Японские средневековые сказания Сборник - Хёрай. Японские сказания о вещах не совсем обычных Страница 4

Как только отшельник произнес это, он исчез. Исчезла и его обитель. А Мусо Кокуши увидел себя стоящим на коленях в высокой траве возле древнего, покрытого мхом го-ринг-ши[12] — по всей вероятности, надгробия на могиле какого-то священника.

Осидори

Эта грустная история случилась в провинции Мутсу, в тех местах, где когда-то сквозь зеленые леса, росшие по склонам пологих холмов, текли реки с прозрачной водой. Узкие тропинки пробивались через заросли бамбука и, преодолевая каменистые осыпи, бежали от одной деревни к другой, а вокруг царил покой, насыщенный мягким солнцем и голубым глубоким небом. Люди здесь жили счастливо и мирно и свято чтили обычаи предков, хотя порой и с ними происходили удивительные вещи. В одной маленькой деревне около леса жил в те времена молодой охотник по имени Сонйо. Обычно ему везло, но в тот день вся дичь словно попряталась, и Сонйо пришлось возвращаться домой с пустыми руками. В пути он почувствовал жажду и подошел к реке, чтобы ее утолить. Вдруг на середине Аканумы, так называлась эта река, юноша увидел пару осидори[13]. Птицы безмятежно плавали и ныряли, весело резвясь. Из старинных поверий было известно, что убивать осидори не к добру, но Сонйо испытывал сильный голод и поэтому выстрелил из своего лука. Меткая стрела поразила селезня, а его подруга устремилась в камыши противоположного берега и там скрылась. Охотник выловил мертвую птицу, принес домой и приготовил ее на ужин. Сытый и спокойный, он лег в постель и быстро заснул. Но сон его был тревожен и печален. Ему привиделось, что в комнату вошла прекрасная женщина, встала у его изголовья и принялась плакать. Она рыдала так громко, что Сонйо почувствовал, как от жалости его собственное сердце вырывалось из груди. А женщина кричала ему сквозь слезы;

— Почему?! О почему ты убил Его? В чем Он был виноват? Мы были так счастливы вместе на Акануме, а ты Его убил! Ну, что плохого Он тебе сделал? Да знаешь ли ты, что натворил? О! Знаешь ли ты, какая жестокость, какая безнравственность оскверняет твое сердце? Ведь ты убил и меня, потому что я не смогу жить одна без моего милого мужа!.. Я пришла только для того, чтобы тебе это сказать.

Она снова заплакала, да так жалобно, что ее голос проникал в самую глубину души охотника и сводил его с ума. Затем рыдания переплелись со словами стихов:

Когда день начинает тускнеть,Я зову его тщетно: приди!Тень макомо[14]Как тень прошедшего счастья,Не согреет меня одну.

После того как женщина произнесла это, она воскликнула:

— Ах! Ты не знаешь не можешь знать, что ты наделал! Но завтра, если ты придешь к Акануме, ты увидишь, ты увидишь…

Сказав так и по-прежнему проливая слезы, она ушла.

Когда утром Сонйо проснулся, сон оставался таким живым в его сознании, что он сильно встревожился. Он вспомнил слова: «Но завтра, если ты придешь к Акануме, ты увидишь, ты увидишь…» Сильно взволнованный, юноша бросился к реке, чтобы скорее убедиться в том, что ночное видение было не более чем сном.

Когда он подбежал к воде, то увидел одинокую осидори, неподвижно застывшую на ее поверхности. В этот самый момент и птица заметила Сонйо. Вместо того чтобы укрыться в камыше, она поплыла прямо к нему, глядя ему в глаза странным пристальным взглядом. Подплыв к его ногам, осидори изогнула шею, разодрала клювом свою грудь и умерла на глазах окаменевшего человека.

А Сонйо обрил свою голову и с той поры стал монахом.

Убасакура

Лет пятьсот назад в деревне Асамимура, что в округе Он-сенгори провинции Ийо, жил один добрый человек по имени Токубей. По всему выходило, что родился он под счастливой звездой. Упорным трудом ему удалось накопить много денег. По натуре же он был честным и справедливым. Так что не было ничего удивительного в том, что жители деревни выбрали его своим мураоса[15]. И лишь в одном ему отказали боги: дожив до сорока лет, Токубей так и не познал радость отцовства. В этой деревне находился знаменитый храм, называвшийся Сайхойи. Он был посвящен всесильному божеству Фудо-Мйо-О, Токубей вместе со своей женой каждый день посещали это священное место и возносили свои молитвы в надежде на то, что божество смилостивится над ними и они обретут радость и опору в своей дальнейшей жизни.

И вот, как это часто бывало в те времена, их мольбы были услышаны и в семье Токубея родилась дочь. Цуйу — такое она получила имя. Малышка росла очень быстро, и материнского молока скоро стало не хватать. Тогда для своей ненаглядной староста нанял кормилицу. Ее звали О-Содэ.

