Что Библия говорит о последнем времени - Джон Паулин Страница 3

Три года спустя несколько честных и прекрасных адвентистов, с которыми я знаком лично, на основании собственных исследований Священного Писания пришли к выводу, что в марте 1991 года правительство Соединенных Штатов утвердит закон о всеобщем праздновании воскресного дня. Насколько я знаю, ничего такого не случилось.

Даже в Риме вы можете встретить тех, кто пытается вычислить дату конца мира. В соборе святого Павла весь верхний ярус покрывают изображения всех пап, вплоть до того человека, которого называют Петром. Двадцать пять лет назад я насчитал на нем пятнадцать пустых мест. Указав на них, гид, вместе с которым мы поднялись наверх, сказал: «Мы верим, что, когда у нас будет еще пятнадцать пап, Господь придет на землю».

Все это было интересно, пока я не пришел в собор святого Петра. Рядом с алтарем Петра там лежала большая глыба мрамора, на которой были высечены имена всех известных пап, однако рядом оставалось место примерно еще на шесть имен. Вы угадали. Гид сказал: «Мы верим, что, когда вся глыба покроется именами пап, Господь придет на землю».

Урок адвентистской истории

Будучи адвентистом, я должен признать, что и многие из моих друзей давно увлечены вычислением времени пришествия Иисуса. С помощью Мервина Максвелла, моего доброго друга по семинарии, я насчитал в истории адвентизма более двадцати попыток определить эту дату, и, конечно же, первая из них приходится на день искупления 1844 года. Не было никакого Иисуса! Наши предшественники неутешно плакали до утренней зари 23 октября.

Когда 22–е наступило и прошло, один из них, по имени Джозеф Бейтс, погрузился в глубокое раздумье. «Быть может, под днем искупления надо понимать год искупления», — подумал он. Если так, то тогда Иисус придет в день искупления в 1845 году. С точки зрения Бейтса, все выглядело вполне логично, и, более того, все как будто бы основывалось на библейском фундаменте. Если бы я жил в 1844 году, я решил бы, что все это вполне убедительно. И действительно, Елене Гармон, жившей в то время, все тоже казалось вполне логичным, но лишь до тех пор, пока она не получила видение, в котором Господь сказал ей, что не придет в 1845 году. Семь последних язв еще не начали изливаться. После этого она отвергла выдвинутую Бейтсом дату и, насколько я знаю, никогда не выдвигала и не поддерживала никаких других дат, касающихся Второго пришествия.

Правда, Джозефа Бейтса это не остановило. Он обратил внимание на то, что, когда первосвященник в день искупления входит во Святое святых, он семь раз кропит кровью перед ковчегом. Бейтсу показалось, что выражение «семь раз» должно означать семь лет. Но если так, то тогда Господь придет в день искупления 1851 года!

Было над чем подумать. Казалось, все расчеты основывались на Писаниях; однако незадолго до того, как в обычном порядке прошла и эта дата, Елена Уайт, встретив Джозефа Бейтса на железнодорожной платформе, спокойно сказала ему, что из его попыток вычислить конец света ничего хорошего не получится. И к чести его, он больше никогда не устанавливал никаких дат Второго пришествия.

Ранние адвентисты представляли себя новым Израилем, странствующим по земной пустыне в поисках обетованной земли; и, естественно, некоторые из них начали думать, что сорокалетнее странствование исторического Израиля удваивается в их духовном опыте. Придя к такому выводу, они сосредоточили внимание на 1884 годе.

И опять все казалось логически обоснованным и построенным на библейском материале. Однако в 1884 году была опубликована «Великая борьба» Елены Уайт. В ней она писала, что причина, по которой Господь откладывает Свое пришествие, кроется в том, что люди не ценят доверенную им весть должным образом. Итак, если задержка обусловлена нашим поведением, то какой смысл и польза от подсчетов, касающихся 1884 года? Или от любого другого вычисления такого рода? Остается сказать, что, даже если предсказание о 1884 годе основывалось на Библии и Духе пророчества, оно все равно не имело никакой ценности.

В 1888 году среди адвентистов седьмого дня началось великое евангельское возрождение, совпавшее по времени с замыслом сенатора Блэйра, задумавшего провести в Сенате законопроект о соблюдении воскресного дня. Благодаря такому совпадению многие адвентисты снова уверовали в близкий конец света. Однако в сентябре 1891 года Елена Уайт так отозвалась об этих настроениях: «Мы не должны лихорадочно интересоваться точным временем пришествия. Никто не сможет предсказать, когда оно наступит… Вы не сможете сказать, что Он придет через один, два года или пять лет, равно как не сможете отодвинуть Его пришествие, заявив, что его не будете течение десяти или двадцати лет» (Избранные вести, кн. 1, с. 189; курсив наш. — Дж. П.).

Интересно отметить выдержанность этого высказывания. Никто не сможет сказать, что до пришествия Христа осталось всего два–три года, однако никто не должен «откладывать» его до следующего поколения. Ожидание уместно и необходимо, однако нельзя определять конкретный период времени.

Комментируя весьма тщательные вычисления одного уважаемого служителя, пришедшего к выводу, что Иисус придет в 1894 году, Е. Уайт пишет: «Он разработал схему… и думал из Писаний показать, что Господь придет в точно намеченное время, по–моему, в 1894 году. Многим его доводы казались безупречными» (там же, кн. 2, с. 113).

И действительно, нередко такие подсчеты именно таковыми и кажутся. Цепь рассуждения столь последовательна, что она просто должна быть правильной. И до того, как это время пройдет, практически невозможно доказать, что все это ошибка.

Но Елена Уайт продолжает: «И было ко мне слово Господне: это не истина; но поведет чуждыми тропами, и некоторых это смутит, и перестанут верить» (там же). Итак, взглянув на эти жалкие попытки установить точную дату Второго пришествия, разумно было бы спросить, почему у людей возникает соблазн заняться такими подсчетами? Почему? Потому что это самый эффективный способ расшевелить их. Если вы верите, что Иисус придет в следующий четверг, изменится ли ваша жизнь сегодня? Ну конечно, изменится! Однако что будет, когда четверг пройдет? Елена Уайт считает, что происходят две вещи: человек приходит в недоумение и становится циником (там же). Он начинает говорить примерно так: «Вижу, что, пользуясь Библией, вы можете доказать, что хотите, и, быть может, все, во что мы верим, — неправда».

Недоумение и цинизм — вот цена, которую приходится платить за недолгий период