Вероника Андросова - Небесные книги в Апокалипсисе Иоанна Богослова Страница 33

4.6.4. Толкование запечатанной книги как завета Божия, содержащего Его волю о мире

Анализируя внешнее описание книги Откр 5: 1, Бил отмечает, что «изнутри и снаружи» были также написаны Скрижали Завета (Исх 32: 15). Если предположить, что аналогия со Скрижалями неслучайна, то можно заключить, что книга с семью печатями «имеет отношение к новому документу завета»[465].

Н. Н. Елубоковский также сближает запечатанную книгу не просто с завещанием, но с «заветом» Божиим: «Это – своего рода книга завета Божия, изображаемая, по-видимому, в форме листов кодекса, исписанных на обеих сторонах – внутри и отвне – и запечатанных вместе семью печатями, подобно всем человеческим тестаментарным документам. Но здесь дело касается всей мировой истории…»[466] Подобным образом и В. В. Четыркин связывает книгу Откр 5:1 с осуществлением «завета» Божия; он говорит о книге как о воле Бога о всей истории, в полноте осуществляемой Христом: «Христос, омывший нас от грехов наших кровию Своею и соделавший нас царями и священниками Богу и Отцу Своему (Откр 1: 5—6), является началом и концом мировой истории и только один Он в силу своего богочеловеческого дела имеет право открыть книгу, запечатанную семью печатями, – книгу мирового развития, цель которого осуществление завета Бога с человечеством»[467].

4.7. Вывод: общая оценка различных подходов к толкованию запечатанной книги

Можно сказать, что большинство сторонников толкования книги Откр 5: 1 как правового документа так или иначе признают, что смысл данного образа этим не исчерпывается. Исследователи согласны, что символический смысл образа необходимо должен подразумеваться; по словам Е. Осборна, «происхождение образа – документ, но значение книги выходит далеко за пределы прообраза и приближается к небесной скрижали, содержащей цель и завершение искупительной истории»[468].

При использовании образов семи печатей и формы написания книги («внутри и отвне») автор, вероятнее всего, следовал ветхозаветным и апокалиптическим традициям, но при этом также мог подразумевать смысловое сходство с некоторыми правовыми документами, которые были хорошо знакомы его читателям. В этом случае перед нами предстает соединение символической ветхозаветной образности с историческими, современными автору реалиями, «что мы нередко наблюдаем в Откровении Иоанна Богослова»[469].

Св. Викторин Петавийский предложил яркое толкование книги Откр 5: 1 как символического завещания, углубляющее понимание многогранного образа запечатанной книги. Такое толкование позволяет в новом ракурсе увидеть важные богословские истины: значение смерти и Воскресения Христа, совершенства Его человеческой природы и др. Кроме того, многие сторонники толкования книги как символического завещания (Н. Н. Глубоковский, В. В. Четыркин, Г. Бил[470]) в результате видят в ней символ завета Божия с человечеством и «воли Божией» об истории. Такое понимание смыкается с рассмотренным выше толкованием книги как эсхатологического спасительного замысла Божия, реализуемого в мировой истории [471].

В настоящей главе мы пришли к заключению, что символическое толкование книги как замысла Божия в наибольшей мере соответствует образности и идейному содержанию раздела Откр 4—5. Следует отметить, что рассмотренные толкования книги как завещания и завета Божия не исключают такого понимания, но сочетаются с ним и дополняют его.

5. «Книжка», данна Тайнозрителю ангелом (Откр 10)

5.1. Контекст появления образа книжки

5.1.1. Раздел Откр 10—11 в общей структуре Апокалипсиса

Четвертый образ небесной книги в Апокалипсисе – это «книжка» (βιβλαρίδιον), которая неоднократно упоминается в 10-й главе (10: 2, 8, 9, 10). Всесторонний анализ образа книжки Откр 10 следует начать с рассмотрения контекста его появления – повествования 10-й главы Апокалипсиса.

10-я глава Откровения Иоанна Богослова составляет часть раздела Откр 10—11. Этот раздел находится между видениями шестой и седьмой трубы (его также называют «интерлюдией» цикла труб); тем самым он сближается с 7-й главой Апокалипсиса, которая также занимает промежуточное положение между видениями 6-й и 7-й печатей (соответственно, образуя «интерлюдию» цикла печатей). Главы Откр 10 и Откр 11 объединяются в единый раздел не только структурно, но и по общности содержательной тематики. Необходимо отметить, что раздел Откр 10—11 является завершением всей первой половины Апокалипсиса, и это положение придает ему особую значимость.

