Елена Прудникова - Земля Богородицы Страница 24

Учитывая, что иудеи были строгие монотеисты, наверное, едва ли кто-то из современников Давида, да и вообще из ветхозаветных иудеев мог понять, о чем идет речь в словах псалмов. А в полноте пророческий смысл этих строк открылся лишь после воплощения Сына Божия.

Эти пророческие откровения можно поставить в один ряд с пророчеством Нафана, который, от имени Господа, говорит Давиду:

«Когда же исполнятся дни твои, и ты почиешь с отцами твоими, то Я восставлю после тебя семя твое, которое произойдет из чресл твоих, и упрочу царство его. Он построит дом имени Моему, и Я утвержу престол царства его навеки. Я буду ему отцом, и он будет Мне сыном… И будет непоколебим дом твой и царство твое навеки пред лицем Моим, и престол твой устоит во веки». (2-я Царств. 7: 12, 16)

Выражение «семя» Давидово здесь обозначает Мессию. Хотя прямое указание дается на Соломона, сына Давида, который и построил Иерусалимский храм, но из дальнейшей речи Нафана становится ясно, что пророчество имеет и второй смысл, обращенный в будущее, и подразумевается в нем некто Иной, царство которого будет «утверждено навеки», чего нельзя сказать о державе Соломона.

А потом уже идут откровения о Мессии пророкам. Из Евангелия видно, что в эпоху Иисуса Христа в качестве прямых указаний понимались слова Исайи о рождении Мессии от Девы, пророчество Михея о рождении Спасителя в Вифлееме, образ Ангела Господня как предтечи Мессии в книге Малахии, а также описания пророком Исайей страданий и смерти Мессии за грехи человеческие.

«И ты, Вифлеем-Ефрафа, мал ли ты между тысячами Иудиными? Из тебя произойдет Мне Тот, Который должен быть Владыкою в Израиле и Которого происхождение из начала, от дней вечных». (Мих. 5:2)

«Вот, Я посылаю Ангела Моего, и он приготовит путь предо Мною, и внезапно придет в храм Свой Господь, Которого вы ищете, и Ангел завета, Которого вы желаете; вот, Он идет, говорит Господь Саваоф» (Мал. 3:1)

«Вот наступают дни, говорит Господь, когда Я заключу с домом Израиля и с домом Иуды новый завет, – не такой завет, какой Я заключил с отцами их в тот день, когда взял их за руку, чтобы вывести их из земли Египетской; тот завет Мой они нарушили, хотя Я оставался в союзе с ними, говорит Господь.

Но вот завет, который Я заключу с домом Израилевым после тех дней, говорит Господь: вложу закон Мой во внутренность их и на сердцах их напишу его, и буду им Богом, а они будут Моим народом». (Иеремия, 31:31-33)

Но самый выдающийся из пророков – Исайя, которого иногда даже называют «ветхозаветным евангелистом». Блаженный Иероним так прямо и пишет: «Мне кажется, что Исайя излагает не пророчество, а Евангелие» – настолько ярко, проникновенно и в то же время богословски адекватно он описывает личность и деяния грядущего Мессии. Те черты личности великого Избавителя, которые в других книгах Ветхого Завета обозначены только в намеках, у пророка Исайи получают завершенность и полноту

«И произойдет отрасль от корня Иессеева, и ветвь произойдет от корня его… И будет в тот день: к корню Иессееву, который станет, как знамя для народов, обратятся язычники, – и покой его будет слава». (Исайя. 11: 1-10)

Иессей – имя отца царя Давида. Царь Саул во время гонений на Давида несколько раз называл его «сыном Иессеевым», что вполне соответствовало обычаям того времени и было понятно как окружающим, так и последующим читателям Книги Царств. Этот образ Исайя использовал, чтобы показать, что правление царей из рода Давидова прекратится в Израиле на время вавилонского плена, но затем возобновится и послужит к появлению Царя, наделенного необыкновенными свойствами. Слово «геза», которое в синодальном переводе звучит как «корень», а в некоторых современных как «посеченное дерево», на самом деле означает «пень», обрубок дерева без ствола, ветвей и верхушки. И этот пень даст росток, который превратится в ветвь, потом в дерево и принесет плод. Такое иногда случается в реальной жизни и говорит об огромной жизненной силе срубленного дерева.

Через образ пня и произрастающей из него веточки пророк выражает как время пришествия Мессии, так и смиренное происхождение Его. Использование имени Иессея, а не Давида, намекает на время, когда, до своего воцарения на израильском троне, Давид был гоним и притесняем. В таком же положении будет находиться и будущий Мессия.

Далее пророк описывает деяния «отрасли Иессеевой», то есть Мессии.

«И почиет на Нем Дух Господень, дух премудрости и разума, дух совета и крепости, дух ведения и благочестия;

и страхом Господним исполнится, и будет судить не по взгляду очей Своих и не по слуху ушей Своих решать дела.