Когда же в возрасте пятнадцати лет О-Цуйу превратилась в веселую очаровательную девушку, глядя на которую радовался взгляд каждого жителя Асамимуры, к ней подкралась болезнь. Ее обследовал деревенский врач, затем был приглашен знаменитый врач из столицы провинции Ийо, — но оба они сходились на одном: О-Цуйу должна умереть.

Услышав об этом, ее кормилица О-Содэ, любившая девушку так же сильно, как ее любили родные отец и мать, пошла в храм Сайхойи. Там она обратилась со словами, горячими от ее слез, к всесильному Фудо-Сан. О чем она молилась, о чем просила Божество, вы скоро узнаете.

Прошел двадцать один день с тех пор, как врачи вынесли свой приговор. И не было в округе человека более печального, чем Токубей. А О-Содэ каждый день все это время приходила в храм Сайхойи и о чем-то все просила, просила Фудо-Сан.

Неожиданно О-Цуйу полностью выздоровела и стала еще краше. Токубей решил отпраздновать это счастливое событие богатым пиром, на который он позвал всех жителей деревни. Но тем же вечером после празднества кормилице О-Содэ вдруг стало плохо. Она лишилась чувств. Позвали врачей, и те сказали, что бедная женщина умирает. У постели О-Содэ собрались Токубей со своей женой и О-Цуйу. Опять горе и плач завладели домом старосты.

Постепенно сознание вернулось к бедной О-Содэ, и, глядя на окружающих ее, она прошептала:

— Вот и пришло время сказать вам то, о чем вы не знали. Мои молитвы были услышаны. Ведь я просила всесильного Фудо-Сан о том, чтобы он разрешил умереть мне вместо нашей О-Цуйу. И мне была оказана эта великая милость. Я счастлива и прошу вас не горевать о моей кончине.

В комнате воцарилось молчание после того как были произнесены эти слова. О-Содэ о чем-то задумалась, вздохнула и снова заговорила, теперь совсем еле слышно:

— За мной остался один долг. Там, в храме Сайхойи, я пообещала Фудо-Сан, что посажу сакуру[16] в саду около его священных стен. Я хотела, чтобы это дерево росло в знак моей благодарности и в память того, что здесь произошло. Но вы видите, я уже не в состоянии сделать это сама. Поэтому я прошу вас исполнить мой обет вместо меня. Дорогие мои друзья, прощайте и не забывайте, что для меня было счастьем умереть вместо О-Цуйу.

После похорон О-Содэ Токубей выбрал молодое вишневое дерево. Оно было самым красивым из всех росших в провинции Ийо. Всей семьей оно было посажено в прекрасном саду у стен храма Сайхойи. Деревце хорошо прижилось. А уже на следующий год, на шестнадцатый день второго месяца, в печальную годовщину смерти О-Содэ, оно вдруг расцвело самым чудесным образом. И так оно продолжало цвести подряд двести пятьдесят четыре года, расцветая каждый раз на шестнадцатый день второго месяца. Бело-розовые цветы этой сакуры были точь-в-точь как соски женской груди, переполненной молоком. И люди прозвали ее Убасакура, что означает: вишневое дерево кормилицы.

Тайна

Очень давно в провинции Тамба жил богатый купец по имени Инамура Генсуке. У него была единственная дочь, которую звали О-Соно. Она росла очень красивой и такой умной, что отец стал подумывать над тем, как бы дать своей любимице образование получше того, которое мог ей предложить их простой деревенский учитель. Поэтому Инамура и поручил О-Соно заботам надежных сопровождающих и послал ее в Киото, где она должна была, находясь в хорошем обществе, приобрести манеры столичной дамы. Прошло несколько лет, и девушка вернулась домой. А еще через какое-го время ее выдали замуж за друга их семьи, тоже богатого купца, — Нагарайю. С ним О-Соно жила очень счастливо почти четыре года и родила единственного ребенка — мальчика. Однако у всех есть своя карма. Зимой молодая женщина простудилась, заболела и, несмотря на все усилия врачей, умерла.

Вечером после похорон О-Соно ее маленький сын сообщил собравшимся на поминки, что его мама вернулась и сейчас находится в верхней комнате дома, которая раньше была ее спальней. Что она улыбнулась ему, но ничего не сказала, поэтому он испугался и убежал. Нагарайя в сопровождении слуг тотчас поспешил в верхнее помещение и здесь при свете маленькой лампы, зажженной перед святынями, все действительно увидели фигуру умершей матери. Она как бы висела перед тонсу[17], в котором все еще находились ее одежды и украшения. Голова и плечи были видны вполне ясно, но вниз от талии фигура становилась все тоньше и постепенно исчезала. Это походило на неполное отражение, прозрачное, как тень на поверхности воды.