Владыкою в Израиле и Которого происхождение из начала, от дней вечных. Посему Он оставит их до времени, доколе не родит имеющая родить; тогда возвратятся к сынам Израиля и оставшиеся братья их» (Мих 5:2,3).

Хотя Иисус родился в Вифлееме, жил он в Назарете, который находился в Галилее, а не в Иудее. Население Галилеи было смешанным, очень эллинизированным, что видно уже по именам апостолов Андрея и Филиппа. Южане, особенно из окрестностей Иерусалима, относились к галилеянам с презрением, была даже поговорка: «Из Назарета может ли быть что доброе?» Однако сравнительная веротерпимость галилеян не простиралась настолько далеко, чтобы принять мессианские притязания Иисуса: когда в назаретской синагоге он сказал, что пророчество Исайи написано о нем, местные жители хотели побить его камнями.

Поэтому Иисус много времени проводил в Капернауме, небольшом городе на Геннисаретском озере, так что евангелист Матфей даже называет Капернаум «Его» городом. Именно в окрестностях Капернаума была прочитана знаменитая Нагорная проповедь.

Капернаум был, как сказали бы сейчас, курортным городом – состоятельные люди покупали там дома, чтобы пережидать на прохладном озере жаркое лето, туда привозили больных. Там Иисус прославился как целитель, и, возвращаясь из Капернаума в свои города, люди рассказывали о новом пророке и чудотворце.

Как многие верующие иудеи, Иисус на Пасху посещал Иерусалим. Там у него возник конфликт с храмовыми священниками. Впервые это произошло, когда Иисус взял пастуший кнут и выгнал из храма менял, которые обменивали «нечистые» деньги языческой империи на «чистое» храмовое золото, которое можно было жертвовать (и, понятно, наживались на этом). Это деяние привлекло к нему много внимания и даже вызвало симпатии фарисеев. Один из ученых фарисеев по имени Никодим призвал Иисуса к себе для беседы. Иисус показал себя большим знатоком Писания, и поначалу фарисеи приняли его за своего. Действительно, кое-какие высказывания Иисуса похожи на учение авторитетного фарисейского наставника Гиллеля. Как и фарисеи, Иисус хорошо знал Писание и мог его толковать. Но с другой стороны, Иисус весьма горячо обличал высокомерие и мелочное буквоедство этих людей, влюбленных в Закон и ради него попирающих человечность. Воспитанный в семье плотника, с юности занимаясь тяжелым трудом, Иисус знал, что человеку, работающему от зари до зари, совершенно невозможно не то что выполнить, а даже запомнить свыше шестисот предписаний и запретов, которые фарисеи отыскали в Законе. «Вы связываете неподъемные грузы и взваливаете на спины простых людей, – говорил он фарисеям, – а сами и пальцем не хотите их шевельнуть».