5.1.2. Контекст появления книжки в Откр 10

10-я глава имеет следующую структуру[472]: сначала Тайнозритель описывает «сильного ангела» и звучащие голоса «семи громов» (Откр 10: 1—4), после этого ангел возглашает торжественную клятву (Откр 10: 5—7), и в заключение (Откр 10: 8—11) повествуется о том, как ап. Иоанн принимает от ангела книжку. Рассмотрим подробнее образы и события, сопровождающие появление книжки Откр 10.

Образ «ангела сильного». В самом начале 10-й главы говорится, что Тайнозритель видит «другого Ангела сильного (ἄγγελος ἰσχυρὸς), сходящего с неба» (аналогичные упоминания «ἄγγελος ἰσχυρὸς» присутствуют в Откр 5: 1 и 18: 21). В руке у ангела «книжка раскрытая» (βιβλαρίδιον ἠνεῳγμένον). Ангел облечен облаком (Откр 10: I)[473], над головой его «радуга», как и вокруг престола Божия (Откр 4: 3; ср.: Быт 9: 13; Иез 1: 28). Его лицо «сияет как солнце», как сказано и в Откр 1: 16 о «подобном Сыну Человеческому» («лице Его, как солнце, сияющее в силе своей»). Его ноги – как «столпы огненные», и это опять же напоминает описание Христа в Откр 1: 15. Сравнение с «огненными столпами» также побуждает вспомнить Исход из Египта (Исх 13) – образность Исхода широко употребляется в повествовании Апокалипсиса[474]. Приведенное описание является самым подробным и самым величественным из всех описаний ангелов в Апокалипсисе.

Видение продолжается в столь же масштабном духе: ангел ставит «правую ногу свою на море, а левую на землю» (жест покорителей, победителей, символизирующий подчинение себе,– ср.: Иис Нав 10: 24—25), и восклицает громким голосом, «как рыкает лев». В Ветхом Завете глас Божий нередко уподоблялся рыканию льва (Ос 11: 10; Ам 3: 8; Поил 3: 16); в Откр 5: 5 «львом от колена Иудина» был назван Христос.

Можно заключить, что в характеристике «сильного ангела» Откр 10 присутствует очень много черт, которыми в Ветхом Завете и в самом Апокалипсисе преимущественно описывается либо Бог, либо Христос, «подобный Сыну Человеческому» (Откр 1: 13). Св. Викторин Петавийский и Примасий Гадруменский считают, что в виде ангела здесь изображен Сам Господь Иисус Христос[475]. Из современных исследователей эту точку зрения отстаивает Г. Бил. По его мнению, наделяя ангела символическими божественными характеристиками, Тайнозритель подчеркивает его божественную природу – другими словами, дает понять, что ангел и есть Христос. Исследователь отмечает, что в Ветхом Завете Христос действительно предызображался как «Ангел Господень»[476]. В этом случае жест поставления ангелом ног на «море» и «землю» символизирует всецелое владычество Христа над вселенной.

Тем не менее толкователи обращают внимание, что в Апокалипсисе нет других примеров, где бы Христос изображался в виде «ангела»; и само это слово практически всегда употребляется в традиционном новозаветном смысле, по отношению к «служебным духам» Божиим (Евр 1: 14)[477]. Более того, выражение «иной ангел» (ἄλλος ἄγγελος) может указывать на то, что «ангел» Откр 10 не является уникальным, но находится в ряду прочих ангелов[478]. Такое понимание разделяет большинство древних и современных комментаторов[479].

В любом случае используемая символика акцентирует исключительную связь «ангела сильного» Откр 10 с Богом, и это придает особую значимость как самому ангелу, так и всем последующим в Откр 10 событиям. Многочисленность характеристик, схожих с описанием «подобного Сыну Человеческому», дает понять, что этот ангел – «особый вестник Христа, исполняющий Его поручение и разделяющий Его славу»[480].

Толкование «семи громов». Когда ангел «воскликнул громким голосом», в ответ «семь громов проговорили голосами своими» (Откр 10: 2—3). Комментаторы отмечают здесь аллюзию на 28-й псалом: в нем семь раз упоминается «глас Господень», подобный грому[481]. «Гром» в Ветхом Завете часто сопровождает богоявление, ассоциируясь также с судом Божиим (Исх 19:16). Тайнозритель хочет записать сказанное громами, но глас с неба повелевает: «запечатай то, что проговорили семь громов, и не пиши этого» (Откр 10: 4)[482].