Он будет судить бедных по правде, и дела страдальцев земли решать по истине; и жезлом уст Своих поразит землю, и духом уст Своих убьет нечестивого.

И будет препоясанием чресл Его правда, и препоясанием бедр Его – истина». (Исайя. 11:2-5)

Здесь указаны божественные дарования, которыми будет обладать Мессия. Его служение складывается из служения пророка, ведающего волю Божию в совершенной степени и проникающего в суть вещей («дух премудрости и разума»); царя, творящего суд и правду («дух совета и крепости»); священника, находящегося в тесных, непосредственных отношениях с Богом («дух ведения и благочестия») и, наконец, праведного судии, разбирающего дела «страдальцев земли» по справедливости.

Слово «жезл» в Библии может означать как «скипетр», символ земного могущества царей, так и «трость», «орудие наказания», причем последнее не исключает первого, а подразумевает царское наказание. Выражение «дух уст» употребляется в Библии почти исключительно для обозначения всемогущего слова Божия, понимаемого как сила Божия: или творческая, или гневно-истребляющая.

Здесь есть еще один интересный персонаж: «нечестивый». Кого имел в виду пророк под этим словом? По этому поводу существуют разные мнения. Многие как христианские, так и раввинистические толкователи считали, что это враг Мессии, существо, в высшей степени враждебное Богу и Его Помазаннику. Если говорить о ближайшем историческом смысле, который имел в виду пророк – нашествие Асура (ассирийцев), то и в этом случае пророчество имеет второе значение, поскольку в другом месте Исайя в образе Асура рисовал «восходящего денницу», то есть сатану. Оба они – и Асур, и «денница» – мыслятся как воплощения общего злого начала.

В книге пророка Исайи говорится и о необычном рождении Мессии. Конкретно-исторический смысл этих строк означал избавление от сиро-ефраимского нашествия. А в будущем, при рождении Мессии, Его происхождение от Девы станет признаком Его мессианского достоинства.

«Итак, Сам Господь даст вам знамение: се, Дева во чреве приимет, и родит Сына, и нарекут имя Ему: Еммануил». (Исайя. 7: 14)

В разных вариантах текста дается разное написание этого имени. Многие выдающиеся толкователи древности видели здесь собственное имя Мессии. Но в другом варианте имя младенца записано раздельно: «имману Эл», что означает «с нами Бог». Святитель Иоанн Златоуст так объясняет его: «Говоря о рождении, пророк нарицает и имя имеющему родиться – не то, которое будет Ему дано, а то, которое сообразно с делами. Подобным же образом он называет Иерусалим градом правды, хотя он и не назывался этим именем, но ради великого изменения к лучшему и защите правды… Точно так же и Христу дает он имя от дел. Ибо когда Он явился на земле и жил с человеками, тогда Он по преимуществу стал с нами Бог. Ибо не ангел, не архангел был с нами, но Сам Господь, который Сам сошел и воспринял на себя все дело исправления, когда беседовал с блудницами, возлежал с мытарями, ходил в дома грешников – все просветил и преобразовал».

Е. П. А что означает имя «Иисус»?

Отец Димитрий. Об этом мне хотелось бы рассказать несколько позже, в связи с другим отрывком из Исайи. А пока продолжу об Эммануиле. Дальше идет исключительный по богословской глубине фрагмент пророчества. В нем также речь о младенце, который уже не описывается под именем Эммануил, а прямо назван Богом, причем перечислены Его личные качества.

«Ибо младенец родился нам – Сын дан нам; владычество на раменах Его, и нарекут имя Ему: Чудный, Советник, Бог крепкий, Отец вечности, Князь мира.

Умножению владычества Его и мира нет предела на престоле Давида и в царстве его, чтобы Ему утвердить его и укрепить его судом и правдою отныне и до века». (Исайя. 9: 6-7)

Уникальность этого пророчества в том, что впервые в ветхозаветном Откровении возникает столь явное указание на Божественное достоинство рождаемого Эммануила – младенца, который «родился» и Сына, который «дан». Как и другие ветхозаветные авторы, говорившие о сыновстве Мессии Богу, Исайя избегает прямого наименования Мессии как «сына Божия». Однако из того, что он к словам «младенец» и «Сын» добавляет определение «Бог крепкий», да и в самом выражении «Сын дан нам», можно видеть прикровенное указание Исайи на Мессию как Сына Божия. Это указание, как и пророческие псалмы Давида, и пророчество Нафана, было непонятным большинству современников и стало вполне ясным лишь после его исполнения. По мысли свт. Иоанна Златоуста, пророчества Исайи о Сыне, непонятные до конца иудеям, должны были подготавливать их авторитетом книги пророка к принятию впоследствии новозаветного Откровения о Сыне Божием.