Владислав Петрушко - Курс лекций по истории Русской Церкви Страница 23

Когда Чингисхан умер, его преемником на престоле великого хана монголов стал один из его сыновней — Угэдэй. На курултае — съезде принцев крови, чингизидов, — было решено продолжить покорение еще не завоеванных народов. Так что завоевательные действия татар отнюдь не ограничивались, как пишет Гумилев, только намерением защитить свои западные границы. Ведь к моменту смерти Чингисхана они проходили еще очень далеко от Европы. Безусловно, продолжение монголо-татарской экспансии на Запад было результатом оформившейся при Чингисе завоевательной политики, страсти к мировому господству. Этим была уже буквально одержима монгольская аристократия — потомки и наследники Чингисхана, которым не терпелось повторить блестящие захватнические походы своего почившего предка. Идея мировой империи стала главной причиной нашествия татаро-монголов на Русь.

После смерти Чингисхана его сыновья разделили империю на уделы-улусы. Однако, единство монгольского государства было достаточно прочным на протяжении почти целого столетия. Во главе империи стоял великий хан, вассалами которого признавали себя все остальные Чингизиды. Старший сын Чингиса — Джучи — скончался прежде отца. Поэтому во главе улуса, выделенного потомкам Джучи, встал его сын — Бату, более известный на Руси как Батый. Его удел был самым западным. Он включал в себя Запад Сибири, нынешний Казахстан, нижнее Поволжье и Северный Кавказ. Ядро владений улуса Джучиева составили половецкие степи, известные под названием Дешт-и-Кипчак. Покоренные тюрки-половцы частично влились в татаро-монгольский этнос, уже вобравший в себя множество других народов. Собственно монголы составляли в нем уже меньшинство. Впоследствии даже язык монголов был вытеснен тюркским. Часть непокоренных половцев ушла на Запад, в Венгрию.

Итак, Батыю предстояло теперь завоевать Русь и идти на Европу. Причем, сделать он это должен был не только силами своего улуса. В помощь Бату были выделены войска и других уделов империи, а также опытные монгольские полководцы и младшие принцы дома Чингисхана.

Первым делом монголы в 1236 г. взяли Волжскую Болгарию. Путь на Русь был открыт. Опустошительный поход на русские княжества начался в декабре 1237 г. взятием Рязани. Тщетно взывал о помощи Рязанский князь Юрий. Его тезка — Юрий Владимиро-Суздальский — сводил личные счеты, а потому не пошел на помощь Рязани. Так же точно поступили и другие недальновидные и мелочные в своих амбициях русские князья. В результате монголы сумели разбить всех порознь. Рязань пала после пятидневного штурма. Город и его жители были практически полностью уничтожены. Князь Юрий разделил участь своих подданных. Рязань так и не смогла уже оправиться от перенесенного погрома: позже, в XIV в., город был заново создан уже на другом месте. Раскопки на городище Старой Рязани выявили огромное количество изрубленных человеческих костяков в братских могилах. Все это очень мало похоже на обрисованную Гумилевым идиллическую картину мирного сосуществования русских и монголов в едином «евразийском» государстве.

Предание донесло до нас рассказ о подвиге сына князя Юрия — Феодора, удельного рязанского князя. Прибыв к Батыю с дарами, он выразил ему покорность ради спасения от гибели своих подданных. Батый потребовал от Феодора отдать ему красавицу-княгиню Евпраксию. Естественно, Феодор отказал, чтя святость таинства брака. За это он был казнен по приказу хана. Евпраксия, по преданию, во время монгольского штурма сбросилась с высокого терема вместе с малолетним сыном Иоанном, дабы избежать поругания от монголов. Отсюда возникшее впоследствии название городка, где все это произошло, — Заразск (т. е. место, где «за раз» убилась княгиня), позднее и ныне — Зарайск. Среди рязанских князей, павших, защищая родину от монголов, древние святцы называют местночтимым святым наряду с Феодором и Евпраксией также князя Олега Ингваревича. Он был взят в плен и предан мучительной казни за отказ служить Батыю.

В начале 1238 г. татаро-монгольские полчища опустошили Владимиро-Суздальскую землю. Коломна и Москва были стерты с лица земли. В праздник Сретения Господня, 2 февраля 1238 г., монголы осадили Владимир. Князь Юрий, отказавшийся помочь Рязани, оказался теперь сам в положении оставленного другими князьями, один на один со страшным врагом. Юрий отъехал из города, чтобы набрать армию. Город обороняли его старшие сыновья Всеволод и Мстислав. Однако, силы были неравны. Используя осадную технику, сделанную китайскими инженерами, монголы пробили городскую стену, так как разбить Золотые ворота так и не смогли. Владимир повторил участь Рязани: резня, пожары и грабежи. Княгиня Агафия и вся княжеская семья, епископ Владимирский Митрофан и последние защитники города заперлись в Успенском соборе. Почти все они были уморены дымом от костров, разведенных вокруг храма. После этого монголы ворвались в собор и добили остававшихся в живых. Собор, как и весь город, был разграблен. Однако, чудом после всего случившегося кошмара уцелела Владимирская икона Божией Матери. После ухода монголов немногие уцелевшие жители Владимира водворили ее на место в заново освященном после поругания соборе.

Проявивший себя поначалу столь неблаговидно великий князь Владимиро-Суздальский Юрий (Георгий) искупил свою вину подвигом мученичества за веру и Отечество. Несмотря на малочисленность своей дружины он 4 марта 1238 г. дал сражение Батыевой рати на реке Сить, неподалеку от Ярославля. Князь пал, как герой, сражаясь с врагом. Мощи его через два года после гибели были обретены на поле брани и положены в Успенском соборе Владимира. Князь Георгий почитается в лике святых мучеников. Вместе с ним пал в бою и первый удельный князь Ярославский Всеволод Константинович. Брат последнего — князь Ростовский Василько Константинович, — израненный попал в плен. Ему было предложено стать союзником Батыя, но молодой князь предпочел мучительную смерть измене своей вере и Отечеству. Вдова Василька — княгиня Мария — вскоре также потеряла и отца — святого князя Михаила Черниговского. Она приняла постриг и удалилась в основанный ею в Ростове Спасский монастырь.

Разгромив основные силы Владимиро-Суздальской земли, монголы рассредоточили свои отряды и принялись за менее значительные города. За один лишь месяц они взяли и разграбили четырнадцать городов Северо-Восточной Руси. В их числе были Ростов, Ярославль, Переяславль-Залесский, Юрьев-Польской, Дмитров, Галич-Мерьский и другие. После разорения Северо-Восточной Руси монголо-татары устремились к Новгороду. По пути были взяты и уничтожены Тверь, Волоколамск и Торжок. Повсюду творились страшные зверства. Однако, не доходя 100 верст до Новгорода, монголы почему-то отступили от богатейшего русского города. Что случилось, остается загадкой, но Промысл Божий уберег Новгород. Едва ли правы историки, которые объясняют все надвигавшейся весенней распутицей и страхом перед новгородскими болотами. В марте-апреле монгольской коннице еще можно было не опасаться весенней распутицы. От Новгорода монголы повернули на юг.

По пути они приступили к Козельску, но маленький городок неожиданно оказал невероятное сопротивление. Семь недель монголы не могли взять его приступом. Город был прозван ими «злым». Овладев, наконец, Козельском, монголы, которым чуждо было какое-либо великодушие, уничтожили все население города. По преданию, малолетний князь Василий Козельский погиб, захлебнувшись в крови своих подданных.

Монголы так и не решились приступить к Смоленску. По преданию, этим город обязан святому воину Меркурию, который один выступил против монгольского отряда и своими героизмом так ошеломил врагов, от рук которых мученически погиб, что они не дерзнули штурмовать город, в котором столь храбры его жители. После всего учиненного на Северо-Востоке разгрома татаро-монголы ушли в половецкие степи, что в междуречье Дона и Волги. Здесь орды Батыя отдыхали от ратных трудов и готовились к дальнейшему продвижению на Запад.

Казалось бы, что после всего происшедшего князья Южной и Западной Руси, видя печальную участь Рязанской и Суздальской земель, наконец-то должны прийти в себя. Однако, отрезвления не последовало. Распри и усобицы не прекратились даже после кровавых событий зимы 1237–1238 гг. Русские князья проявили уже не только попрание евангельской заповеди любви к ближнему и братолюбия, но и просто отсутствие элементарного здравого смысла. Объединения сил для отпора монголам так и не произошло. Не было сделано абсолютно никаких попыток защитить оставшуюся не разгромленной часть Руси от надвигающейся опасности. Напротив, между двумя наиболее влиятельными князьями Южной Руси — Даниилом Галицким и Михаилом Черниговским — завязалась ожесточенная борьба. Князья отбирали попеременно друг у друга Галич и Киев. Пока в Киеве княжил Михаил, он успел умертвить присланных к нему туда Батыевых послов, требовавших покориться хану. Согласно своду монгольских законов Чингисхана — Яссе, — это означало, что Киев обречен на уничтожение. Вскоре Михаил бежал в Венгрию, оставив Киев пожинать плоды легковесного отношения князя к монгольской угрозе. Город занял Даниил, но вскоре последовал в Венгрию за своим соперником, оставив Киев под управлением своего воеводы Димитрия.